Страница 71 из 94
Столь же решительно высказались за войну приказные люди и купечество. Купцы заверили правительство, что они готовы пойти на новые расходы ради завоевания Ливонии[1309].
2 июля Земский собор утвердил текст приговора. Члены Боярской думы и князья церкви скрепили приговорную грамоту своими подписями. Прочие участники собора принесли присягу с обязательством служить царю «правдою», «безо всякие хитрости» и «против его недругов стояти»[1310].
После роспуска собора правительство поспешило закончить мирные переговоры с литовцами. 17 июля послам был передан «отказ», причем царь разрешил им оставаться в Москве не более недели. 22 июля великое посольство было выпровожено из России[1311]. Попытки мирного урегулирования, предпринятые Польско-Литовским государством, закончились очевидной неудачей.
Вопрос о составе собора 1566 г. вызвал в литературе известные разногласия. По мнению Л. М. Сухотина, П. А. Садикова и В. Б. Кобрина, на собор были приглашены только представители земщины[1312]. По мнению А. А. Зимина, на соборе присутствовали, хотя и в небольшом количестве, опричники[1313]. Последнее мнение представляется нам неверным. Накануне собора все переговоры с литовцами вела смешанная комиссия из трех земских людей (наместник земской Ржевы боярин В. М. Юрьев, земский печатник И. М. Висковатый и земский дьяк А. Васильев) и трех опричников (наместник опричной Вологды оружничий князь А. Вяземский, наместник опричного Козельска думный дворянин П. Зайцев и опричный дьяк Д. Володимеров). Однако отчет о переговорах был представлен собору только земской частью комиссии[1314]. Опричные члены комиссии на соборе не присутствовали, хотя в силу осведомленности и принадлежности к ближней царской думе они могли претендовать на участие в соборе в первую очередь. На соборе не присутствовал глава опричной думы боярин А. Д. Басманов, один из инициаторов Ливонской войны, имевший немалый опыт переговоров с литовцами. Туда не были приглашены и другие опричные воеводы (князь М. Т. Черкасский, А. П. Телятевский и др.). Между тем они должны были решать вопрос о Ливонской войне в первую очередь. Предполагалось, что после собора наместник опричного Суздаля боярин: Ф. И. Умной возглавит посольство в Литву и там завершит переговоры с литовцами. Но, как опричник, Умной также не попал на собор, обсуждавший вопрос о войне и мире[1315].
Отсутствие опричников на Земском соборе объясняется довольно просто. Правительству необходимы были средства для продолжения Ливонской войны. Созывая собор, правительство ставило главной целью добиться от земщины санкций на новые чрезвычайные расходы. С помощью Земского собора царь желал переложить все военные расходы, все бремя войны за Ливонию на плечи земщины. Только поэтому он не допустил к участию в соборе ближних людей, опричнину.
Высшей курией Земского собора была Боярская дума, по существу представлявшая правительство земской половины государства. Данные о составе думы с полной очевидностью свидетельствуют о преобладании в составе земского правительства старомосковской знати и ее союзников из среды удельных князей. Официально руководство думой на соборе осуществляли трое удельных князей И. Д. Бельский, И. Ф. Мстиславский и М. И. Воротынский. Но фактически в думе доминировали старомосковские бояре: четверо Захарьиных (В. М. Юрьев, Н. Р. Юрьев, И. П. Яковлев, С. В. Яковлев); двое Шереметевых (И. В. Большой и И. В. Меньшой Шереметевы); боярин и конюший И. П. Федоров-Челяднин, его родня боярин И. Я. Чеботов и окольничий А. А. Бутурлин; бояре М. Я. Морозов, И. М. Воронцов, В. Д. Данилов, В. Ю. Малого Траханиотов, окольничие Д. Ф. Карпов и М. И. Колычев.
Старомосковское боярство прочно держало в своих руках все нити управления приказным аппаратом. Внутри думы оно непосредственно опиралось на приказных думных людей. К числу этих последних принадлежали присутствовавшие на соборе казначей Н. А. Курцев и X. Ю. Тютин, печатник И. М. Висковатый, дворянин в суде у бояр Б. И. Сукин, глава Разрядного приказа дьяк И. Клобуков, глава Поместного приказа Путала (Семен) Михайлов сын Нечаев, глава Посольского приказа А. Васильев, большие дьяки И. Бухарин, А. Я. Щелкалов и И. Юрьев[1316].
Титулованная, неудельная знать была представлена в думе Земского собора только двумя лицами, лучшими земскими воеводами князьями В. С. Серебряным и И. И. Пронским. Суздальская знать вовсе не имела представителей в соборной думе. Подобное обстоятельство явилось прямым следствием репрессий против высшей титулованной аристократии в первый год опричнины, давших решительный перевес в земщине старомосковской знати.
Наряду с Боярской думой в работе Земского собора участвовали князья церкви. Дума и священный собор составляли две высшие курии Земского собора. В них числилось соответственно 30 и 32 члена[1317].
Низшей курией собора была дворянская курия, подразделявшаяся, на две группы или статьи, заседавшие раздельно. В первой статье значилось 97 дворян, во второй — 99 дворян и детей боярских, всего 205 человек. В числе их были представители многих уездов государства[1318]. Мысль о соборе, пишет А. А. Зимин, пришла правительству, вероятно, уже в ходе переговоров с литовцами, поэтому вызов служилых людей на собор едва ли производился по какому-нибудь определенному порядку[1319]. Действительно, Земский собор был созван в экстренном порядке, так- что не было и речи о специальных выборах дворян по уездам. Правительство пригласило на собор дворян, находившихся тогда в столице. Приглашение получили в. первую очередь бывшие в Москве воеводы, головы и прочая военная администрация[1320]. Полагаем, что во вторую очередь к участию в соборе были привлечены «выборные» дворяне, несшие службу в столицей Состав «выбора» из уездов (городов) периодически сменялся, в него входили обычно наиболее богатые и знатные уездные дворяне. Столичная служба требовала больших расходов. «Выбор» представлял, главным образом, верхи провинциального дворянства[1321].
Различные исследователи, характеризуя состав Земского собора, особенно подчеркивали тот факт, что на долю дворянства приходилось более половины членов собора[1322]. «...На Земском соборе 1566 г., — пишет А. А. Зимин, — мы видим решительное преобладание дворянства. Это является несомненным свидетельством возросшего политического значения широких кругов класса феодалов»[1323]. По нашему мнению, численное преобладание дворян на соборе не влекло за собой их политического преобладания. Во-первых, участники собора заседали по куриям, раздельно. Дворянские курии отнюдь не обладали равными правами с боярской и духовной куриями. Во-вторых, внутри дворянских курий решительно преобладала знать, а отнюдь не широкие круги феодального класса. Из 205 дворянских представителей по крайней мере 80—90 принадлежали к высшей титулованной знати[1324] и старомосковскому боярству[1325].
1309
.«...Мы молим бога о том, чтобы государева рука была высока; а мы люди неслужилые, службы не знаем, ведает бог да государь, не стоим не токмо за свои животы, и мы и головы свои кладем за государя везде, чтобы государева рука везде была высока...» (См. СГГД, ч. I, № 192, стр. 554).
1310
СГГД, ч. I, № 192, стр. 554—555.
1311
Сб. РИО, т. 71, стр. 423
1312
Л. М. Сухотин. К пересмотру вопроса об опричнине. Вып. VII—VIII, Белград, 1940, стр. 14; П. А. Садиков. Очерки, стр. 283; В. Б. Кобрин. Состав опричного двора, стр. 18—19.
1313
А. А. Зимин пишет, что в соборе участвовали бояре В. М. Юрьев и И. Я. Чеботов, несомненно имевшие прямое отношение к опричнине, а также другие возможные опричники М. В. Годунов, Р. В. Алферьев, кн. Р. В. Охлябнин. (См. А. А. Зимин. Земский собор, стр. 229, 226). Выше мы писали, что В. М. Юрьев не входил в опричнину. В период собора он носил сугубо земский титул наместника Ржевы. И. Я. Чеботов сопровождал царя в Слободу, но затем был отослан в Москву и не попал в опричнину. Первые опричные службы он исполнял через несколько лет после собора. (См. выше). Дворяне Годунов и пр. получили первые известные нам опричные назначения через год после собора.
Представляется маловероятным, чтобы на собор не попали руководители опричной думы и в то же время там оказались некоторые (немногие) третьестепенные лица из опричнины.
1314
Сб. РИО, т. 71, стр. 348—395. На торжественной аудиенции, данной литовским послам в начале июня 1566 г., присутствовало 24 лица, из них все земские (за единственным исключением) спустя три недели получили назначение на собор. Напротив, ни один из трех опричников, участвовавших в церемонии, на собор не попал. (Там же, стр. 346—350).
1315
Сб. РИО, т. 71, стр. 418.
1316
СГГД, ч. I, № 192, стр. 545—556.
1317
В состав священного собора входили три архиепископа, шесть епископов, четырнадцать архимандритов и игуменов, восемь старцев и келарей и один казначей.
1318
А. А. Зимин отметил, что среди участников собора были дети боярские и помещики, по крайней мере, из 42 городов. Наиболее широко были представлены дворяне Новгорода (21 человек), Москвы (16 человек) и Переяславля (14 человек). Некоторые города (Смоленск, Серпухов, Бело-озеро и т. д.) вовсе не имели представителей на соборе. (См. А. А. 3 и м и н. Земский собор, стр. 210—212).
1319
См. А. А. Зимин. Земский собор, стр. 212.
1320
В. О. Ключевский отметил, что члены собора назначались правительством из среды воевод, дворянских голов и прочей воеводской администрации. Возражая ему, М. Н. Тихомиров писал, что соборные представители 1566 г. не были простыми доверенными людьми правительства, что «головы» представляли дворянские ополчения по городам и уездам. Их-то и выбирали на собор как наиболее видных представителей. (М. Н. Тихомиров. Сословно-представительные учреждения, стр. 12).
1321
Подробнее о выборе см. выше, гл. III.
1322
См. С. Авалиани. Земские соборы, стр. 11; В. О. Ключевский. Состав представительства, стр. 26; Г. Б. Гальперин. Форма правления, стр. 59.
1323
А. А. Зимин. Земский собор, стр. 201.
1324
В числе дворян первой статьи на соборе присутствовали: удельный князь Н. Р. Одоевский, сыновья боярина князья И. Ю. и В. Ю. Голицины-Куракины из рода князей Патрикеевых; князь В. Ф. Рыбин-Пронский из рода Рязанских князей; представители титулованной знати князья Суздальские (И. А. Шуйский, И. П. Шуйский и В. Ф. Шуйский), Ростовские (И. Д. Щепин). Ярославские (Ф. В. Сисоев, В. И. и А. И. Прозоровские, И. В. Гагин Меньшого, Ф. П. Деев, Р. В. Охлябнин и трое Засекиных), Стародубские (В. Д., А. Д., и Б. Д. Палецкие, П. И. Татев, Н. Г. и Д. В. Гундоровы, И. А. Ковров), Оболенские (В. К. Курлятев, A. В. Репнин, Д. Ю. Кашин, М. Ю. Оболенский, И. И. Лыков, В. П. Туренин), всего 30 человек. Из прочей титулованной знати на соборе присутствовали князья М. В. Мезецкий (I статья) и еще двое Мезецких (II статья), А. С. Мосальский (I статья) и еще шестеро Мосальских (II статья), двое Крапоткиных (I статья), М. В. Жижемский и В. И. Телятевский (I статья), П. И. Борятинский и А. С. Бабичев (II статья), всего 16 человек.
1325
На соборе присутствовали следующие представители старомосковской знати: И. Д. Воронцов (I статья), Морозовы (И. М. Морозов, Ф. И. Салтыков, Н. X. Салтыков, П. Я. Салтыков в I статье; В. Г. Салтыков во II статье; Б. В. Шеин—I статья, И. В. Шестов — II статья); Бутурлины (Ф. И. и В. А. Бутурлины в I статье; С. В. и Е. В. Варгасовы — II статья); Нагие (Г. И. и Ю. Ф. Нагие — I статья), Волынские (П. И. и B. Д. Волынские — I статья), Головины (Ф. И. Третьяков — I статья), Плещеевы (Г. Г., Б. А. и А. Плещеевы — I статья), Карповы (В. П. Мухин и В. В. Лошкин в I статье, Н. А. Зайцев во II), Сабуровы (Б. Ю., В. Ю., Г. П., И. И. Сабуровы в I статье, С. И. Долгово во II); М. В. Годунов; Колычевы (И. Б. и И. И. Хлызневы, Г. Г. и А. Г. Колычевы, В. Ф. и П. Ф. Колычевы, А. И. Колычев в I статье; Г. Ф. и И. Ф. Колычевы, В. В. и М. Б. Колычевы, А. Н. Колычев во II статье); М. В. Борисов (I статья), В. В. Квашнин (I статья) и т. д., всего 43 человека.