Шальная мельница

Глубокий, шумный вздох - и перевести взор в сторону. Прямиком между двумя рядами лав, до самого алтаря. От потолка и до половины высоты здания на цепи свисала огромная, круглая, кованная люстра, на которой, когда-то, видимо, так же мерцали свечи.

Едва я решилась сделать шаг вперед, как тут же Хельмут вновь заговорил, невольно останавливая меня звуком, делаю разворот.

- Ладно, пора обратно. Стоит хорошо отдохнуть, выспаться, а то до рассвета уже недалеко, а завтра нам предстоит долгий путь, да и по приезду неизвестно, что ждет. Не думал, что всё так повернется: столько пострадавших - и так глупо просаженное время, - шумный вздох, прожевывает эмоции. - Хорошо, что обратно через Цинтен, заодно проведаем свой дом, приют напоследок, Беату... узнаем, что там, как там, как справляется, снадобий побольше наберем, еды, воды, да поедем уже на эту... Бальгу.

- Почему Вы не признаетесь Беате в своих чувствах?

Резко дернулся; ошарашенный, с вызовом уставился на меня.

Продолжаю (не роняя на него взоров - якобы все еще изучаю стены):

- Я же вижу, как Вы на нее смотрите, и как она - на Вас...

Рассердился (заметно) на мою бесцеремонность и бестактность, но, в итоге, сдался:

- Я хоть и не давал обета безбрачия... Да только, - глаза в глаза со мной, - ни к чему хорошему это не приведет. Беата - отличная женщина, и очень ценный помощник, лекарь, однако ее методы многим не по нраву. На грани колдовства, как некие считают. Мою лояльность по отношению к ней и так воспринимают с укором, а тут... вообще, пойдут прямые обвинения, гонение. Скажут, опоила, одурманила. И даже если держать всё в тайне - слухи выход найдут. Не один, так другой увидит. Не третий, так четвертый скажет...

- Но а Вы же... не считаете, что она Вас... опоила?

Рассмеялся вдруг, взгляд около, и снова мне в очи.

- Нет. Но если и так, то... я не против. Находясь даже вдали от нее, всегда чувствую ее тепло, заботу, а потому - уже счастлив.

- Но тогда Вы и на другой не женитесь, детей не заведете.

Опустил глаза, удивленно вздернул бровями. И снова взоры сцепились.

- Знания я и так найду кому передать, а дети... вон сирот сколько, и я люблю их как своих. А было бы принципиально, и хотел бы конкретно свою семью - давно бы женился, еще до встречи с Беатой.

- Вы такой смелый, и... одновременно, такой трус. Простите, на слове. А ведь жизнь коротка, особенно в это время. А Вы так никогда и не сделаете её счастливой: лаской, поцелуем, теплом. Вам, может, и достаточно "просто осознания". А ей? Никогда не думали об этом? Что ОНА, когда остается одна, чувствует, как сильно грустит без Вас, ощущая себя ненадобной и никчемной? И всё из-за того, что кто-то что-то где-то скажет. Не хотят, чтоб она их лечила - не надо. Им от этого умирать, им, а не вам. Я бы на Вашем месте подумала обо всем этом.

- Нельзя давать сердцу решать такие дела.

- Ах, ну да, - закивала я головой, взгляд около. - Пусть это решают за нас другие, вталкивая в голову, что сие разум нам именно так предписал. Пусть решит за вас Церковь, пациенты, соседи, в конце концов, государство. Все, но только... не вы.

- Не богохульствуйте, - резко, отчасти грубо проговорил. Взгляд ему в глаза.

- Вот и Вы тоже. Хотел бы Бог, чтобы было бы иначе, не встретили бы Вы Беату никогда, или, по крайней мере, не полюбили в ней то, что полюбили. За добро, что она творит, верно? За нежность и снисхождение, за заботу? Разве это от демонов может идти? А коль так, то в чем проблема?

- По-моему, Вы слишком вольнодумничаете.

- А разве не подобного прозрения Вы от меня ждете? Если нет, то извините. Ничего другого я с собой не принесла. Моя точка зрения всегда будет отличаться от той, которую "исповедуют" здесь ныне живущие. Вы всё говорите о колдовстве. По-моему, колдовством занимаются те, кто насаживают свое мнение нам как наше собственное, а то, чем Беата промышляет - это даже не Наука, а - народная мудрость.

Разворот - и пошагала я прочь, на выход из церкви. Замерла на улице, взгляд около, по скверу, а затем обернулась: прям надо входом знак крестоносцев, а еще выше - красивый, мастерски выточен, барельеф всадника.

Георгий... Святой Георгий, так я понимаю? Еще один Георгий на мою судьбу? Гоша, Гоша. Мой Шалевский, где бы ты сейчас ни был, надеюсь у тебя всё хорошо. Плохой ты, или хороший... видимо, уже не важно. Хельмут вблизи с Беатой вот уже сколько лет, а всё боится быть вместе. Я же стремглав помчалась за своей любовью сквозь года и расстояния, да не догнала. Как можно иметь возможность - и так нахально отметать всё, когда другим ничего подобного не дано, и, едва обретя, тут же вырвали с корнем? Пусть даже если чувства Гоши ко мне - лишь наивная, глупая мечта.

***

Исполнить предначертанное и, скрепя сердцем, не без помощи монаха с Фридланда, добраться до заветной Бальги. Вот только у каждого была своя миссия. Если остальные спешили помочь пострадавшим, то мою душу грела мысль, что я наконец-то разоблачу перед Хельмутом правду - что этой чертовой крепости давно уже нет. Если не ошибаюсь, еще до Второй мировой войны, несколько веков назад, ее разобрали на кирпичи, оставив нетронутыми лишь несколько стен и кирху.

Ну, не может, не может в один день всё так перемениться! Летаргический сон? Не думаю, что без особого медицинского ухода смогла бы протянуть так долго, чтобы пережить этот жуткий период "апокалипсиса". А возврат, провал во времени - это, вообще, сверх идиотия. Я бы даже сказала - шизофрения. И пусть наш край славится загадочными, невероятными историями, подобно Бермудам, однако... не до такой же степени фантастика пролезла сквозь недра земли в нашу реальность?

Еще немного - и наконец-то лошадь, что тащила за собой телегу вместе с нами, лентяями, и каким-то провиантом в мешках и бочках, вырулила по брусчатке напрямую к замку. Народ сновал туда-сюда, а крепость все больше и круче раскрывала свои объятия перед нами.

- Брр...

Замерли.

- Это - точно Бальга? - едва слышно, обреченно, сухим голосом пробормотала я.

Шумно вздохнул Хельмут, немотствуя, закивал головой. Еще миг - и, хлопнув ладонями по коленям, резво встал, ловкое движение - и выбрался наружу. Протянул ко мне руку.

Печальный вид. Оба болезненно поджали губы.

- Увы, Анна. Увы... наша правда сильнее вашей, - словно догадавшись о чем думаю, внезапно прошептал Врач. - Но нам пора, сейчас не время хоронить надежды.

Виновато опустила я глаза, едва заметно закивала головою. Поддаюсь, хватаюсь за руку и живо выскакиваю из повозки.

Глава 6. Бальга

***

Будучи неправильной, шестиугольной, формы и состоящей из трех линий построек, в первую очередь, Бальга больше напоминала, все же, не укрепленный дворец, а - крепость-казарму. Все основные помещения между собой связывались уютным внутренним двором, единственное исключение - это туалет, что (в противовес практически всей средневековой Европе) был не на задворках и не из окон, как и говорила Беата, а отдельно стоящим зданием, отрешенной, укрепленной башней, возвышающаяся над заливом (куда и отправлялись все нечистоты), связанной с замком лишь длинным коридором-галереей.

Сердце Бальги - дом Конвента, где и размещались, по словам Хельмута, палаты (дормиториумы, спальни) для рыцарей, резиденция Комтура, зал капитула (помещение для собрания орденских братьев), ремтеры (трапезные), часовня, склады для хранения продуктов питания, фуража, вооружения, а также оброка и товаров собственного производства. Здесь же располагалась и почта. Всё это окружалось форбургом, конюшнями, пекарней, мельницей, жилыми помещениями, мастерскими и нужным нам приютом (фирмари) - укреплёнными зданиями... вдоль стен и рвов (глубоких, наполненных водой, бока которых предусмотрительно укрепляли камнем), что в свою очередь образовывали вторую, промежуточную, и третью защитные линии построек[10] - по мотивам статей: http://apb-to.jimdo.com/тевтонский-орден/замки ; http://varandej.livejournal.com/536830.html ; http://travelkap.ru/rossija/zamok_balga/index.html .