Страница 33 из 100
Карета скрипела и скакала на кочках, и кукла Кукуня, сидящая рядом с Джерминаль, подпрыгивала. Теперь у них настоящая карета! С крытым верхом! И лошадь тоже купили, ее Звездочкой зовут, потому что она сама белая, а во лбу - рыжее пятнышко. Раньше Джерминаль с папкой даже в дождь пешком ходили. Бывало, ноги распухали от мозолей. А теперь ездят в своей карете! Можно прямо в ней и спать, а не ночевать у злых дядек на постоялых дворах. И в шутку, и всерьез они называли карету домом.
Папка стал меньше пить, денег за шарманку и флейту давали все больше и больше. Глядишь, так и дом появится! Джерминаль очень мечтала о своем доме - небольшом, на две комнаты, чтобы с печью, где гудит огонь, ей надоело ездить из города в город. Папка говорил, что нельзя нигде долго задерживаться - маги могут выйти на их след.
Сначала Джерминаль боялась волшебства, ей думалось, что люди обо всем догадаются и отдадут ее магам, она пряталась, чтобы только не играть, не быть на виду. Потом привыкла, теперь ей нравилось играть, потому что люди полюбили ее. Они радовались музыке, а Джерминаль ловила отголоски их чувств, и ей тоже становилось приятно.
Она теперь - настоящая добрая волшебница! И это очень хорошо, хоть и опасно. Жизнь стала такой интересной и радостной, что Джерминаль была уверена: с ней не случится ничего плохого, все худшее, все страдания остались позади. Теперь у нее папка, который исправился, и два друга Кукуни - тряпичный Пупсик и Номия с твердым лицом из глины, почти как у настоящего человека. А еще у Номии голубое платье с оборками, Джерминаль хотела такое же, но стеснялась попросить, ей казалось, что она слишком неказиста и ничтожна для такого платья.
Сейчас папка сидел спереди кареты и погонял Звездочку, а Джерминаль играла куклами в кибитке. Пупс был злым колдуном, который похитил принцессу Номию и заточил ее в замке (под лавкой). За неимением доброго князя им пришлось быть Кукуне. Князь искал Номию, чтобы освободить и жениться.
Джерминаль так увлеклась, что услышала зовущего ее отца только, когда откинулся полог. Оказывается, карета уже остановилась в каком-то городке рядом с другими повозками.
Спрятав Кукуню под другой лавкой, Джерминаль высунулась из кареты, осмотрелась: домов много, все деревянные. У дороги - богатые терема с флюгерами и резными ставенками, за ними - дома победнее, куда по переулку спешат люди с мешками, из монотонного гула, такого, как когда гудит пчелиный рой, вырываются звонкие женские голоса.
- Пойдем на базар, купим еды и поищем харчевню, попросимся вечером поиграть.
Джерминаль спрыгнула на землю и зашагала следом за папкой по пыльной дороге, считая отпечатки чужих подошв. Папка купил ей дорогие туфли с каблучком, которые оставляли смешной след, похожий на копытце, она специально ступала в пыль, чтобы ее следов осталось много, и кто-нибудь заметил их, подумал: "О, какая смешная маленькая ножка".
Замечтавшись, она опомнилась уже на базаре, папка как раз шел мимо рядов, где продавали ткани и ленты такие яркие, что болели глаза. Старые и молодые тетки липли к папке, хвалили свой товар, но он отмахивался от них.
В конце рядов были лавки с готовыми платьями, развешанными на крючках. Джерминаль хотела бы себе вон то зеленое с белыми кружевами. Нет, розовое, пышное. Нен-нет-нет - голубое с бантами и оборками, оно как раз маленькое, на девочку. Просить папку она по привычке побоялась, хотя в последнее время он перестал ругаться на нее и начал покупать вкусную еду, будто бы они богатые, и даже кукол. Сейчас она просто остановилась напротив платья, вбирая взглядом красоту.
- Нравится? - спросил отец строгим голосом, Джерминаль покосилась на него с опаской и прошептала:
- Я просто посмотреть, можно?
Золотое платье шевельнулось, повернулось, и оказалось, что оно не продается, в него одета хозяйка лавки - женщина такая же красивая, как ее товар. Ее темно-рыжие локоны ниспадали ниже пояса. Она осмотрела папку с ног до головы, потом - Джерминаль, оцепеневшую от восторга, и сказала:
- Платье как раз на девочку, ей будет к лицу и к цвету глаз. Его сшили для дочери барона, но она передумала и взяла красное. Стоит оно два нома, могу скинуть пять о, будет полтора нома.
Джерминаль закрыла глаза, потому что она в шаге от мечты. Сколько себя помнила, столько хотела подобное платье, но не думала, что достойна такого счастья, и вот оно в двух шагах. Так хотелось протянуть руку и погладить шелк!
- Если подойдет, возьмем, - сказал папка с грустью, и Джерминаль распахнула глаза, сглотнула слюну, вытянула шею, шагнула к платью и принялась заворожено водить по ткани ладонями.
Какое прохладное, скользкое, красивое! Неужели оно теперь ее? Нет, невозможно поверить, она - и такая красота! Шумный базар заглох и отодвинулся будто в другой мир вместе с женщиной в золотом и даже с папкой. Худенькая светловолосая девочка шевелила губами и гладила платье, не в силах поверить в свое счастье, и по ее щекам катились слезы.
Чьи-то ладони легли на плечи, и Джерминаль очнулась, повернула голову - ее побеспокоила красивая женщина в золотом.
- Малышка, давай его сначала примерим!
Джерминаль кивнула и шагнула за занавеску, где сняла коричневое дорожное платье, больше похожее на рубаху, прикрылась шторой, стесняясь своей наготы, но женщина улыбнулась так искренне, что Джерминаль доверилась ей, позволила себя одеть и завязать платье на спине.
- Вот и все. Тебе очень идет, смотри!
Женщина отодвинула шторку и достала из-под вороха тканей большое зеркало, почерневшее по краям, повернула его к Джерминаль, и она ахнула, закрыла лицо руками. На нее смотрела маленькая принцесса с глазами синими, как небо осенью. Шея уже не казалась цыплячьей, щеки - впалыми, ведь принцессам положено быть изящными.