Страница 17 из 100
Подавальщица сновала туда-сюда, носила огромные кружки пива, иногда останавливалась и еле удерживалась, чтоб не пуститься в пляс вместе с гостями. Даже пузатый хозяин переминался с ноги на ногу. Люди крутились водоворотом вокруг худенькой девочки, а она наслаждалась игрой и всеобщим вниманием, но вскоре ей показалось странным буйное веселье, Джерминаль прислушалась к себе и увидела прозрачные потоки, которые проходят сквозь нее, наполняют силой и заставляют людей плясать, как игрушечных человечков на нитках, привязанных к ее флейте.
Испугавшись, что люди умрут от усталости, Джерминаль стала играть, что в голову пришло, и посетители успокоились, расселись по местам, загудели, приступая к трапезе.
Что произошло? Откуда лепестки? Это папка придумал фокус? Или... Джерминаль только сейчас заметила горку монет у своих ног, их хватит надолго!
И все-таки мысль не отпускала. Что будет, если сыграть печальную мелодию? Джерминаль представила мертвую маму - она помнила похороны, - оживила чувство, что мама, такая молодая и красивая, никогда не вернется, ей будет холодно и сыро там, под землей. Вплела чувство в кружево мелодии, осмотрела посетителей - они приуныли, а грудастая тетка плакала, промокая глаза салфеткой. Даже "разбойник" пригорюнился и выпятил губу.
Нет, пусть лучше все веселятся, но не танцуют!
И снова захохотали женщины, которых папка почему-то называл "пропащими", загудели мужчины, зазвенели кружки пива и ложки. Вот теперь хорошо! Теперь совсем отлично, только почему-то тошнит, звенит в ушах и темнеет перед глазами.
Джерминаль пошатнулась, выронила флейту и села на корточки. Стало так темно, что она пыталась найти ее на ощупь. Голосов не разобрать, они слились в многоголосый гомон, только папку слышно, но словно издалека:
- Дочка, ты... Что с тобой?