Дитя Ее Высочества

– Погодите, погодите, – встрял в перебранку герцог, впрочем, не рискую приближаться слишком близко. – Вы хоть определитесь с полом ребёнка, а потом решайте, чей он. А то у вас что-то уж вовсе несуразное получается.

– Мальчик! – тут же уверенно заявила Ларелла.

– Девочка, – тихо, но от того не менее страшно рявкнул Его Высочество.

– В этом вопросе вам придётся уступить, – ласковой кошечкой промурлыкала принцесса. – Впрочем, как и во всех остальных.

– Это еще почему? – еще тише, а от того совсем уж угрожающе прорычал принц.

– Может быть, по этому? – Лара опять похлопала глазками, что твоя фарфоровая кукла и…

Приставила кончик шпаги к заросшему кадыку супруга. Причём всё проделано было с таким изяществом и молниеносностью, что Великолепный абсолютно неподражаемо опешил. Вот чего-чего, а такого он от женщин не ожидал. Надо признать, что Его Высочество и вовсе забыл, что супруга вооружена. Да и клинок её Дарин воспринимал как деталь костюма, а не оружие. И…

Ну, чтобы не затягивать оправдание растерянности Его Высочества, скажем просто: такого поворота событий он и в дурном сне представить не мог. Потому и переводил взгляд с лезвия шпаги – кончика принц, по понятным причинам, разглядеть не мог, как не старался – на руку Лареллы, весьма уверенно и твердо держащую рукоять, а затем на её лицо, полное решимости.

– Вы что же, намереваетесь меня убить? – спокойно, не смотря на всю растерянность, поинтересовался Дарин.

– Такие желания меня давно одолевают, – не стала отрицать очевидного Ларелла.

– И свидетели вас не смущают? – по-прежнему невозмутимо спросил принц.

– Какие свидетели? – явно глумясь, усмехнулась принцесса. – Фрейда, ты что-то видишь?

– Я всегда на стороне своей госпожи, – решительно, но несколько уклончиво, отозвалась фрейлина.

– Ну, я-то всегда на стороне победителя, – еще более уклончиво пояснил певун, мнение которого присутствующие тоже хотели услышать.

– А что, собственно, происходит? – невнятно поинтересовался герцог.

Невнятно, потому что произносить слова чётко, согнувшись в три погибели, всё же сложновато. А красавчику приспичило подтянуть подпругу. Да, именно в этот момент и не слезая с лошади.

– А я все вижу, – оповестила присутствующих ведьма. – Вопрос в том, что именно я вижу. Наверное, человека, который меня отпустит.

– Единственно честная во всей компании, – оценил Дарин. – По крайней мере, цену своей честности не стесняется называть.

– А я что, не честный? – возмутился рыжий. – Сразу же сказал: кто победит, тому и свидетелем стану. Заранее-то чего торговаться? Продешевить можно.

– Действительно, – хмыкнул принц. – Цену разумнее всего озвучивать только после того, как товар приобрели. Подобная политика, по крайней мере, избавляет от праздно любопытствующих.

И произнеся эту гениальную сентенцию, которая, по моему глубокому убеждению, должна стать девизом всех купцов, принц одной рукой, ничуть не страшась порезаться, схватился за лезвие шпаги. А  другой обнял жену за тонкую талию и просто пересадил девушку к себе на лошадь – она и пискнуть не успела. Девушка, понятно, а не конь. Животное служило своему хозяину уже много лет, видело разное, привыкло ко многому и не пищало даже в более критических ситуациях.

Так или иначе, а результат имелся следующий: клинок улетел в кусты, Лара потеряла всякую возможность не только к угрозам, но и к простому сопротивлению, а вопрос: «Кто в семье главный?» – на данный момент был решен весьма однозначно.

Правда, с полом упорно разыскиваемого ребёнка супруги так и не определились. Впрочем, как и с родительством. Но с другой стороны, куда спешить и зачем тратить время на бесплодные споры? Найдём – там и разберёмся.

***

Стражники у ворот замка привыкли к странному виду посетителей. Новые люди в охране появлялись редко – место уж больно денежное. Потому служили солдаты не по одному десятку лет, успевая растерять возможность удивляться. Да и гости сюда приезжали весьма специфические.

Но на приближающуюся группу путников бравые вояки уставились, как на второе Пришествие.

Вид брыкающихся, визжащих и громко озвучивающих свое нежелание остаться в замке, стражникам был знаком не понаслышке. Но вот чтобы сразу две женщины – обе верхом, но со связанными за спиной руками, а одна, между прочим, в мужском, хоть и разодранном до талии, камзоле еще и с кляпом – это уже перебор. Любовные же предпочтения аристократов давно стали неиссякаемым источником для шуток, но не для удивления. Однако миловидный паж с волосами длинною до бедер – перебор.

Пожалуй, меньше всего ажиотажа вызвал вид мужчин. Конечно, явно опасные – особенно чернявый – ободранные и грязные. Но ведь обычные наемники. А что, солдаты наемников никогда не видели? И похуже встречали. Правда Райген такие личности стороной обходили, делать тут им нечего было.

Догадайся кто из сторожей спросить, все столь поражающие вещи объяснились бы просто. Ларелла шнуровку на камзоле порвала в пылу борьбы с супругом. В смысле, не она сама, а её… гм!.. женские атрибуты порвали. В общем, лопнули шнурки под напором плоти. И теперь эта самая плоть проглядывала в разрез ворота. Впрочем, весьма прилично. У дам декольте и откровеннее имеются. А кляп… Ну, просто от ругательств и красочности эпитетов нежной, но связанной принцессы даже у закаленного Дарина уши покраснели. Веревки же и вовсе объяснялись просто: жить хочется всем, даже принцам с прозвищем Великолепный.