Тихий дом

Очень странный психологический пируэт, если учесть, что в духовном мире: добро стремится к добру, как зло ко злу. Не стоит размывать понятия добра и зла, за этим духовная бездна. Зло - некрасиво, даже безобразно! (только прячется за красивой мишурой, стряхни и... мерзость). Зверь в человеке - духовная повреждённость! Одержимость! Сегодня, вокруг, так много мрака, что до боли хочется света! Не заигрывайте со злом! Для любителей света, рекомендую завести себе собачку, вот уж добрые и верные существа. Это вам не зверь.

- Тебя, дочка, Таней, кажется, зовут? - прохрипел дед. - Танюша, прости, но в наших православных кругах женщинам не позволительно так себя вести.

- Это как же?! - воскликнула Таня.

- Ну там, чтобы мужчин богословию учить - у нас для этого священник в церкви имеется, к нему и ходим. А женщина должна при мужчинах молчать и слушать. Вот на нашу Маринку посмотри - она ведёт себя правильно.

- Это, та самая Марина, которая мужиков за деньги обслуживает? - резко бросила Татьяна. - У нее прикажете учиться примерному поведению?

- Я уже давно не "мужиков обслуживаю", а детей в детском саду воспитываю, - чуть не шепотом сказала Марина. - Я, между прочим, педагогический лицей с отличием закончила.

- Не смей оправдываться перед этой... прости Господи, непрошенной гостьей, - прорычал Назарыч, повернулся к Татьяне и, снизив тон, сказал: - Знаешь, дочка, я прожил большую жизнь, у меня было много женщин, но Марина из всех знакомых - самая добрая, самая кроткая и самая заботливая. Она за всё время ни разу не повысила голос, никому не сказала злого слова, никого не обидела. А ты и полчаса тут не пробыла, а уже Андрея оскорбила, и мужиков взялась Закону Божиему учить, и нашу Мариночку обидела. Тебе не стыдно? Тебе не страшно? Ты что не знаешь, что блудницы и разбойники вперед фарисеев и законников в Царствие Божие идут?

- Я не поняла, Андрей, ты-то что молчишь! - снова взвизгнула Татьяна. - Почему позволяешь оскорблять свою невесту?

- Знаешь, просто любуюсь на своих соседей. - Я с полупоклоном оглядел присутствующих. - На твоем нынешнем фоне они засияли, как бриллианты. Спасибо вам, друзья! - Повернулся к Тане и уже вполне спокойно сказал: - Я что-то не понял, кто тут моя невеста? Я что, у тебя руки просил? Скорей, этого Марина дождется, чем ты. Она у нас, действительно, прекрасная женщина - смиренная, кроткая, добрая, заботливая. А тебя, прости, сюда никто в гости не звал. Так что...

- Да вы тут совсем с ума сошли! - взвизгнула Таня. - Все! Ноги моей здесь не будет!

- Слава Богу! - раздался за её удаляющейся спиной единодушный вздох облегчения.

- Слышь, Андрей, - кашлянув, смущенно просипел Назарыч, - я того... не переборщил?

- Нет, старина, в самый раз, - успокоил я деда. - А вот моего Старого Друга надо бы предупредить. Думаю, он и не предполагал, какой зверь сидит в этой с виду ласковой дамочке.

- Послушай, дед, - прервал своё молчание Никита, - где это ты успел набраться такого крутого богословия? Я сейчас прямо не успевал записывать, так понравилось. - Он тряхнул блокнотом.

- Да у вас с Андреем и набрался. Еще в тюремной церкви алтарником ... У меня, слава Богу, память неплохая. Да еще с вашей подачи стал к отцу Сергию в нашу церковь ходить. Вот, что я вам скажу: правильный он человек!

- Марина, - сказал я, глянув на притихшую соседку, - ты прости меня за Таню. Я никогда ее такой не видел. Хоть знаю ее со школы. А ты, что на самом деле уже в детсад устроилась?

- Да, устроилась, - сказала девушка, подняв влажные глаза, готовые прыснуть слезами.

- А как тебе удалось разделаться с прежней работой?

- Никита помог. Он из-за меня с "крышей" встречался, даже деньги отступные заплатил. Спасибо тебе, Никита.

- Да брось, Марин, - смутился Никита. - Пустяки.

- А хорошие соседи у меня! - пробурчал я под нос. - Просто замечательные.

Застрявшие в семидесятых

Мне всегда нравилось посещать этот дом, в котором время будто, не то чтобы остановилось, но сильно замедлилось - во всяком случае семидесятые так и не завершились, так и полыхали оранжево-бордовыми кислотными зарницами. Никакие уговоры друзей и детей так и не заставили сменить пластик с алюминием на добропорядочный дуб и гламурное красное дерево. Хозяин дома Слава и верная ему подруга Таня могли позволить все что угодно, только не обновление интерьера и стиля жизни. Когда-то давно они первыми отпустили длинные волосы до плеч, с халтуры купили у фарцовщиков за двести пятьдесят джинсы "Wrangler", которые называли "врангелями", да так и ходят до сих пор. Слава был художником, разумеется авангардистом, раз в год с проверенными коллегами выезжал на халтуру, что-то расписывал и привозил много денег, разумеется по их меркам, но это как-то поддерживало их на плаву, учитывая непритязательность в еде, напитках и одежде. Гости в дом по традиции приходили со своим съестным, а так как недостатка в гостях не бывало, то и на столе всегда стояли тарелки с колбасной нарезкой, вазы с салатами и разнокалиберные бутылки. Так же практически круглосуточно крутилась музыка на стареньком музыкальном центре "Радиотехника", с четырьмя серебристыми блоками на специальном стеллаже, приделанном к стене, чтобы вибрация пола во время танцев не портила бесценные виниловые пластинки.

По традиции, я осмотрел новые картины, вывешенные на стене, удивившись разнообразию и форме цветовых пятен, выслушал отчет о последних семейных приключениях и, наконец, услышал: "Там, за стеной, с утра сидит Лешка, он спрашивал о тебе, иди, поприветствуй старика".

Алексей сидел в кресле перед большой картиной в полстены и писал карандашом в блокнот. Пейзаж, вдохновивший писателя, привлек и мое внимание. Это не был привычный для хозяев набор хаотичных цветовых пятен, передо мной вполне ощутимое явное солнце рассыпало по зеленой траве и поверхности озера яркие световые пятна в импрессионистской манере.

- Что, и тебя прожгло? - не отрываясь от блокнота, спросил Леша. - Как глянул, так и засел писать. Слушай, Андрей, Слава сказал, что ты всё потерял. Это интересно. Могу я попросить тебя рассказать об этом?

- Можешь. Проси.

- Уже. Ты согласен? Я так и думал.

Наконец, мне удалось оторвать глаза от солнечного пейзажа, и оглядеться. В комнате в углу сидела девушка и неотрывно смотрела на Лешу. Я поприветствовал незнакомку, она не шевельнулась.

- Бесполезно, - шепнул Леша. - Замерла как я вошел, да так и сидит, будто окаменела.

- Уточни, пожалуйста, девушка застыла при твоем появлении или все же когда ты взглянул на картину.

- Интересная мысль, - кивнул писатель, неотрывно покрывая блокнот ровными кудрявыми чернильными строчками. - Да, кажется, когда я вошел, девушка порывалась со мной поговорить, во всяком случае, она тогда еще двигала руками и шевелила губами. Когда же я взглянул на пейзаж, меня словно облило солнечным светом и...

- ...Тебя пронзило вдохновение, - догадался я, - ты взялся писать, а девушка как бы заразилась твоим настроем и тоже вошла в штопор.

- Скорей всего именно так, - согласился Леша. - Это всегда очень таинственно. И, знаешь, уверен, не стоит пытаться анализировать столь тонкие материи... "Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа" (Иоанн 3:8). Кто знает, может эта девушка сейчас путешествует по таким дальним и непостижимым мирам, что нам ее оттуда ни за что не вытащить. Пусть полетает, может быть, это самые счастливые минуты в ее жизни, кто знает...

- Странно, я тебя столько раз зазывал в деревню. Там есть места и получше, чем лесное озеро. Но тебя вдохновила именно картина, изображение, копия, а не живая природа.

- Это потому, что в картине этой живет печать вдохновения. Художника, как ты сказал, пронзил Дух, отразился от картины, облистал меня, а потом и эту девушку. Такая вот гипотеза. А не приехал к тебе, не потому что не хотел. А потому, что когда пишу книгу, это овладевает мною полностью. Нет тогда выходных, отпусков, и даже по ночам продолжает бродить во мне некая таинственная субстанция, из которой вырастают цветы. Или даже деревья и целый лес. - Леша глянул на меня и вернулся обратно к блокноту. - Только меня очень интересует именно твоя нынешняя ситуация. Уверен, тебе есть, что мне рассказать. На место утраты материи, просто обязано прийти восполнение духовное. Сознайся, ведь ты изменился с тех пор?