Страница 51 из 65
- Еще есть время, - предложила я. – Ты можешь взять что-то с собой. Ты даже не собрал сумку с вещами.
Эдвард так резко поднялся, что я вздрогнула. Вместо сомнений на его лице появилась злость… и решимость.
Сначала я подумала, что он бросится переносить свои вещи – не верила, что он уйдет в мой мир с пустыми руками, - но Эдвард шагнул ко мне, и выражение его глаз меня напугало. Они стали темными и раздраженными. Я снова сделала шаг назад.
- Ты со мной? – спросила неуверенно и протянула ему руку, нервничая.
Выражение лица Эдварда изменялось каждую секунду, как будто он никак не мог решить, что делать дальше. Он тряхнул головой, нахмурился. Обернулся, печально обведя глазами привычную обстановку. Шагнул ко мне, и я робко улыбнулась, когда он взял меня за руку. Но его лицо при этом оставалось хмурым и подавленным.
Мы медленно спустились вниз. Я чувствовала его увеличивающееся сопротивление, как будто каждый новый шаг давался ему с трудом. Чтобы отвлечь его от мрачных раздумий, я задала ничего не значащий вопрос, кивая на бутылки с человеческой кровью:
- Все хотела узнать, неужели старая выдержанная кровь лучше свежей? Почему вы, как и мы, ориентируетесь на года?
Сработало. Эдвард немного расслабился.
- Это просто традиция, - голос, однако, не стал веселее. – Вся консервированная кровь совершенно одинаковая. Но, как я и говорил, наши привычки произошли от человеческих, мы продолжаем копировать ваше поведение. Это… забавно.
Я шагнула в проход, ни на секунду не выпуская руку Эдварда. Я больше не заговаривала о его решении, когда он, к моему облегчению, пролез на мою сторону без возражений.
И, лишь когда я повесила замок, меня в буквальном смысле «отпустило». Дверь была заперта, через полчаса прохода не станет, мне ничего не грозит, сон не сбудется. Признаться, я до самого последнего мгновения боялась, что вампиры появятся из ниоткуда и нападут на меня.
Выдохнув, я повернулась, встретив полный тоски взгляд Эдварда, даже его грудь вздымалась чаще обычного. Ей-богу, сейчас заплачет. Усилием воли я отвернулась и постаралась избавиться от навязчивого чувства вины. Мое же сердце, не слушая укоров совести, тихо радовалось: он любит меня. Если остается, значит, любит!
Я взбежала по ступенькам и начала расставлять на столе посуду, надеясь, что мы сможем еще чуточку отпраздновать. Громко тикали часы, отсчитывая последние минуты соединения миров, пахло прогретой камином плесенью. Знакомая мебель, знакомые запахи, напряжения целого дня как не бывало.
Мое настроение поднималось по мере того, как стрелка часов приближалась к полуночи. Еще совсем чуть-чуть… и все встанет на свои места… не о чем будет волноваться…
Меня беспокоило то, что Эдвард не поднялся вслед за мной, и я несколько раз проверяла, заглядывая в погреб, чтобы убедиться, что он по-прежнему стоит возле старой полки, понурив голову. Может, мне стоило оставить его одного, дать немного времени, чтобы смириться…
За пять минут до полуночи я не выдержала и спустилась. На Эдварда больно было смотреть. Как будто у него отняли что-то очень дорогое, эта потеря светилась в его глазах, в его позе и напряженно сжатых кулаках. На лице – борьба, сомнения.
Я не могла больше игнорировать его состояние. Мне хотелось поддержать любимого.
- Перестань, - прошептала я, снова чувствуя себя виноватой. Хотя я не давила на Эдварда, но видела, какую боль причиняет ему этот вынужденный выбор.
Я попыталась нежно обнять его, надеясь, что заставлю его оттаять, вспомнить, как нам было хорошо весь год. Но он, отвернувшись, отстранился.
- Пожалуйста, прекрати, Эдвард, твой вид разрывает мое сердце… - взмолилась я, боль стиснула грудную клетку.
Он молчал, и это было самым страшным.
- Это же не конец света, в конце концов!
«Бом-м!» - ударили часы в первый раз, и Эдвард вздрогнул, его глаза метнулись на дверные цепи.
«Бом-м!»
Мое сердце неистово заколотилось, когда Эдвард начал задыхаться.
- Я не могу, Белла! – простонал он неожиданно. – Я должен уйти домой!
Все мои внутренности съежились, когда, качая головой, он сделал шаг назад, а в следующую секунду развернулся и одним движением сорвал замок; разорванные фрагменты цепи со звяканьем упали к его ногам, будто были сделаны из хрупкого материала, а не из металла.
«Бом-м!»
Я в ужасе смотрела на распахнутую дверь, в которой стремительно исчез Эдвард. На одну кошмарную секунду я не могла найти сердце в собственном теле. А потом оно забилось так сильно, будто собралось разорвать грудную клетку.
Мои мечты о будущем разрушились, а душа внезапно омертвела. Холод сковал мир вокруг.
«Бом-м!»
Что-то внутри меня дергалось и рвалось с каждым новым ударом часов.
Но я любила Эдварда, значит, хотела бы, чтобы он был счастливым. И если его счастье заключается в том, чтобы вернуться домой, кто я, чтобы препятствовать этому?
Я собрала всю свою волю, чтобы отпустить его. Но обнаружила, что воли во мне не осталось. Лишь жалкие разорванные кусочки вместо нее, как цепи, что валялись на полу. Как я смогу прожить этот год до новой встречи без моего вампира? Словно он забрал самую важную часть меня с собой. Даже не оглянулся…
«Бом-м!»
Казалось, я по-настоящему умираю, бьюсь в агонии. Шок исчез, и паника росла, разъедающая, будто кислота попала в мою грудную клетку. На негнущихся ногах я бросилась к проходу и прильнула к нему.
Эдвард стоял напротив, его тело дрожало от усилий, как будто он испытывает то же, что и я, но он боролся с этим. Боролся с желанием вернуться ко мне изо всех сил. Он поднял голову; его глаза были черными, по-настоящему безумными.