Санктум

- Я один справлюсь, - недовольно заметил парень, но я проигнорировала его слова. Зажав фонарик между зубами, чтобы не потерять, я оперлась ладонями об обломок, напрягая мышцы.

- Давай, давай! – промямлила я, насколько это было возможно с фонариком во рту, и поднажала.

Камень стронулся с места почти легко, к ногам тут же посыпались мелкие обломки, пытаясь придавить мои ноги, больно ударяя по ним.

- Отойди, - прорычал парень, но я снова проигнорировала его совет. Обломок откатился в сторону, и вся куча опасно стала наползать на нас, полностью заваливая баллон.

- О, черт, - разочарованно пробормотала я, отшатываясь назад. Я ахнула, когда один из камней прокатился сверху и больно чиркнул по моему колену. Очень больно. Я согнулась пополам, и фонарик вывалился из моего рта, упав в воду. – Черт, черт, – бормотала я невнятно, прижимая руку к новой ране и пытаясь не заплакать. Воды прибавилось, и она больно лизала ногу, заставляя меня постанывать сквозь зубы. Гидрокостюм был порван, но именно резина спасла меня на этот раз – рана могла быть намного опаснее.

- О, нет, – я услышала, как Эдвард зашипел, его голос раздавался издалека. – Черт тебя подери, Белла…

- Ничего страшного, - я старалась быть сильной и стиснула зубы. – Сейчас пройдет.

- Кровь… - прорычал он, и я удивилась раздражению в его голосе.

- Не много, – успокоила я его, хотя знала, что вода не позволит ране затянуться. – Черт!

Я уселась прямо в воду, закрывая колено ладонью, и нащупала фонарик, который все еще светил. Камень ударил меня прямо по кости чуть ниже коленной чашечки. Рана была небольшая, но сам ушиб довольно сильный. Всю мою ногу пронизывала боль. Края раны уже начали опухать.

- Черт! – снова пробормотала я, понимая, что теперь мне станет сложно идти. Я буду хромать.

- Зачем тебе это понадобилось? – раздался раздраженный голос снова издалека. Злость была такой очевидной, что я на время отвлеклась от боли.

- Не поняла, – пробормотала я удивленно.

- Я тебя спрашиваю, - сквозь зубы процедил Эдвард, почти пугая меня, - зачем тебе понадобилось быть здесь, в этой пещере? Других занятий не нашлось?

Если бы не изумление, то я бы, наверно, рассердилась. С какой стати посторонний парень задает мне такой вопрос? Будто бы предъявляет мне претензию.

- Мне нравится дайвинг, - сказала я. – Это моя жизнь. Мое увлечение.

- Увлечение… - хмыкнул он презрительно. - Опасностью? – Раздражение в его тоне приводило меня во все большее недоумение.

- Да, - не стала спорить я, а он вдруг простонал, будто мой ответ вызвал в нем досаду. – Что не так?

- Все не так! – прошипел он снова. – Неужели никогда не хотелось выйти замуж? Завести ребенка, в конце концов? Сидеть дома, в безопасности? Неужели это… именно то, чего ты хочешь?

Первым моим порывом было начать оправдываться. Но затем я все-таки разозлилась.

- Тебе не кажется, что это не твое дело? – зашипела я в ответ. – Мы даже не знакомы!

- Это моё дело, очень даже мое, - прорычал он. – Ведь я здесь!

- Ах, вот оно что, - догадалась я, теперь тоже раздраженная. – Ты винишь меня в том, что оказался запертым здесь, со мной?

- Нет, - вторил он мне с дикой злостью. – Я виню тебя в том, что ты оказалась здесь.

- Я… ничего не понимаю, - призналась я спустя несколько секунд. Он говорил загадками.

- Прости… - вдруг пробормотал он без прежнего раздражения. – Не знаю, что на меня нашло.

Направив фонарик в сторону его голоса, я осветила его лицо.

Эдвард стоял у стены, прижавшись к ней, словно боится чего-то. Он был бледен, глаза закрыты. И он, кажется, даже не дышал.

- Ты боишься запаха крови, - догадалась я, и мне вдруг стало смешно. Как девчонка. Я раньше тоже была такой.

Эдвард открыл глаза и удивленно уставился на меня. И вновь его лицо показалось мне знакомым, только я не могла вспомнить, при каких обстоятельствах видела его. Он был, несомненно, очень красив. Если бы он был рабочим, я бы обязательно обратила на него внимание. У него было очень… благородное лицо, как у фотомодели. Таким же было тело – насколько его было видно под налипшей мокрой рубашкой и штанами. Если он спустился, чтобы помочь, почему одет так легко? Сюда без альпинистского снаряжения не спустишься, а тем более он собирался оказывать нам помощь. Быть может, его рюкзак валяется где-то недалеко?

- Ты замерзнешь, - осознала я, когда увидела его бледность. – Тебе нужен гидрокостюм.

- Он здесь, - кивнул Эдвард на груду, которая стала в два раза больше.

- Давай поищем, - предложила я, поднимаясь. Нога чертовский болела, но я старалась виду не подавать. – Я не хочу, чтобы ты умер на моих глазах.

Парень мрачно хохотнул, но послушно оторвался от стены и принялся разгребать завал. Стоя на одной ноге, я продолжала светить, чтобы чем-то быть полезной. С одной ногой это было все, чем я могла помочь.

<p>

От автора: Я попыталась узнать о дайвинге как можно больше, но наверняка допустила ляпы – простите, дайверы, если вы тут есть и читаете это! Конечно, погружение будет немного не достоверным. Во-первых, погружаться свыше 30 метров на кислородно-гелиевой смеси могут только настоящие профессионалы, при этом используя особые гидрокостюмы (которых я тут не описываю, может, тут они и есть). Во-вторых, находиться на такой глубине безопасно для здоровья можно не более 30 минут. Мои герои пройдут по краешку максимальной отметки. Декомпрессия занимает на самом деле больше времени, чем я описала. Все достаточно сложно, и вряд ли на самом деле Белла могла бы совершить такой подвиг. Не ругайтесь сильно.

 </p>

Глава 4

Мой ангел послал его, чтобы спасти меня

<p>

Эдвард работал быстро и неутомимо. Вскоре мы вытащили второй баллон, который был погнут, а шланги разорваны в двух местах. Давление, однако, было в норме, и мы могли попробовать дышать из одного баллона по очереди, пока плывем, а затем использовать второй, как резервный. Труднее станет в узком проходе, где можно проплыть лишь по одному. Кому-то из нас придется ползти ногами вперед, либо задержать дыхание, и это явно буду я, так как натренирована делать это. Хотя задерживать дыхание на глубине строго запрещено, ничего другого нам попросту не останется.