Титан

Чарльз прослыл настоящим героем неба. Его смелость порой граничила с безрассудством. Но в ту минуту он здорово струсил.

Вот он выпал из облака, глянул вниз и увидел раскинувшиеся под ногами фермерские поля Норфолка. Вдали был виден Ла-Манш. Господи, какая идиллическая картинка!

А потом он увидел и «мессершмитт». Он выглядел в небе песчинкой, но быстро приближался, держа курс прямо на его парашют. Немецкий истребитель напоминал осу, которая несет с собой смерть. Тот итог, о возможности которого применительно к себе до сих пор отказывался думать Чарльз, теперь глядел ему в лицо — смерть. Перед его мысленным взором возникли отнюдь не образы прошлого, но будущего, которого у него больше никогда не будет. У него не будет компании Рамсчайлдов… Он никогда не станет таким же известным и влиятельным, как отец… А ведь он собирался стать даже более известным и влиятельным. Он хотел перестать быть «сыном того самого Флеминга». Он хотел сделать так, чтобы Ника называли «отцом того самого Флеминга».

«Господи, и я все это сейчас потеряю!» — билась в голове мысль, пока он смотрел на стремительно приближающийся «мессершмитт», на пулеметы, нацеленные прямо на него.

«Так вот она какая — смерть», — появилась другая дикая мысль.

Его «спитфайер» врезался в землю и взорвался оранжевым пламенем и черным дымом.

«Мессершмитт» вдруг отклонился от прежнего курса и в каких-то двадцати футах пронесся над головой Чарльза. Чарльз увидел немецкого летчика, который показал ему кулак с оттопыренным большим пальцем.

Чарльз взвыл от радости и тоже поприветствовал немца, который покачал на прощанье крыльями и скрылся в облаках.

Он как-то читал в книге о Гражданской войне, что под самый ее конец, когда стало уже ясно, что Юг проиграл, солдаты с обеих сторон стали демонстрировать милосердие и отказывались бессмысленно проливать кровь друг друга. Немецкий летчик поступил так же.

Чарльз отплясывал в воздухе джигу. Будущее было вновь в его руках.

Он неудачно приземлился на поле брюссельской капусты и сломал левую ногу.

«Штольц действительно сегодня прилично нагрузился! — размышлял Рейнхард Кисслер, личный шофер генерала, глядя в зеркальце заднего вида на босса, развалившегося на заднем сиденье и поддерживаемого Дианой Рамсчайлд. — Я еду уже пять часов, а он — хоть бы шелохнулся! Если он не бросит пить, это сведет его в могилу…»

Теперь было около шести часов утра, и поздний зимний рассвет уже занимался над дорогой, которая вела вдоль гористого северного побережья Бретани. В течение всего времени, что они ехали, на дороге практически не было никакого движения, поэтому, увеличив скорость, Рейнхард сэкономил много времени. До крепости Де-Морле оставалось не более пятнадцати минут пути. Чем ближе они были к цели, тем уже и извилистей становилась дорога. Рейнхарду пришлось сбросить скорость до шестидесяти пяти километров в час, но даже при этом покрышки продолжали надрывно взвизгивать на поворотах.

Дорога на время удалилась от побережья и скрылась в темном туннеле, прорубленном в скале.

БАНГ! БАНГ! БАНГ! БАНГ!

Рейнхард ударил по тормозам: лопнули все четыре колеса. «Мерседес» дико закрутился вокруг своей оси и едва не врезался в стену туннеля. Только мастерство Рейнхарда спасло от этого машину. Ему удалось остановить «мерседес» почти у самого выезда из туннеля. Захватив ручной фонарь, он вышел из машины, чтобы посмотреть, что стряслось. Едва он успел разглядеть куски битого стекла и протянутую колючую проволоку, как вдруг в туннель вбежали трое мужчин, вооруженных автоматами, и закричали:

— Стоять на месте, или ты — труп!

Рейнхард повернулся и поднял руки над головой. Ги — его настоящее имя было Винсент Жоликер — отобрал у немца пистолет и сковал его руки наручниками. В это время Ник открыл заднюю дверцу машины. Ему на руки вывалилось тело генерала фон Штольца.

— О Боже, не роняй его хоть сейчас! — воскликнула Диана. — Я целых пять часов подпирала его!

Ник толкнул генерала обратно в машину.

— С вами все в порядке? — спросил он.

— Так генерал мертв?! — воскликнул потрясенный Рейнхард.

— Именно, — улыбаясь, проговорил Ги. — Ты вез сюда труп.

Рейнхард чертыхнулся.

В туннеле показались еще четверо бойцов Сопротивления с фургоном, запряженным лошадьми.

— Замените покрышки! — крикнул Ноль, настоящее имя которого было Ив Лефевр. — А потом перегрузите в машину «начинку».

Ник помог Диане и Лоре выйти из машины.

— У нас всего полчаса до встречи с подлодкой, — сказал он. — Приходится поторапливаться. Давайте.

— О Господи, мне нужно было надеть дорожные туфли, — простонала Лора.

— Они смотрелись бы смешно вместе с твоей собольей шубой, дорогая, — сказала Диана.

Ник подошел к Ги.

— Какие-нибудь проблемы? — спросил он.

— Нет пока.

— В таком случае, я думаю, нам пора уходить. Фейерверком полюбуемся через перископ подводной лодки.

К ним присоединился Поль. Ник пожал ему руку.

— Ты мужественный парень, — сказал он ему. — Я восхищаюсь тобой.

Поль пожал плечами:

— Ты все придумал. Франция этого не забудет.

— Франция тебя не забудет, — сказал Ник серьезно.

— Боши! — вдруг раздался крик со стороны повозки.

Они увидели свет фар какой-то машины, приближавшейся к туннелю с их стороны.

— Проклятье! — буркнул Ник. — Этого в нашем плане не было, черт возьми!

— Они нас увидели.

— Не стрелять, пока она не въедет в туннель, — крикнул Ги. — Поторапливайтесь с колесами!

— Эй, кто-нибудь! Подоприте генерала! Он опять завалился!..

Диана открыла заднюю дверцу «мерседеса» и вновь села в машину.

— Ну давай же, немчик, — сказала она, приводя тело генерала вновь в вертикальное положение. — Улыбочку. Напусти на себя важный вид. Постарайся не выглядеть мертвецом. — Она включила свет в салоне машины, чтобы снаружи видно было генерала.

Ник подбежал к Лоре.

— Вы говорите по-немецки? — спросил он.

— Да.

— Идите, скажите им, кто вы такая. Скажите, что генерал направляется в крепость, но французы рассыпали в туннеле стекло, которое прокололо шины. Обманите их!

— Да, хорошо…

Она пошла к выходу из туннеля. К этому времени машина, которая оказалась военным автобусом, остановилась, и из нее вышел немец-лейтенант.

— Что случилось? — спросил он издали.

Лора поспешила к нему.

Глаза лейтенанта изумленно раскрылись, когда он увидел перед собой красавицу в собольей шубе.

— Кто вы? — спросил он.

— Меня зовут Лора Дюкас. Я подруга генерала фон Штольца, который сидит там в машине. Кто-то, как я подозреваю, боевики из Сопротивления, рассыпал в туннеле битое стекло. У нас полетели все шины. Пришлось обратиться за помощью к местным крестьянам…

— Мы можем что-нибудь для вас сделать?

— Нет, теперь уже не надо. Но все равно спасибо.

Она улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. Выражение лица лейтенанта было настолько откровенным, что она едва удержалась от смеха.

— Ну что ж… — пробормотал он. — Им придется убрать с дороги свой фургон. Мне нужно проехать. Я везу пару десятков евреев в «Дранси». Они должны поступить туда к полудню.

Пользующийся в народе дурной славой лагерь «Дранси» располагался вблизи аэропорта Ле-Бурже под Парижем. Там содержались евреи в ожидании отправки в лагеря смерти.

— Хорошо, — сказала Лора. — Я прикажу им убрать фургон. — Она снова улыбнулась. — Спасибо за то, что предложили помощь, лейтенант. Вы столь же галантны, сколь и красивы.

Он покраснел. А она ушла обратно.

— Автобус набит еврейскими заключенными и направляется в «Дранси», — сообщила она Нику, Ги и Полю. — Он хочет, чтобы мы убрали фургон. Ему надо проехать. Похоже, он ничего не заподозрил.

— Хорошо, молодец, — похвалил Ник. Он обернулся к остальным. — Уберите проволоку и фургон с дороги. И не открывайте огня без необходимости. В автобусе заключенные, как бы их не задеть.