Страница 45 из 68
— Лучше помолчи. Учитывая то, за кого ты вышла замуж, не тебе судить, — посмеиваясь проговорила Дамон.
— Я бы попросила! — ощетинилась принцесса. — Вы просто не знаете Ронни так, как знаю его я.
— Ты бы тоже могла помолчать, Мона. Твой кавалер по недостаткам вне конкуренции, — заливисто рассмеялась Касиян.
— Зато Раффи умный, сильный и серьёзный, — с гордостью заявила Дамон.
— Так наш консорт тоже не глуп, и слабым его не рискнёт назвать даже придворный шут, — ответила Ян.
— Ну, мой Ронни вообще гениален, — скромно заметила Лелиан.
— Я думала мы пришли сюда, чтобы отдохнуть от мужчин и притвориться, что всё не так плохо, как есть в действительности, — прервала я их состязание. — Так давайте хотя бы на час забудем о мужьях и поклонниках.
— А о чём же нам тогда говорить? — удивилась принцесса.
— Действительно, это же самая интересная и животрепещущая тема, — поддержала её Дамон.
— Поговорим о вере, — предложила я.
— А о чём же нам тогда говорить? — удивилась принцесса.
— Действительно, это же самая интересная и животрепещущая тема, — поддержала её Дамон.
— Поговорим о вере, — предложила я.
— Кажется, наша королева пострадала намного больше, чем мы думали, — многозначительно протянула Касиян, покосившись на мою голову.
— Ваше величество, вы часом не повредились рассудком? — ехидно улыбаясь поинтересовалась Дамон.
— Должно быть, у меня действительно было временное помрачение, если я согласилась остаться наедине с вами, — не удержалась от смеха я. — Но нам всё же нужно поговорить именно о вере. Как оказалось, тайны и недомолвки приводят к плачевному результату. И ярким примером тому является предательство статс-дамы.
— Какое предательство? — почти в один голос вопросили фрейлины.
— Вы все уже знаете о том, с какой угрозой мы столкнулись. И как бы нелепо это не звучало, решение этой дилеммы заключается именно в вере. Мы либо верим, либо нет. В нашу ли богиню, в её безумную сестру или в свои силы. Но мы должны верить. Тётушка сделала ошибочный выбор, поверив в победу Эмани и заключив с ней сделку. Результатом которой является теперешнее состояние Никеллы, — я говорила спокойно и уверенно, но в душе кипела ярость. Я ненавидела Эмани за то, что она разрушила нашу спокойную размеренную жизнь и презирала себя за эту ненависть.
— Мы и только мы выбираем, как будем жить и за что радеть. И нам жить со своим выбором, каким бы он ни был, — произнесла и смолкла.
Подруги молчали довольно долго. Первой не выдержала Мона.
— Да вы издеваетесь! — воскликнула она. — Я требую подробностей. И пожалуйста, без религиозного пафоса. О том, что эти сестрицы имеют место быть я и так знаю. И даже верю, что они нас всех погубят, если мы не укажем им их место!
Пикник превратился в долгую и нудную лекцию о становлении нашего мира и противостоянии двух высших сущностей, не поделивших сферы влияния. Но в результате все мои подруги были посвящены в малейшие детали происходящего. И все они дружно заверили меня, что мы справимся с любой бедой, если будем поддерживать друг друга. Единственное, о чём я умолчала, были умершие чувства Карая. И я бы возможно позволила себе пожаловаться подругам, если бы не ночной визит Туманчика, явно показавший, что Карай всё ещё неравнодушен ко мне, даже если он сам об этом и не знает.
— Хорошо поговорили. Жизнеутверждающе, — натянуто улыбнулась Лелиан. — но мне пора кормить малышку.
— Да, что-то мы засиделись, — согласилась с ней Мона.
— Так чего же мы ждём? — бодро вопросила Касиян и встала.
В следующее мгновение послышался треск ломаемых опор и нас накрыло тяжёлой тканью навеса.
Мы кричали, ругались и возмущались, барахтаясь под полотном, но никто не спешил прийти нам на помощь. С трудом выбравшись из-под рухнувшего навеса я подала руку Моне. Касиян выбралась раньше нас и стояла по другую сторону от упавшей ткани.
Но ответом мне была тишина. Ткань лежала на земле без движения, словно под ней никого больше не было.
— Она под стол что ли забралась? — растерянно вопросила Мона.
Мы не без усилий собрали полотно, удивляясь тому, что слуги куда-то пропали и возмущаясь халатности рабочих, устанавливавших навес, но смолкли, собрав ткань, но так и не найдя принцессу Лелиан.
— Может быть она выбралась первой и убежала кормить дочь? — предположила Касиян.
— Сомневаюсь, что она оставила бы нас и не помогла выбраться, — отрицательно покачала головой Дамон.
Следующий час мы, вместе со всеми слугами, которых удалось собрать искали Лелю по всему дворцу, но так и не нашли её.
— Да куда же она могла уйти? — всплеснула руками Ян, устало опустившись на ступени между вторым и третьим этажами центральной дворцовой лестницы.
— Она забрала её, — шёпотом произнесла я то, о чём думала всё это время. — Эмани похитила её, чтобы воздействовать на Анторина и наминайское сопротивление через него. Дети!
Я сорвалась на бег, чувствуя как страх заполняет сознание. Детские мы проверили более получаса назад, и тогда с детьми было всё в порядке. Но, если Эмани решила подобраться к нам изнутри, то дети сейчас являлись самой лёгкой мишенью. Ян и Мона поспешили за мной. Ворвавшись в игровую я облегчённо выдохнула и обессилено сползла по стене. Все дети были здесь и наше появление их немало удивило. Встрёпанные, раскрасневшиеся, испуганные, мы вызвали бурю эмоций.
— Вы играете в догонялки?
А почему без нас?
— Я тоже хотю! — громче всех завопил Антуан.
Дэзире, как самая старшая и ответственная за малышей степенно вышла вперёд и произнесла:
— Мы заняты. Не мешайте нам.
Гувернантки, бросая на нас встревоженные взгляды и перешёптываясь, поспешили отвлечь детей.
Выйдя из игровой я взглянула на Касиян и спросила:
— А где Мона?
Когда мы поняли, что и Дамон пропала оставалось только сдаться и позвать на помощь мужчин. Дворцовая стража уверяла, что никто не выходил из ворот, магическая защита безмолвствовала, а мы чувствовали себя слабыми и уязвимыми.
Отправив Ян в городской магистрат, чтобы она позвала Карая я пошла к статс-даме, надеясь, что она поведает мне ещё что-нибудь. С тяжёлым сердцем я вошла в её покои, отпустив охрану и надеясь… Я и сама уже не знала на что надеюсь, на порядочность женщины, которая заменила мне мать в последние годы или на то, что она совершит ошибку и проговорится о том, чего я не должна была знать. В любом случае, что бы она ни сделала, я была готова ко всему.
Тётя сидела у окна и даже не обернулась, когда я вошла.
— Здравствуйте, — тихо произнесла я.
— Не стоит крепиться, девочка моя. Я по голосу чувствую, что всё плохо. Рассказывай, — ответила она, так и не повернувшись.
— А вы ничего не хотите рассказать? — спросила, стоя у двери.
— Я рассказала тебе всё, что знала. Прости, если разочарую, но мне больше ничего не ведомо. Но, я обладаю опытом ошибок и правильных решений. Надеюсь, это тебе пригодится, — тихо ответила статс-дама.
— Возможно, это мне сейчас и нужно, — прошептала, подойдя к окну и устремив взгляд на притихший, словно в ожидании бури, город.
Тётя молчала. Вопреки моим ожиданиям она не спешила меня разговорить и выведать подробности происходящего, что натолкнуло меня на мысль о том, что она уже обо всём знает.
— Вы уже знаете причину моего прихода, — уверенно произнесла я.
— Нет, но ты сама расскажешь всё, что посчитаешь нужным, — ответила она.
— Впервые за долгое время я не знаю, стоит ли доверять человеку, — призналась я. — Вы всегда были рядом и поддерживали меня. И мне не хватает этой поддержки. Но я боюсь, что доверившись вам, совершу непоправимую ошибку.
— Слушай своё сердце, Кари. Оно тебя никогда не обманывало, — улыбнулась статс-дама.
И я поверила ей, поверила в чистоту её души и помыслов. Даже если сейчас я ошибусь, открыв душу этой женщине, это не причинит вреда никому, кроме меня. Так что же меня останавливает?