Эльдорадо

В течение многих дней Свен, обтрепанный и похудевший, ходил по хижинам и произносил перед людьми страстные проповеди. Но его не понимали.

— Бедняга! — говорили одни, когда он уходил. — Он скоро свихнется на своей идее.

— Невежество рождает веру, — говорили другие, — а одной верой и камня с земли не поднимешь.

Его пытались вразумлять, но Свен упрямо стоял на своем. Его начали стыдить, говоря, что он совсем не заботится о мальчике, думает только о себе. И тогда отчаявшийся Свен, наконец, умолк. Он обиделся на людей. Однажды утром люди обнаружили, что хижина Свена пуста. Свен вместе со своим сыном Геком исчез.

Спустя неделю в поселке появился Гек с котомкой за плечами. На все расспросы он хмурился, ничего не отвечал и только твердил:

— Отец просит дать ему книги. Он их вернет, когда прочитает.

Он набил полную котомку разными книгами и исчез надолго. Прошла зима, а весной Гек появился снова и взял новые книги, и опять никому ничего не сказал. И так он приходил время от времени, оборванный и молчаливый. Его подкармливали, давали одежду. А потом он надолго исчез и больше не появлялся, и люди решили, что Свен и его сын погибли.

Шли месяцы, и каждый из них становился очередной ступенькой на лестнице новой истории. Люди нашли и начали добывать руду. Появились первые повозки: приручили диких лошадей. Стремительными шагами поднималось маленькое человечество вверх по хорошо знакомым ступеням развития. Но даже этого стремительного движения не хватало, чтобы в пределах одной человеческой жизни достигнуть той ступени, с которой стартуют космические ракеты…

А Свен в это время жил в горах, недалеко от места взрыва. Там была ровная лужайка, поросшая яркой зеленой травкой. На краю ее торчало одинокое деревце. Ручей струился среди камней. К площадке снизу вела козья тропа. Лучшего места невозможно было найти. И Свен построил здесь хижину. Все лето он таскал сюда уцелевшие части корабля, и вскоре площадка оказалась окруженной грудами металлолома — трубами, покореженными листами металла, разными замысловатыми штуками. Ему сильно повезло. Он нашел ящик с инструментом, что позволило ему сразу же, не теряя времени, приняться за работу.

Свен трудился до глубоких холодов, а когда наступила зима, взялся за чтение книг, принесенных Геком. Книги были очень мудры, испещрены таинственными формулами. Слабый свет знания лишь едва коснулся неискушенного его ума. Но Свен не терял надежды. Он знал, что если упорно читать, рано или поздно научишься понимать прочитанное. И он — читал и читал.

Дни шли за днями, и Свену некогда было даже подумать о хлебе насущном. Все практические заботы взял на себя Гек. Мальчик был всегда серьезным. Он считал, что отца несправедливо обидели, уважал и жалел его. Разговаривали они друг с другом редко.

— Ты очень мало ешь, отец, — сказал как-то Гек. — Вот козлятина. Я убил вчера дикую козу из твоего ружья. Тебе надо хорошо питаться, отец.

Свен оторвался от книги и посмотрел сквозь говорившего.

— Спасибо, сынок. Давай сюда это мясо. Ты прав, мне надо есть. Я должен сохранить силы, чтобы построить ракету. Они, те, что остались внизу, — жалкие рабы своих желудков. Они живут для того, чтобы есть. Поэтому они не поддержали меня. Ты не ходи к ним. Они потеряли главное — веру в будущее, а без веры человек беспомощен и жалок… Ты увидишь, Гек, я построю ракету! Я прочту все книги, которые надо прочесть. Этой осенью я еще добыл немало хороших книг, уцелевших после взрыва. Некоторые из них обгорели, но прочесть их можно. И я построю ракету. Один!.. Гектор, сынок, мы увидим с тобой планету Эльдорадо! В те времена, когда Сплот был еще мужчиной, он часто рассказывал о ней. Это планета-сказка… Там текут реки из настоящего виноградного сока! Там воздух так свеж, что одного глотка хватит, чтобы опьянеть! Там люди живут по триста лет, Гек, сынок! А здесь, на этой богом забытой планете, все до одного погибнут, я знаю…

Опаленный огнем отцовской веры, Гек горел желанием увидеть чудесную планету. Он верил своему отцу…

Прошла еще зима, суровая, свирепая зима. Гек сумел набить достаточно дичи и запастись дровами. Снега завалили маленькую хижину, и только тоненькая струйка дыма, курившаяся над белыми холмами, говорила о том, что здесь живут люди.

Весна растопила снег, раскудрявила молодой зеленью деревья. В эту весну Свен начал строить ракету. Он очистил площадку, обнес ее изгородью и принялся за дело. Когда-то он работал и плотником, и по металлу, и — кем только он не работал! Он умел ладить с инструментом… Главное — построить корпус. Корпус — основа ракеты, а потом, придет время, можно будет подумать и об остальном.

…И потекло время, дни сменялись ночами, оборачивались неделями, недели складывались в месяцы, месяцы в годы… Подросший и окрепший Гек стал надежной опорой отцу. Он добывал пищу, вел хозяйство, помогал строить ракету.

— У каждого человека должна быть цель в жизни, — говаривал Свен. — Жизнь без цели — все равно что небо без солнца. Вот она, наша с тобой цель, малыш, — наша ракета!

И он, довольно смеясь, похлопывал по обшивке корпуса широкой своей ладонью.

Однажды Гек спустился в поселок. Так, ради любопытства. Посмотреть, как живут люди. А они уже построили каменные дома, в которых горел электрический свет. Это почему-то задело и встревожило Гека. Значит, они устраиваются здесь основательно и надолго, но почему?

Возвращаясь домой, он увидел на лугу девушек, собиравших цветы. Он остановился у дерева, наблюдая за ними.

— Эй, Гек! — закричали они, увидев его и как будто ничуть этому не удивившись. — Иди сюда, отшельник, развлеки нас, а то нам скучно!

Гек, смутившись, отвернулся и быстро пошел прочь, а вдогонку ему раздался веселый, обжигающий смех.

В поселке теперь все знали, что старый чудак Свен живет в горах. Капитан Сплот только хмыкал в ответ на сообщения о том, что на скале возводится нечто похожее на ракету.

— Свен — выживающий из ума чудак, — говорил он сомневающимся. — Нельзя построить ракету в одиночку, не имея точных чертежей, материалов и оборудования. А у него ничего этого нет.

И поселок продолжал жить своей жизнью. Уже работал маленький металлический заводик. Правда, изделия его были убоги, но они были произведены здесь, на этой планете, и в них капитан Сплот видел то далекое, еле мерцающее будущее, которое вспыхнет светом ракет, улетающих на Эльдорадо. Да, к тому времени не будет в живых ни его самого, ни его товарищей. Ну что ж! Такова жизнь! Мы вселяем ее в своих детей, чтобы утвердить собственное бессмертие…

Геку исполнилось девятнадцать, а Свен ещё на несколько лет стал ближе к тому краю, за которым жизнь обращается в вечность. Площадка, на которой они жили, приобрела усилиями Гека благоустроенный вид. Он соорудил небольшой загон, в котором паслись прирученные им козы. По вечерам он поил отца теплым козьим молоком.

— Ты слишком много думаешь о пище, малыш, — бурчал Свен, однако пил густое, остро пахнущее молоко. Пил без наслаждения, только для того, чтобы восполнить силы и тут же вновь погрузиться в работу…

Она высилась над загоном — неуклюжая, шероховатая, сработанная человеческими руками, вобравшая в себя уйму пота и крови. Она походила на ствол исполинского дерева, наполовину срубленного молнией. Её острые края уходили вверх, стремясь сойтись в вершину, уже начертанную в воображении Свена и видимую только им одним.

Из поселка уже можно было различить странное сооружение, выросшее из скал. Капитан Сплот направлял бинокль на скалу Свена, рассматривал корявые формы корпуса и бормотал про себя:

— Нет, он не чудак, — он сумасшедший!