Страница 42 из 121
— Я… — рука Лантиса приподнялась по направлению к чаше, что была в руке Люсьена, но тот немедленно спрятал ее в карман.
— Ах, брось, — отмахнулся Люсьен, — ты умрешь, и тогда что будет с тем ребенком, Гвен? Кто останется с ней, когда она и так поражена изнутри? Как ты, ее старший брат, мог допустить, чтобы это произошло? Я думал, что из всей семьи ты был наиболее здравомыслящим. Когда я помог тебе заключить силу Сона, то я надеялся, что ты будешь защищать свою сестру даже ценой собственной жизни. Но теперь ты сам оказался тем, кто отдал приказ найти ее, ведь она сопровождает Кальвина Рейвена. Что, если ее настигнет тот человек, что послан его величеством за ним? Как думаешь, что она будет делать? Защищать его или же Слепых Богов и Бифуркатора? Ответ очевиден, ведь она никогда не была до конца подконтрольна силе осколка мозаики, в отличие от тебя. Ведь у нее два имени и две души. Одна из них та, что она взяла у своей матери. Она ведь и твоя мать тоже.
— Не думаю, что хочу слышать свою родословную от вас, Люсьен Энн, учитель.
— Сегодня обращаешься ко мне на 'вы'? В прошлый раз это был куда менее вежливый прием. Да¸ ты был хорошим мальчиком, и я возлагал на тебя большие надежды, но теперь ты разочаровал меня. А потому, пусть он просто покинет территорию Астала, да?
— Я не могу ослушаться приказа моего короля, — на губах Лантиса заиграла тонкая улыбка.
— Да ладно тебе, он всего лишь фигура на шахматной доске для тебя, ты просто использовал бедного мальчика для своих целей, — Люсьен пожал плечами.
— Он подходит для этой роли превосходно, совершенно.
— И потом он очень удачно являлся другом Кальвина. Нет–нет, — Люсьен пригрозил пальцем, — ты никогда не делаешь ничего просто так. Все твои ходы продуманы наперед, и это тоже было частью твоего плана. Ты хочешь совершить это, верно, это святотатство? Вновь хочешь подключить этот мир к принципу Бифуркатора?
— Вы, слишком проницательны, как и всегда, учитель, — глаза Лантиса почти полностью скрылись под веками. Все его тело было напряжено до предела, а чувства обострены. Вокруг его фигуры явственно ощущалась убийственная аура. Он действительно опасался этого человека, которого уважительно называл учителем. И он был единственным человеком, к которому Лантис Кларио мог обращаться на 'вы'.
Этот человек, светло–золотистые с рыжеватыми прядями короткие волосы. Как и всегда они были уложены волосок к волоску. Зеленые глаза с золотыми искорками таили в себе прозорливость и легкую насмешку. Одет он был в простой бардового оттенка камзол, меховой воротник которого скалывала фибула из малахита. На вид ему нельзя было дать больше тридцати, но он выглядел точно так же, когда Лантису было десять лет, а Гвен всего пять. А самое главное… он был мертв. Ведь Лантис своими глазами видел, как он умер. Умер, спасая их с Гвен.
— Вы правы, учитель, я пока не могу позволить себе умереть. А сейчас, прошу, отдайте мне эту вещь, — Лантис протянул руку.
— Конечно, конечно, — закивал Люсьен, — обязательно, но чуть погодя. Я хочу убедиться, что малышам больше ничего не угрожает. Ведь им еще нужно успеть встретить Кальвина у края Зоны Промежутка.
— Что вы задумали? Кому вы служите? Чьи интересы представляете? — Лантис задал категоричные вопросы.
— Не пойми меня неправильно, ты мне очень симпатичен, Лантис, всегда был, но видишь ли… как бы это сказать, — Люсьен усталым жестом потер лоб, — та женщина — я не могу отказать в ее просьбе.
— Та женщина? — приподнял бровь Лантис.
— Да, ТА женщина. По странному стечению обстоятельств, она также является аватаром одного из Слепых Богов и единственная, кто может свободно им распоряжаться.
— Ишары, верно?
— Да–да, и кто как не ты, являющийся аватаром Бога философии, знаешь имена всех носителей, как и принципы, которыми управляют Слепые Боги.
— Вот как? В таком случае, ситуация меняется, — пожал плечами Лантис, подняв обе ладони. Когда он развел их в стороны, меж ними заискрилась фиолетовая паутинка, которую он начал раскручивать. Люсьен наблюдал за его движениями с затаенным интересом. — В таком случае, я никак не могу позволить им встретиться. Она способна оказать на него слишком большое влияние, эта предательница.
— Ха–ха, — рассмеялся Люсьен, — ты уже ничего не можешь изменить. Ведь при всем твоем знании и мастерстве, тебе не дано изменить естественный порядок вещей, тем более разорвать узы крови.
— Нет, это вы ошибаетесь, учитель. Узы крови? Пусть так, но процесс уже запущен и силу притяжения осколков мозаики не остановить, так или иначе, Бифуркатор будет собран.
— Это твоя цель? Для чего ты помогаешь этому безумию?
— Это вас не касается, учитель, — лукавая улыбка появилась на губах Лантиса. Фиолетовая, посверкивающая капельками в узлах паутинка повисла на кончиках пальцев Лантиса, словно странная, сложная, многомерная структура. А затем…
— Опрометчиво так поступать! — выкрикнул Люсьен, также вскидывая руку навстречу тому, что устремилось к нему. — Хочешь поймать меня? — Сеть накрыла пустое место. Люсьен просто исчез и внезапно появился прямо перед Лантисом. Пригнувшись, почти припав к земле, Люсьен выбросил ладонь вперед со словами: 'Конечная структура, к-факторион'. Сделав рассекающее движение, он отстранился, поднявшись и наблюдая за тем, как Лантис в удивлении смотрит на разрез на своей груди. Разрез, переливающийся радужным светом, будто прочерченный очень тонким лезвием. А потом, пошатнувшись, Лантис схватился за голову и, скривившись, опустился на одно колено…
— Это…
— Я ведь предупреждал не делать глупостей, — Люсьен покачал головой. — Это одна из усовершенствованных мною форм магии Севера. Мне приходится использовать их, так как иметь дело с магией Юга теперь для меня крайне неудобно. Никогда не бываешь уверен в результате, но я продолжаю экспериментировать.
— Значит, вот с кем ты связался… Вершина, да? Это твоя цель? — с трудом сохраняя равновесие, Лантис стоял на одном колене, опираясь рукой о мостовую, другой рукой сжимая разрез на груди, из которого медленно сочилась радужная пелена.
— Как я уже говорил, у меня есть определенные обязательства, которые я выполняю. Часть их включает безопасное путешествие мальчика к самой северной части континента… Ты неважно выглядишь, — заметил Люсьен, — незачем терпеть такие муки, ты можешь просто спросить меня, — голос Люсьена, как и его взгляд, был наполнен неподдельным сочувствием, когда он смотрел на Лантиса.
— Что вы со мной сделали? — выдохнул тот.
— С этим порезом я внедрил кое–какие изменения в твою структуру аватара, всего лишь малую частичку Хаоса, что дали мне. Я думал использовать ее в качестве объекта для эксперимента, но сейчас мне показалось интересным, что если я попробую использовать ее так? Она будет действовать медленно, так что быстро ты не умрешь. Считай это экспериментом в миниатюре. Очень необычная реакция, хотя я ожидал нечто подобное. Твое тело, нет, сама твоя структура рассыпается, даже она не может противиться этому. Всего лишь одна капля, и такой эффект. Хорошо, — наконец Люсьен вздохнул, — я не буду дольше мучить тебя. Это, — он продемонстрировал Лантису Предмет залога, содержащий в себе высшее заклинание Сона. Накрыв его ладонью, Люсьен произнес: — 'Небо меняется с землей, факториал', — кувшинчик исчез из его руки. — Ты можешь исцелить эту рану лишь одним способом — если используешь силу заклинания Сона самостоятельно. Я переместил Предмет Залога Сона к твоему бывшему особняку. Если ты пойдешь туда пешком, то это займет, по меньшей мере, полчаса — достаточное время для того, чтобы малыши безопасно увеличили расстояние межу этим городом и тобой, но немного недостаточное для того, чтобы убить тебя. Просто используй это время, в нынешнем состоянии все, что ты можешь — лишь двигаться. Ты ведь не окажешься настолько неразумным, что попытаешься действовать по–другому. Если мы поняли друг друга, ответь мне.
— Я понял вас, учитель Энн, — с трудом кивнув, Лантис поднялся. — Кажется, на этот раз я потерпел от вас очередное поражение. Но все равно, это ничего не изменит. Сейчас я не могу покинуть Виеру, это правда. Но и та женщина, и все остальные — лишь вопрос времени, когда их осколки будут соединены. А насчет Кальвина Рейвена, неужели вы всерьез думаете, — Лантис улыбнулся слабо, но уверенно, — что Демон Цветов предаст своего первого и единственного друга? Он скорее разрушит все Древо до самого основания, но спасет его.