Поймать Шалтая

Все было проделано как раз вовремя, так как уже через неделю боев асыкские войска перешли в широкомасштабное наступление, на острие которого оказались позиции полка Броза. Прыгающие танки быстро прошли бизэйские, истоптанные ранее траншеи, и направились в глубокий тыл, а пехота, ровными рядами, как на параде двинулась прямо на "кроличьи норы" полка. Вероятно, асыкские командиры рассчитывали найти на этих позициях нескольких выживших, обезумевших от страха, пехотинцев, вооруженных к тому же практически бесполезными солнечными винтовками. Поэтому контратака грязных, заросших бородами людей с безумными глазами и заточенными под острые пики винтовками в руках, застала их врасплох. К тому же полк Броза был укомплектован бывшими уголовниками, которых намеренно отправили в это гиблое место умирать во славу Падишаха-Солнца, искупая таким образом свою вину перед ним лично и законопослушным бизэйским обществом в целом.

В результате, тот бой превратился в ужасную резню. Асыкские пехотинцы со вспоротыми животами валились в грязь десятками, а бизэйцы, озверев от вида крови и от прошлых обид не щадили никого, со сноровкой опытных уголовников орудуя заточенными стволами своих солнечных винтовок. Перерезав наступающих, они бросились в контратаку и на плечах немногих уцелевших ворвались в неглубокие траншеи войск Асы. Резня продолжалась до глубокой ночи, а в числе трофеев оказались два топливозаправщика для прыгающих танков и один асыкский генерал (которого не прирезали только чудом, так как он успел спрятаться в шкаф со штабными картами). Когда же вернулись прыгающие танки, и ничего не подозревающие асыкские танкисты приступили к заправке своих ужасных машин, на них бесшумно набросились со всех сторон и очень быстро прирезали в полной тишине.

После того памятного боя все выжившие в "Резне на Тиле" уголовники были прощены специальным эдиктом Падишаха с формулировкой "За самоотверженную защиту имперских территорий", полк Броза получил почетное наименование "Кровавых Кролей Тиле", а сам Броз был повышен в звании до подполковника и награжден "Орденом Лунного Меча" с алой лентой через плечо. Ландшафт долины Тиле действительно чем-то напоминал лунный, а алая лента символизировала потоки крови асыкских захватчиков.

Во время вручения ордена, Броз был удостоен личной аудиенции у Падишаха Бизэ и, пользуясь удобным случаем, рассказал ему о своих соображениях на предмет применения холодного оружия в малосолнечных регионах Империи. Идеи Броза так понравились Бизе XVII-ому, что его тут же, прямо на аудиенции, повысили до полковника и направили для продолжения службы в Главштаб Сухопутных Войск, как молодого, но перспективного офицера, с отличным тактическим чутьем и прекрасным видением стратегической перспективы.

В Главштабе он занял место четвертого референта командующего Сухопутными Силами Империи - фельдмаршала Кебзо и тут же начал воплощать свои идеи с пехотными тесаками в жизнь.

К несчастью, фельдмаршал Кебзо оказался мелким человеком и старым интриганом. Он не только всячески мешал работам по внедрению тесаков, но и не упускал случая принизить значение "Резни на Тиле" в плане ее влияния на общее положение дел на Бизэ-Асыкском театре военных действий. В личных же беседах Кебзо всегда очень тонко старался дать понять Брозу, что считает его выскочкой и зарвавшимся дилетантом.

Одним словом, условия службы в Главштабе были трудными, но, не смотря ни на что, Брозу удалось воплотить свои идеи в жизнь и вооружить удобными тесаками армию Его Величества. Во время борьбы за внедрение тесаков, лучшим стимулом для него были благодарственные письма от младших командиров и простых солдат с Бизэ-Асыкского фронта. Этим людям тесаки Броза чуть ли не каждый день спасали жизнь и здоровье, и они благодарили его за это в своих письмах простыми и грубыми солдатскими словами. А еще они писали, что будут, вместе со своими женами и детьми, молиться за здоровье полковника Броза всю оставшуюся жизнь (если, конечно, у них получится выжить, добавляли авторы задушевных посланий, пересыпая это важное дополнение крепкими солдатскими словами).

Казалось бы, такие профессиональные успехи могли успокоить любого, даже очень амбициозного человека, и заставить его почивать на лаврах всю оставшуюся жизнь. Любого - возможно, но только не полковника Броза. Правда "Орден Дружбы между Милитаро и фефе" которым его наградили за это дело считался в военной среде смешной, чуть ли не издевательской наградой. В этом награждении Броз сразу же распознал руку старого интригана Кебзо, но отнесся ко всему достаточно спокойно, так как у него в кабинете стояло несколько ящиков с благодарственными письмами с фронта, а их-то он и считал самой высокой своей наградой. После того награждения Броз и вообще начал относиться к любым наградам с презрением, считая эти блестящие кругляшки цацками для старых идиотов вроде Кебзо и ему подобных.

После окончания эпопеи с тесаками, он с головой ушел в следующий свой проект, чем нажил себе огромное количество новых врагов среди старых, безынициативных и вялых (а порою и просто глупых) офицеров Главного Штаба. Эта публика видела в Брозе прямую угрозу для своей спокойной, сытой и обеспеченной жизни, а потому всячески третировала его и тормозила его перспективные проекты.

Идея нового проекта полковника Броза заключалась в организации добычи спирта из листьев одного тропического растения (Алкалагавы Широколистной Тропической Обыкновенной) огромные заросли которой были обнаружены в западном секторе Диких Земель Империи Бизэ. Броз хотел организовать производство спирта из листьев этого замечательного растения, причем - в промышленных масштабах с целью перевода военной техники Империи на спиртовую тягу.

По его смелому замыслу вместо солнечных винтовок должны были появиться винтовки под патрон на сухом спирте, вместо солнцетанков - спиртотанки, вместо солнцелетов - спиртолеты, и так далее. Кроме отличных энергетических характеристик, спирт из листьев Алкалагавы Широколистной имел прекрасные пищевые свойства. Аборигены Диких Земель с незапамятных времен использовали сок листьев алкалагавы в своей народной медицине и приготовляли из него массу вкуснейших веселящих напитков. Таким образом, при переходе на спиртовую тягу, войска Империи получали в свое распоряжение не только топливо для военных аппаратов, но и медицинский антисептик, и высококалорийный пищевой продукт, и средство для поднятия боевого духа.

Технологию производства спирта полковник собирался позаимствовать у инженеров Асы, ведь спирт по многим своим характеристикам очень похож на жидкое углеводородное топливо. Конечно, спиртовая тяга была слабее углеводородной, но она на порядок превосходила тягу солнечную. Полковник зашел настолько далеко, что даже разработал специальную конструкцию топливного бака для аппаратов на спиртовой тяге. В этих баках он предусмотрел специальный сливной краник - в нижней точке основной топливной емкости, с таким расчетом, чтобы им было удобно пользоваться в полевых условиях. Со всех сторон этот краник был защищен прочнейшей броней из листового углепласта.

Неожиданно для Броза, сразу после представления проекта, его начали травить коллеги. На каждом совещании Кебзо лично не упускал случая упомянуть о "некоем полковнике с его безумными прожектами". Техническое Управление Главштаба игнорировало расчеты Броза по спиртовой тематике и укладывало их "под сукно", якобы для передачи "далее по инстанции", но никаких дальнейших "передач" при этом, конечно же, не делалось. Самые ретивые подхалимы и лизоблюды фельдмаршала Кебзо, даже перестали при встрече подавать Брозу руку и отдавать ему честь. Полковник отказывался верить в происходящее и порою у него начали появляться мысли о намеренном саботаже и происках асыкской разведки.

К счастью, у Броза был хороший и мудрый приятель - генерал-майор Кижо их Инспекторской Службы, который однажды, во время перекура в сигарном салоне Главштаба, все ему объяснил. Кижо был мудрым человеком с большим опытом, и, возможно, тем памятным разговором, спас Броза от больших неприятностей.