Змееносец. Сожженный путь

- Тебя предлагали выкупить, понимаешь, сказал американец, отложив блокнот в сторону. Твоей Родине, предлагали купить тебе свободу, и вернуться домой, понимаешь?

- Как, вздрогнул Гнедин. Это правда, выкуп? Его глаза на миг заблестели от услышанных, радостных для него слов. Правда? переспросил он, немного заикаясь, от нахлынувших разом чувств.

- Да, кивнул американец.

- Они выкупят меня, с надеждой посмотрел Гнедин, на равнодушное лицо американца.

- Нет, покачал головой американец.

- Почему? не выдержав напряжения, вскрикнул Гнедин, сжав кулаки.

- Они сказали, что сто тысяч долларов, слишком большая цена, за солдата.

- Я не верю, вмиг поник Гнедин, опустив плечи. Не может быть, шептал он на русском. Как же так. Я, советский человек, солдат, я гражданин СССР, они обязаны! Почему? Гнедин, раскачиваясь всем телом. Бросили, одного, никому не нужен, я же гражданин СССР. За солдата большие деньги... не может быть! Врет наверно, гад - тихо произнес Гнедин, со злостью взглянув на безразличное выражение лица американца. Морда, американская! Суки, падлы, оставили, комсомольцы, товарищи правильные. Сюда бы их всех, в гавно, злился Гнедин.

- Я понимаю тебя солдат, прокашлялся американец. Говори на английском, сказал он задумчиво.

- Это неправда, я не верю! Не правда, повторял Гнедин.

- Хорошо, что ты понимаешь английский, сказал американец, вынул из кармана листок, и протянул Гнедину.- Прочитай, сказал он с сожалением.

- Да, кивнул Гнедин. Взял листок, и внимательно вглядываясь, стал читать. ...Предлагаю Вам, выплатить выкуп за солдата Советской армии Гнедин Р. Н. 1966 года, рядового в/ч 93760, родился Москва СССР. Захвачен в плен у кишлака Хангам, ДРА. Сумма выкупа сто тысяч американских долларов.

Гнедин шевелил губами, и перечитал бумагу несколько раз.

- Поверни, указал пальцем американец.

Гнедин перевернул лист, и увидел сверху, написанную четким машинописным текстом строку, на русском: Рядовой Гнедин Р.Н. в списках л/c , в/ч 93760 не значится. Рядовой Гнедин Р.Н. погиб смертью храбрых 21.10.87г. в провинции Кунар, ДРА... и подпись, майор Филипов.

- Как, вскрикнул Гнедин, и замотал головой. Не может быть, прошептал он, обмякнув. Суки, козлы, скоты проклятые, твари, говорил он на чистом русском языке. Нет меня, да! Не значится! Коммунисты - ленинцы, паскуды!

- Дай мне, протянул руку американец. Давай, громко повторил он.

Гнедин протянул листок, и словно впав в транс, застыл, не моргая, смотрел в стену.

- Видишь, своими глазами, я говорю правду. Ваша страна большая, огромная, но она не заботится о своих гражданах. Вы не нужны своей стране. Это правда. Такие, как ты, никому не нужны. Мы знаем о вас все, здесь, в Пакистане. Мы знаем, что и как вы делаете, в Афганистане, и какие планы у ваших командиров. Ты солдат, я понимаю, тяжело вздохнул американец. Но ты, мне совсем не интересен. Мне, и моей стране, не нужны брошенные солдаты, от которых отказалась Родина. Зачем? Мы, ценим своих граждан, и солдат, никогда не оставляем на войне. Твоя страна, чудовище. Потому что для нее, главное не граждане, а унижение их. В твоей стране, есть народ, но нет гражданина. Народ, это конечно очень много людей. Но, гражданин, это корень народа. Понимаешь? В моей стране, ткнул себя пальцем в грудь, американец, есть гражданин, народ, и страна. А в СССР, есть только народ и страна, потому, вы и не нужны, этой стране, солдаты, брошенные на войне.

"Это подделка, вдруг подумал Гнедин, улыбнувшись, как сумасшедший перед казнью. Они "состряпали" эту "писульку" что бы сломать меня. А для чего я им, подумал он. Какая ценность во мне - никакой! Какой- то майор Филипов, взял и одним росчерком, - убил!".

Гнедин повернул голову, посмотрел на американца и произнес:

- Это ложь.

- Что? удивился американец.

- Написанное - ложь. СССР своих граждан не бросает, повторил Гнедин.

- Да, усмехнулся американец, помахивая листком в руке. Я понимаю тебя. Ты не прочитал, откуда ответ, протянул он снова листок, Гнедину. Внимательно посмотри, тихо произнес американец.

Гнедин еще раз, поднес листок к глазам, и вверху прочел: Посольство СССР в Пакистане.

- Да, улыбнулся американец. Ваши дипломаты отказались от тебя. Ты умер солдат, добавил он, и забрал листок из рук Гнедина. Они не хотят признать того, что ты в плену. Понимаешь? Тебя нет, устало сказал американец.

Гнедин молча, с "белым" лицом, сидел в углу, и смотрел в глиняную стену, "стеклянными глазами".

- Ты хороший солдат, негромко промолвил американец. Я буду просить, что бы тебя отпустили. Но, командир Джалаль, очень злой, и ненавидит вас, русских. Вы убили его семью, ударив ракетой в его дом. Я не знаю, что будет с тобой, но стране своей, ты не нужен. Мне жаль, но мне, ты тоже не нужен. Если хочешь остаться живым, прими ислам, и тогда, может через много лет, ты сможешь увидеть свою маму. Прощай солдат. Прощайте, прощайте, стучало в висках. Вы предали и бросили меня на чужбине. Сейчас выйду на улицу, и .... лучше смерть, от пули, чем годы мучений, и унижений. Отсутствует, нет, не значится в списках. Прощай, страна красных флагов, и тупых "замполитов". Ленин в мавзолее, колбаса по талонам... боже, что я, о чем. Прощай мама, прости моя дорогая и любимая, что не смог вернутся, и помогать тебе, "смотреть" тебя до глубокой старости. Прощайте ребята, друзья мои, вы ни в чем не виноваты, просто мы родились в такой стране. И бегали, играли в" войнушку", совсем не представляли себе, как жестока война, и жизнь там, ценой в копейку. В наших играх, всегда побеждали красные, "наши", и мы верили, и знали, и фильмы смотрели... Прощайте товарищи. А может, и не было вас - товарищи? Гады! Народ, он большой, конечно. А я? Частица народа, обо мне,- забыли? Он с частицей знамени, цвета одного, прошептал Гнедин. Скоты! Пал боец на поле боя, и никто не заметил, потери.... СВОЛОЧИ!!!!!

Вошел хмурый охранник, и пнул ногой Гнедина.

- "Тади, рус свиния, "коверкая буквы, лениво произнес он.

Лагерь муджахедов. Утро следующего дня.

На каменистой равнине, под утренним солнцем, на корточках, передвигаются молодые моджахеды, аккуратно устанавливая мины. Они идут в четыре ряда, и закладывают противопехотные мины. Идут "гребенкой", между двух, располагается третий, и далее, до крайнего. Разрывов нет, у каждого по десять мин, которые они ставят. Каждый из них, по замыслу Зафира, должен запомнить расположение мин, того, кто идет рядом. Суть его упражнения была проста, не составляя карту минного поля, визуально определить не только нахождение мин, но и предполагаемую границу минного поля. А еще, Зафиру очень хотелось покончить с пленным русским, и он вынашивал в себе, интересную, как ему казалось мысль. Зафир сидел на пустом минном ящике, и держа перед собой тетрадь, аккуратно заносил в нее, цветным карандашом, установленные его учениками мины, и ориентиры. Он использовал только те возможности, что давали ему четкий ответ, сразу, на месте,- будет доброволец минером, или "подпрыгнет" на первой своей "закладке". Да, он был жесток в обучении, но говорил всегда одно. Нас мало, у нас нет специальной техники, но мы должны минировать и взрывать, очищая свою землю, от "шурави". Мы должны быть хитрее их, и сильнее, не щадите себя и своих сил, тренируйтесь, и станете сильными воинами. Зафир знал, что будет самое страшное в этом упражнении, но, ученики еще не знали, и не догадывались, что их учитель, погонит их, поэтому минному полю, заставляя вспомнить, и "снимать" мины, что бы дойти до края и остаться живым. Вот так жестко, и справедливо, как казалось Зафиру, должен учиться настоящий минер. Да, он знает, и конечно остановит тех, кто не справится, но тогда, они ему будут не нужны. И пусть бегают по горам, а к минному делу, не подходят,- справедливо. Пыля клубами мелкого песка, из под колес, прямиком к учебному полигону, ехала "бурбухайка". Машина подпрыгивала на камнях, и тяжело гудел двигатель. Резко остановившись в нескольких метрах от Зафира, двигатель заглох, а большое облако пыли, накрыло Зафира. Он закрыл глаза, и громко крикнул;