Найти себя

Лучшая регенерация только у летающих ящериц-драконов. Оборотни тоже были достаточно в этом хороши - перекинулся, и в процессе оборота заживали почти любые раны. Сильны, быстры, выносливы, правда норов дикий, бешеный. Чуть, что не так - впадают в ярость. Живут долго, не меньше, чем эльфы - несколько сотен лет для них пустяк. И лишь один человек за пять -шесть десятков лет проживает то, что бессмертные растягивают на века. Люди торопятся жить, ведь надо всё успеть: любить, познать славу и горечь поражений, родить детей, вырастить их и выпустить в мир, который совсем неласков к человеческой расе. Люди слабы. Они живут мало, часто болеют и умирают, не прожив свой срок. Они подвержены страстям, плодовиты и легко приспосабливаются к любым условиям.

Люди сильны. В них есть жизнь. А, что можно увидеть, заглянув в глаза бессмертного? Холод и скуку? Ленивое презрение к слабому человеку? И, только тогда, когда бессмертным приходится лицом к лицу столкнуться со смертью, в них просыпается та жажда жизни, которая так свойственна роду людскому. Вот и глаза девчонки тоже начали отражать до этого не свойственные ей чувства. То ли ещё будет! - усмехнулся маг, - ты у меня и не так запоёшь! На благо науки…

Лилен с трудом сдерживала омерзение, наблюдая за спятившим магом. А в том, что он сошёл с ума, она не сомневалась. Но, более ужасным оказалось присутствие зомби, коих она насчитала штук пять. Один из них принёс ей под вечер чашку с водой и кусок сухой лепёшки. От пищи и воды она отказалась. Природная брезгливость не позволяла употребить в пищу то, чего касались руки ходячего трупа. Жажда уже начинала мучить, но было ещё вполне терпимо и она решила дождаться ночи, чтобы попытаться расковырять замок на клетке.

Мечты, мечты….

Клетка оказалось не только антимагической. Замок, навешенный на дверь был из тех, что делают гномы и открывался только рукой хозяина. Но, даже, если бы она и смогла открыть этот демонов замок, уйти из комнаты, где её держали, вряд ли получилось - на ночь маг запер в этом помещении пару своих немёртвых слуг. Они тихонько шебуршали у стенки, время от времени сверкая в её сторону фосфоресцирующими глазницами. Лилен было жутко. От каждого движения ходячих мертвецов в сторону клетки, её пробирала дрожь. А, что, если они решат подзакусить пленницей? Кто сможет помешать? Клетка не даст до неё добраться, но руки через прутья проходят свободно и, если не покусают, то подерут уж точно.

Было ещё кое-что, наводящее ужас. Откуда-то из-за стенки слышались стоны, хрипы, крики и вой. Где-то рядом тоже содержались пленники и… Лилен вовсе не была уверена, что там одни животные. В который раз она себя корила за злую шутку на Руэлиниром и то, что отказалась от сопровождения. Глупая, уж лучше было пойти под охраной, потерпеть чуток, чем пожинать теперь плоды своей бестолковости и безрассудства.

Утро Лилен встретила совершенно не выспавшись, мучимая жаждой и голодом. Однако, когда очередной зомби принёс чашку с водой, она снова пить не стала. Воду и хлеб она взяла только на третий день заточения, а на шестой, её впервые выпустили из клетки.

Недалеко.

Ровно до стоящего в отдалении каменного стола, рабочего стола мага, некроманта по силе, экспериментатора по призванию. Через сутки, лишённое одежды тело, расписанное рунами, с порезами на руках и ногах, через которые маг сцеживал кровь, вернули обратно в клетку. Впереди были боль и беспросветность. Надежды, что её найдут и спасут, практически не было. Маг, во время своего эксперимента, просветил, поделился подробностями её пленения и своими планами на будущее. Каждое своё действие Нерос сопровождал объяснением. Например, делая надрез вдоль мышц на руке, он говорил, что хочет посмотреть насколько строение её тела отличается от человеческого и, как быстро, после его вмешательства, начнётся регенерация тканей. Первые пару часов Лилен терпела, с трудом сдерживая стоны. Ей казалось, она не должна показывать страх и боль перед каким-то человечишком. К концу суток голос основательно был сорван от криков. Беспамятство стало благом в её ситуации.

Череда дней, последовавших после, мало чем отличалась друг от друга - боль, кровь, беспамятство. Лилен давно перестала считать дни, отличать день от ночи, время теперь отсчитывалось от одного визита мага до другого. От пытки до пытки. Гнев сменился апатией и безразличием - она сломалась, потеряла надежду на избавление от этого кошмара. Она больше не хотела жить. Но пришёл день, когда всё переменилось. Её отмыли, накормили, дали отдохнуть. Целые три дня никто не мучил. Потому что у сумасшедшего мага появился другой объект для исследований. На данный момент, более интересный.

Глава вторая

Эухения торопилась быстрее убраться подальше от замка, пока её не хватились. Жаль было свою кобылку, которую она вынуждена была оставить в замковой конюшне. Хорошо, хоть самой удалось уйти, о лошади она уже и не мечтала. Но ничего, купит по дороге. Денег немного есть, должно хватить. А без лошади никак. В данный момент необходимо было убраться из этих мест подальше. Опекун может на поиски пуститься, и тогда прости прощай свобода. Выдадут замуж и проживет она недолго. Ровно столько, сколько необходимо чтобы выносить и родить ребёнка. Уж что-что, а племенной кобылой для лорда Зейна она быть не желала. Не для этого её растили. Потому и бежала в ночь, торопясь уйти, как можно дальше. Дорога петляла вдоль кромки леса, проходя мимо небольшой деревушки. Эви постаралась проскочить её так, чтобы ни одна собака не залаяла. Ни к чему ей привлекать внимание местных. К утру, если всё будет хорошо, она выйдет на торговый тракт. А там попутчиков можно будет поискать. Возможно, кто-нибудь возьмёт к себе в возок да до ближайшего города довезет. Если прикинуть по времени, то до Норвуда она сможет добраться к обеду. К этому времени, в замке уже обнаружат её пропажу и даже вышлют погоню. Но у неё будет несколько часов форы, да и выяснять придётся в какую сторону она подалась.-

Через несколько часов Эви начала ощущать усталость, сказывались и волнение, и бессонная ночь, но страх быть пойманной подстегивал, и она торопилась. С первыми лучами восходящего солнца, дорога ещё раз свернула и вышла к торговому тракту. Таких трактов в их королевстве было два. Построенные ещё в незапамятные времена, они пересекали страну с севера на юг, с запада на восток, соединяя крупнейшие города королевства. Сходились торговые пути в столице - Люденвике.

Были они выложены крупным булыжником и довольно удобны для караванов. Кто и когда соорудил эти торговые пути, в памяти людской не сохранилось. Поговаривали, что сделали это гномы. Но вот с чего бы бородатым коротышкам так расстараться ради людского государства объяснения не было. Одни доказывали, что за это была уплачена кругленькая сумма в денежном эквиваленте, другие утверждали, что дорогу строили и не гномы вовсе. Но как бы там ни было, ею пользовались до сих пор. Тракт был локтей десять в ширину, вдоль обочины росли высокие деревья, обеспечивая проезжающих здесь летом тенью над головой. Эви выбралась на дорогу и постаралась оглядеться. Ей необходимо было попасть в Норвуд. А вот в какой он стороне? Помнилось, что нужно повернуть направо. Хоть бы не ошибиться, - думала она, ненадолго присев на обочине и вытянув гудящие ноги. Быстро пошурудив в котомке, нашла ломоть хлеба. Завтрак оказался скудным - хлеб да вода из фляги, но когда она ещё до города доберется? Еду следовало экономить. Наскоро перекусив, Эви подхватила свои вещи и пошагала в сторону Норвуда. Путь предстоял долгий.

Спустя пару часов, когда она уже почти падала от усталости, на тракте появился караван. Был он небольшим, всего-то пять груженный под завязку фургонов да с десяток человек охраны. Воины хмурыми взглядами проводили неспешно идущую вдоль обочины Эви, фургоны прогромыхали мимо, оставив позади уставшую путешественницу. Она не рискнула набиться в попутчики, уж больно неприветливые взгляды были у приезжающих мимо. Так и шла, еле переставляя ноги и уговаривая себя сделать очередной шаг.