Ходок 7

- Появился? - хмуро уточнил Эргюст.

- Да. - Мельник был тверд в своем ответе, и это очень сильно не понравилось всем присутствующим.

Дело было в том, что Змей, среди остальных пугающих особенностей, типа невероятной, нечеловеческой скорости, обладал способностью исчезать, мгновенно растворяясь в воздухе и, соответственно, появляться, в самых неожиданных местах, где его никто не ждал, точно так же материализуясь из этого самого воздуха, что объясняло, почему убить его было, практически, невозможно, в чем убедились многочисленные покушавшиеся, решившиеся это проделать в начальный период его правления. Второго шанса Змей никому не давал и эта полезная привычка свела число его открытых недоброжелателей к нулю.

Скрытые, возможно, оставались, но так как они свою недоброжелательность никак не проявляли, то и определить их было затруднительно, а Змей выявлением потенциальных инсургентов не занимался, справедливо полагая, что когда высунутся, тогда он им головы и отчекрыжит. И вот теперь получалось, что эти гратовы Лорды из той же конюшни! Именно к таким людям... а может и нелюдям - кто его знает, короче говоря, именно к таким существам относилось оговорка "практически". Потому что, хотя убить Змея было практически невозможно, фактически они именно это и проделали.

С того момента, когда присутствующие за столом узнали, что Лорды убили Змея, им сделалось сильно не по себе. И это состояние продолжалось по сию пору. Да что там кривить душой - "не по себе". Им всем было страшно. Змей и в одиночку внушал трепет всем членам "Союза", так что уж говорить об этой парочке, сумевшей обезглавить бывшего главу Ночной Гильдии и остаться, при этом, в живых. Хорошего мало, мягко говоря, нажить таких врагов. А если еще припомнить их черного демона, о котором, впрочем, никто и не забывал, то вообще можно идти топиться, или вешаться.

Конечно же, во всем случившемся, начиная с приказа о нападении на "Арлекин" и заканчивая сегодняшней трусливой, тайной встречей в "Морской Деве", был виноват только один человек - Змей, да только кому от этого легче? Вряд ли Лорды станут слушать оправдания. Короче говоря, если бы у каждого из присутствующих был выбор - заполучить таких врагов, или засунуть разъяренную змею себе в штаны, то многие предпочли бы змею.

- Сдается мне, - хрипло выдавил Амбал - бригадир одиннадцатой пятерки, - что Змей и эти, - он не уточнил о ком идет речь, но все прекрасно его поняли, - одну сиську сосали. - Был Амбал, как и следовало ожидать из его прозвища, невысок, сухощав, поджар и вообще напоминал тощего мальчишку. Единственное, что сильно его отличало его от мальчугана - это глаза и глубокие морщины.

- Насчет сиськи неизвестно... может и одну, - дернул щекой Шест, - но что все трое явились к нам из одной преисподней - это точно!

Эргюст бросил быстрый взгляд на обоих говорунов и те мгновенно заткнулись - можно сказать, что прения прекратились, фактически, не начавшись.

- Что дальше было? - взглянул начальник Серого Цеха на Мельника.

- Дальше... - слегка помедлил тот с ответом, - дальше он бозланить начал: "Можете хоронить!"

- А кто был на площади?

- Кто-кто... нищие...

- Больше никого?

- Ну-у... еще с ним Амор латался. Потом подошел. Он садовником у Змея...

- Я знаю. Что дальше? - Эргюст чувствовал, что самое важное впереди, что там или бездонная пропасть, в которой и сгниют их косточки, или та же самая пропасть, но с перекинутым через нее тоненьким бревном. Нервическое нетерпение охватило его. - Ну! - не выдержал он.

- Он повернулся и в ставни мне позыкал...

- В глаза посмотрел?! - изумился Карлик, до этого внимавший рассказу совершенно бесстрастно.

- Это как? - не понял начальник Серого Цеха. - Ты же был на эркере у Старого Пня. Или я ошибаюсь?

- На эркере! - упрямо качнул головой Мельник.

- А он у входа в трактир?

- У входа.

- Это локтей пятьдесят... - задумчиво протянул Эргюст, - не меньше. Тем более - ты ведь наверняка не торчал на виду, а прятался. Ты ведь прятался?

- Линял... - начал было Мельник, но тут Старик не выдержал и рявкнул:

- Говори нормально! - Одновременно он кратко, но емко охарактеризовал Мельника: - Блядский выползень! - При этом обычно тусклые глаза Эргюста так сверкнули, что Мельник почувствовал будто его молнией прошибло от затылка до пяток. А может, и наоборот - от пяток до затылка. Направление прострела сразу распознать было трудновато. И сразу же к нему вернулась способность общаться с помощью нормативной лексики. Вот что благотворящий начальственный рык творит!

- Прятался! Я стоял в глубине эркера. Он не мог меня заметить никак!

- Тогда как? - сузил глаза начальник Серого Цеха.

- Я не знаю как! - Мельник чуть не кричал, что в обычной обстановке представить было невозможно, но обстановка, к сожалению, была далека от обычной. Был самый настоящий форс-мажор. - Ты мне не веришь!?! - сорвался он на визгливый фальцет. В ответ Эргюст еще некоторое время посверлил его взглядом, а потом внезапно, как-то резко, расслабился.

- Верю. - Начальник Серого Цеха стал спокойным, как камень. - Верю. - Повторил он. - Что было дальше? - Спокойствие Старика умиротворяюще подействовало и на бригадира - успокоился и Мельник.

- Лорд заговорил, глядя мне в глаза и я прекрасно его слышал... хотя это невозможно, - самокритично уточнил Мельник.

- С этими детьми Тьмы, что со Змеем, что с Северными Лордами, все возможно, - "успокоил" бригадира начальник Цеха. - Мы все верим тебе, - продолжил он сеанс психотерапии и одобрительный гул собравшихся подтвердил его слова. - Итак. Что он сказал?

- Он сказал... - Мельник вздохнул и поднял глаза к потолку, пытаясь вспомнить все слова грозного северянина, как можно более точно. - Он сказал, что командир, отдавший преступный приказ и солдаты, оказавшие сопротивление уже наказаны и что они не будут преследовать солдат, сложивших оружие. - Бригадир судорожно вздохнул. Было видно, что он не привык произносить длинные речи, и что это занятие ему не по нраву, но переложить свой крест было не на кого - он был единственным свидетелем и очевидцем, так что нести свой крест придется в одиночку. - Северянин сказал, - продолжил Мельник, хмуро вглядываясь в не менее хмурые лица товарищей и пытаясь понять, верят они ему, или нет, - что у него нет претензий к солдатам честно выполнявшим свой долг, и что неисполнение приказа худшее преступление, чем исполнение преступного приказа...

- Это точно... - вздохнул Пипо - бригадир двенадцатой пятерки. Когда он малышом попал к нищим - то ли сам прибился с голодухи, то ли украли его - видать не очень тщательно следили за ним родители, то мальчишка сообщил, что зовут его Пипо. Кличка это, или имя он не знал и с тех пор так и пошло - Пипо и Пипо. Был он человеком глубоко верующим, богобоязненным и, как это ни странно прозвучит - честным. Это к вопросу о совестливых депутатах и бессовестных проповедниках. Однако же, трудовая и производственная дисциплина были для него альфой и омегой и прочно стояли на первых местах в списке жизненных приоритетов, что и подтвердила следующая, высказанная им, сентенция: - Прикажут зарезать Святую Цицилию Эрхенвальдскую, - он вздохнул еще глубже, - придется резать... хотя грех. И там спросят, - он грустно кивнул на пол, куда непроизвольно бросили взгляд все присутствующие. От этих слов облако уныния повисло над столом, хотя, надо честно сказать, и до них особого веселья не наблюдалось. Но это был уже перебор, надо было выправлять ситуацию, а лучшим лекарством в таких случаях является переход от абстрактной тоски к суровой конкретике жизни.

- Ну, что ж... - взял слово начальник Серого Цеха, - пока все, что мы услышали от Мельника - это хорошая новость. - Все присутствующие дружно закивали, соглашаясь, что отсутствие у северян намеренья передушить их всех к гратовой матери - это уже хорошо. Однако, Эргюст общее воодушевление не разделял. Он хорошо знал, что люди склонны верить в то, во что хотят верить, и в то, чего боятся. А здесь присутствовали оба этих мотива. - Если Лорд не врал, - остудил он готовую вспыхнуть эйфорию. И бригадиры, ожидаемо, сникли. Старик с сожалением отметил, что его люди выбиты из колеи и что их легко бросает с сияющих вершин Надежды в темные пучины Отчаянья, и наоборот. С еще большим сожалением он констатировал, что доверять таким людям нельзя - напуганный до икоты соратник продаст за дырявую монетку, не говоря уже о собственной шкурке. В этой связи ему показался сильно подозрительным пассаж Пипо о безусловном выполнении любого приказа, но разбираться сейчас с этим времени не было - надо было вырабатывать стратегию и тактику выживания. Все остальное потом. - Наверняка северянин сказал и что-то плохое, - Эргюст взглянул на уныло таращившегося вдаль бригадира десятой пятерки. - Да, Мельник?