Страница 180 из 217
поверхности округлого переднего зубика. “Неужели ты не хочешь?”
Кирочка зажмурилась и склонилась, теперь уже она не видела ничего, а только осязала мягкое тепло
чужого доверчивого дыхания.
И…
Внезапно она почувствовала, что тельце юноши как-то неестественно резко обмякло. Словно
тряпичная кукла, оно безвольно повисло у неё на руках.
– Перерасход энергии… – констатировала она шепотом, осторожно укладывая подростка на землю.
Он был такой щуплый, лёгонький, прозрачный, словно лепесток, поднесённый к свечке; обморочная
бледность проступила на осунувшемся вдруг личике точно иней; Кирочке со странной сладкой тоской
подумалось в этот момент, что она спокойно могла бы нести Эрна на руках…
Ну какой из него любовник в самом деле?
ГЛАВА 7
Полтора года спустя.
1
Покончив с делами, он потянулся вверх, расправив свою высокую широкоплечую фигуру,
толкнувшись ногой отъехал от стола прямо в офисном кресле на колесиках и поглядел в окно.
А там… Ясное небо простиралось необозримо далеко за границы рамы – яркое, чистое, свежее -
такое бывает только после продолжительной пасмурной весны, когда вдруг непривычно сильно начинает
светить солнце, и небо кажется возрожденным, обновленным, словно вещь, полученная из хорошей
химчистки.
Саш Астерс решил, что сегодняшний вечер никак не может быть потерян для наслаждения бытием -
молодой, успешный и привлекательный внешне он не имел недостатка во внимании со стороны
противоположного пола, в его телефонной книжке хранился не один десяток номеров, любой из которых он
мог бы сейчас набрать, заранее предчувствуя, как женский голосок в трубке взволновано и радостно
затрепещет, давая понять, что ему, Сашу, вполне можно рассчитывать как минимум на свидание…
Он повертел телефон в руках и никому не позвонил, хотя небо предвещало тёплый долгий закат,
когда так приятно посидеть в каком-нибудь открытом кафе в центре с бокалами шампанского,
вырисовываясь чёрными силуэтами на фоне огненного буйства красок…
Саш открыл ящик стола и извлёк оттуда мятый блокнотный лист. Немного подумал, зажав его
двумя длинными тонкими пальцами, точно лезвиями ножниц. И позвонил.
Длинные гудки некоторое время теребили ожидание, а потом он услышал голос:
– Да?
– Привет.
– Привет. А кто это? – девушка удивилась, её интонации, вежливо-холодные, подсказывали, что она
его не узнает.
– Саш Астерс.
Она ничего не ответила, но как-то вдруг дохнула в трубку, и с радостью и будто с испугом, он не
понял этого сочетания, ведь не мог знать ничего ни об Особом Подразделении, ни о Правиле Одной Ночи,
ни о тех чувствах, которые всколыхнулись в ней в день встречи одноклассников – но оно, это столь
неосторожно обнаруженное ею сочетание чувств, польстило ему – как знаток женщин он понимал, что если
она взволнована, не важно чем, то это значит – шанс определенно есть…
– Хочешь встретиться? – спросил он,– Вечер сегодня больно уж хорош для того, чтобы убить его в
одиночестве.
У Кирочки как раз был выходной, утром она сдала смену Крайсту, выспалась, хорошо пообедала в
любимой блинной и чувствовала себя просто отлично – интересное свидание так и просилось в качестве
венца такому во всех отношениях удачному дню.
В жизни каждого человека случаются моменты, когда обстоятельства складываются таким образом,
что никакая воля не способна удержать его от уступки соблазну – судьба искушает так неожиданно и умело,
что собственная слабость, начиная казаться волею рока, легко прощается, и поступки, которые казались
прежде немыслимыми, становятся не только возможными, но даже необходимыми.
– Пожалуй ты прав, – сказала Кирочка, успокаивая себя тем, что один ужин скорее всего ничего не
прибавит и не убавит в их отношениях, это ведь будет просто ужин, и ничего больше, – погода
действительно замечательная, я не против сходить куда-нибудь, – она верила себе, когда думала, будто
полностью контролирует ситуацию и останется способной к этому и потом, когда они встретятся с Сашем,
усядутся за ресторанный столик друг напротив друга, будут болтать, шутить, флиртовать, выпьют по бокалу
шампанского…
Памятуя о росте бывшего одноклассника она без тени сомнения выбрала для сегодняшнего
свидания туфли на высокой тонкой шпильке – с ним она вполне могла позволить себе подобную роскошь и
нисколько не обидела бы его этим, поскольку богатырская стать Саша не во всякую дверь позволяла ему
пройти не нагнувшись, дабы уберечься от удара головой о притолоку.
За платьем тоже дело не стало – денег на счету у Кирочки скопилось, поскольку она не имела
привычки развлекать себя шопингом, настолько много – что для такого случая она вполне могла купить
шикарный вечерний туалет, надеть его один раз и благополучно забросить на дальнюю полку шкафа.
Именно так она и поступила.
Длинное тёмно-бордовое платье, открывающее всю спину, до самой поясницы, из приятно
холодящей, тяжёлой, мягко переливающейся ткани грациозно облекло её высокую фигуру, а разрез на юбке
оказался столь смелым, что при всяком неосторожном движении в нём показывался кружевной узор резинки
чулка, и прозрачные, почти до середины плеча перчатки-митенки с тонко вышитыми цветами в тон платью
прекрасно дополняли образ, в меру роскошный, в меру дерзкий – Кирочка вышла из бутика весьма
довольная, нагруженная негнущимися бумажными пакетами внушительного формата.
У неё оставалось ещё немного времени, чтобы переодеться и заскочить в салон красоты – Кирочка
прежде не посещала подобных мест, но сейчас этого настоятельно требовало платье – с трудом преодолевая
робость, сопутствующую, как правило, всякой первой попытке, она всё-таки переступила порог, и довольно
путано объяснила, что именно ей нужно, но две бойкие девушки, казалось, наделены были даром понимать
без слов и, покивав, за каких-нибудь полтора часа сделали из Кирочки диву, будто бы минуту назад
сошедшую с красной ковровой дорожки.
2
Решив чуть подольше подышать свежим воздухом, Саш Астерс оставил свою машину в двух
кварталах от ресторана. Было тепло, он шел в распахнутом пальто, щурился в ласковом свете весеннего
вечера и чувствовал себя отчего-то облегченным и особенно счастливым. Остановившись у цветочного
киоска он купил большую бордовую розу на высоком мощном стебле.
Типичный представитель своего времени и социального слоя – совершенный герой романа – в
превосходно отутюженных брюках, остроносых туфлях, на отполированной лаковой поверхности которых
играли блики, с разлетающимися на ветру полами стильного длинного пальто – он являл собою превосходно
отшлифованный идеал, секс-символ целой эпохи – этакий новый денди, элегантно-праздный буржуа, хозяин
жизни. И крупный цветок в его руке, как факел, как извлечённое из груди сердце, бордовое на чёрном – стал
последним штрихом законченного образа.
Высокий дорого одетый брюнет с одинокой яркой розой в руке – он шёл и на него оборачивались с
завистью и восхищением.
3
Ресторан помещался в старинном отреставрированном здании. Нижний зал – зимний, с несколькими
многоярусными хрустальными люстрами под потолком – здесь было ослепительно светло даже в самые
унылые и пасмурные дни – занимал полукругло выступающий портик. А верхний – открытый, летний,
расположенный над колоннадой, только недавно открылся, и сейчас, ветреным весенним вечером, почти все
столики там оказались свободны.
Кирочка стояла около балюстрады спиной ко входу, и с высоты стройных белёных колонн