Страница 110 из 217
Девушки глядели на неё недоуменно.
Словно прочтя их мысли, молодая женщина поспешила объясниться:
– Я бывшая прима этого квартета, его создательница, автор идеи, если угодно…
В этот момент из боковой двери зрительного зала появилась девушка-танцовщица, уже успевшая
переодеться в джинсы и футболку. Кирочка узнала её по причёске: убранные по балетному гладко и залитые
лаком волосы блестели в свете ламп. Она катила перед собою инвалидную коляску.
– Спасибо, – тихо сказала молодая женщина, когда танцовщица приблизилась. Девушка бережно
принялась помогать ей пересесть из зрительского кресла в коляску.
– Вот видите, – молодая женщина приветливо улыбнулась Кирочке и Аль-Маре, – теперь я почётный
зритель. Танец продолжается, но уже без меня… Необыкновенное ощущение – и приятное, и грустное – тебя
уже нет, а дело твоё живет. Стихи мертвого поэта. – Её лицо озарилось; женщина-инвалид смотрела куда-то
вдаль; туда, где молодой осветитель, склонившись, внимательно разглядывал один из прожекторов,
установленных вдоль сцены.
Кирочка и Аль-Мара замерли, ловя каждое слово неожиданной собеседницы. И это не было только
лишь данью вежливости: что-то в этой женщине завораживало; её необыкновенная простота, но при этом
строгая сдержанность чувств – сильный характер, проявляющийся во всех жестах, мимике и в манере твёрдо
держать осанку… Даже сидя в инвалидном кресле.
– Моя откровенность шокирует вас? – спросила женщина. Она достала из удобной сумки на поясе
маленькую фляжку в кожаном чехле, отделанном стразами и отхлебнула из неё.
– Немного… – ответила Кирочка. Она с интересом разглядывала бывшую приму: удлинённые карие
глаза, высокие бледный лоб, убранные по балетному в кичку тёмные волосы.
– Вам грустно, что вы пока не можете танцевать? – осторожно спросила Аль-Мара. Ей сложно было
оценить степень увечья танцовщицы в коляске, и, повинуясь естественному человеческому стремлению
верить в лучшее, она предположила, что прима, скорее всего, имеет шанс поправиться и вернуться к
любимому делу.
Женщина в коляске горько улыбнулась:
– Я никогда не смогу танцевать. Врачи надеются когда-нибудь хотя бы поставить меня на ноги… -
она снова отхлебнула из фляги и убрала её.
Аль-Мара и Кирочка пришибленно молчали, испытывая обыкновенную мучительную неловкость
здоровых и полноценных людей перед инвалидом…
– Я стараюсь не думать о том, что могло бы быть, если бы я не упала… – Задумчиво произнесла
бывшая прима. – Всё, что происходит, должно куда-то привести. «Огненные бабочки» существуют, они
танцуют, они прекрасны, они больше не нуждаются во мне. Девушка, которую я помогла найти для замены,
– она приветливо кивнула в сторону танцовщицы, которая привезла коляску, – необыкновенно талантлива.
Она сделает больше, чем я. Вот увидите. Однажды я проходила мимо Храма Истинной Веры, стоял душный
полдень и двери были открыты настежь; я случайно тогда услышала обрывок проповеди – пастор говорил о
страданиях – никогда не спрашивайте «за что?» – небесная справедливость не укладывается в наши плоские
представления о воздаянии за содеянное, есть другой вопрос, куда более правильный – «зачем?» …В каком-
то смысле я даже благодарна своему падению; оно научило меня мечтать. Раньше, пока танцевала, порхала,
взлетала… я была уверена, что могу получить всё, что захочу, у меня не было завораживающего ощущения
присутствия в жизни неуловимого Чуда, я просто ставила цели и достигала их; у меня каждый миг
рождалось столько новых планов и стремлений, я тонула, я буквально захлебывалась ими, и знала, что
исполнение желаний – в моих руках… – Бывшая прима снова смотрела в сторону осветителя, хлопочущего
над прожектором, но не прямо на него, а куда-то насквозь, словно было за его плечами, за тёмно-серой
драпировкой занавеса, за стенами театра, что-то неописуемое, запредельно прекрасное – солнце, всходящее
над раем… -
Только теперь, когда многое для меня стало невозможным, я научилась мечтать спокойно. И
желания начали сбываться… “Огненные бабочки” никогда не имели такой бешеной популярности, как этим
летом; мы танцевали в своё время почти бесплатно, за идею, нам не на что было покупать пои и яркие
концертные платья, а сейчас… Наши выступления анонсируют новости культуры. Когда-то я так горячо
мечтала об этом… И это сбылось.
От последней фразы женщины в инвалидной коляске Кирочка вдруг ощутила неприятный холодок
где-то в районе лопаток и почему-то вспомнила о пророчестве.
– Здесь сквозит, – тихо сказала она Аль-Маре.
– Кондиционеры мощные, – как будто немного виновато улыбнулась бывшая танцовщица, -
приходите ещё, совсем скоро премьера новой программы…
8
Прежде Рахель Грик не подозревала в себе такого великого таланта мечтательницы. Обычно
фантазии конкретного человека чем-то ограничены. Всегда есть какая-то непостижимая верхняя граница,
дальше которой мечты не могут уноситься… Этакий потолок реализма. Большинство людей склонны даже в
грёзах держать связь со своими реальными возможностями, а сознание Рахель не было сковано
ответственностью за исполнение собственных желаний. После прочтения статьи у неё появилась
очаровательно легкомысленная уверенность в существовании волшебства, Бога, если угодно, случайности,
которая, обрушившись внезапно, окатив кого-либо искристыми брызгами благодати, разом превращает
этого кого-то из провинциальной официантки в, скажем, звезду большой сцены или возлюбленную
президента…
Для того, чтобы начать мечтать – в первую очередь о красивом романе с мужчиной! – госпоже Грик
хватало совсем небольшого толчка. Объекту мечты обычно достаточно было или взглянуть на Рахель как-
то, с её точки зрения, по-особенному, или сказать, по её ощущениям, что-нибудь не в меру ласковым
голосом, или оказать пустяковую услугу, к примеру, придержать тяжелые двери в метро. Впечатлительная
дамочка тут же воспламенялась и, расценивая что-либо из вышеперечисленного как выражение
романтической симпатии, с жаром принималась сочинять в своей голове пылкие любовные истории,
повторяющие иногда отдаленно, а порой и точь-в-точь популярные книги и кинофильмы. Герой фантазий,
естественно, ни о чем не подозревал. Более того, зачастую встреча этого счастливца, не ведающего своего
счастья, с Рахель была единственной и случайной.
Теперь госпожа Грик пленилась новой мечтой: синеглазым красавцем, проявившим к ней участие в
банке. Крайст великолепно вписался в образ космического супергероя из недавно вышедшего на экраны
блокбастера. А Рахель – это несказанно её радовало – в образ его прекрасной спутницы с загадочной планеты
Кро. У актрисы, исполняющей эту роль, как раз были соломенного цвета волосы, крупно завитые на бигуди,
жёлто-зелёные глаза и тонкий длинный рот как у Рахель, которого последняя со школы привыкла
стесняться…. Мечта произрастала на благодатной почве сознания госпожи Грик как вольный полевой
цветок – она не надеялась ни на что всерьёз и грезила исключительно для удовольствия…
Так было, пока в один прекрасный день она не встретила Крайста в своей любимой кондитерской на
Перекрестке Снов.
– Мне кажется, или мы с вами уже где-то встречались?.. – дружелюбно поинтересовался Билл,
заметив на себе неотрывный взгляд незнакомой дамы.
– О да! – воскликнула она радостно, пораженная тем, что герой фантазий узнал её. – В банке. Вы
помните?
Разумеется, он ничего не помнил. У него просто был такой трюк: когда кто-нибудь с интересом на
него засматривался, Билл всегда намекал этому человеку на возможную эпизодическую встречу в прошлом
в надежде, что тот сам расскажет о ней. Это позволяло Биллу делать вид, что все эти люди: продавцы,