Мир После

Метис приподнялся на локтях и посмотрел на меня. Он был обнажён и прекрасен. Или это мой воспалённый им мозг говорил, что он прекрасен. Он был насильником и психом. И он больше не имел права оставаться в моём сердце.

— Я беру то, что хочу, — Трой смотрел на меня твёрдым уверенным взглядом.

В его голосе было столько спокойствия, что мне вновь стало больно. Я что, такая же сломанная, да? Почему я допустила в себе чувства к этому человеку?

— Меня ты больше не возьмёшь, — ответила также спокойно.

Он великий боец — в искусстве смерти ему не было равных. И он гениальный стратег. А ещё он — идеальный любовник.

Но он сломан и не подлежит починке.

— Рин… — сжав зубы и прикрыв глаза, произнёс Трой, но я его перебила:

— Уйди из моей спальни. Пожалуйста, — добавила, чтобы не вызвать новой волны гнева.

Трой некоторое время смотрел на меня, а затем резко встал и оделся.

— Я жду тебя на тренировке через час, — сказал он, стоя у двери и глядя на меня.

— Я приду, — ответила совсем тихо и отвернулась.

Дверь за ним закрылась почти беззвучно.

Больно. Как же больно было чувствовать.

Я свернулась в клубок и несколько минут пролежала, глядя на серую стену. Затем встала и пошла в душ.

Он спасал мою жизнь несколько раз. Он доверился мне, когда раскрыл свой секрет. Он принял меня в отряд демонов и дал возможность встать с ним плечом к плечу.

Я не имею права подвести его.

А это значит, что я пойду на тренировку; и буду ходить на неё столько раз, сколько он потребует. И я засуну глубоко в задницу все свои обиды и все свои чувства, потому что на кону теперь стоит нечто большее, чем возможность выжить — на кону стоит будущее Мира После…

Дни сменяли друг друга, а дата съезда всё приближалась. Мы несколько раз ездили в другие деревни и добились соглашения с тремя отрядами — в том числе с отрядом наёмников из Семёрки. Не сразу, но Трой принял моё желание всерьёз, и теперь тренировал меня также, как и до начала наших недолгих отношений — с легкой издевкой в голосе и ироничными комментариями в стиле «Покахонтас, ты собираешься пугать Централь своей текущей кровью?.. Почему ни один чертов Грешник не сдвинулся с места?!»

Он не знал, что по ночам я тренировалась в пробуждении своей крови и приучала себя спокойно терпеть небольшие порезы; именно поэтому на следующее утро добиралась на одном упрямстве, а вечером была уже и вовсе ожившим мертвецом. Аст внимательно наблюдал за мной на наших спаррингах и медленно, но верно, выводил меня на новый уровень владения боевым искусством. К слову, он — один из первых догадался проследить за мной до спальни и узнать, чем я занимаюсь по ночам, что прихожу к нему едва живая. С тех пор, а это произошло в конце первой недели, мы занимались пробуждением крови вместе. Вспоминать боль было сложно, но племянник главнокомандующего нашёл способ справиться с моей проблемой: он садился на пол напротив меня и начинал рассказывать о том, какой звук раздаётся, когда кожа медленно распарывается скальпелем, какой — когда рвутся сухожилия, и какой — когда из разрезанных вен начинает вытекать густая кровь… Мы начали быстро добиваться результата, поскольку Аст мастерски умел внушать уверенность, что всё это происходит именно со мной…

За шесть дней до поездки в Централь, я смогла добраться до Дамаса и заставила его ответить на последние вопросы. Это было уже вечером; Трой по какой-то причине отменил нашу тренировку и уехал с базы, а у меня появилось свободное время, которое я тут же использовала для похода к наёмникам.

— Не ждал? — я застыла в дверном проёме, глядя на Дамаса, привычно читавшего какую-то странную газету.

— Заходи, — улыбнулся мужчина и сел на постели, предлагая мне сделать тоже самое.

— Мне всегда было интересно, что ты читаешь? — проследив за исчезновением газеты в ящике, протянула я.

— Это последние сохранившиеся доказательства того, что произошло пятнадцать лет назад, — ответил наёмник, глядя на меня своими умными глазами.

— Это настоящие газеты пятнадцатилетней давности? — изумлённо уточнила я, — Но откуда они у тебя? И почему они черно-белые?

— Во время рейдов на развалины я часто находил интересные вещицы… поскольку знал, где искать, — он продолжал смотреть на меня, и выражение его лица становилось всё более… незнакомым.

— Ты расскажешь? — негромко спросила у него.

— За разглашение этой информации меня могут казнить без выяснения причин, — также негромко ответил Дамас.

— Почему-то мне кажется, что эта информация связана с терактами, о которых я спрашивала тебя больше недели назад, — я упрямо стояла на своём, — и, насколько мне помнится, ты обещал мне рассказать о них. Дважды.

Дамас сложил руки на груди и несколько секунд давил на меня пристальным взглядом.

— Я все равно узнаю об этом. Либо от тебя, либо от главнокомандующего перед тем, как скормить его Грешникам, — предупредила серьёзно, и наёмник, наконец, внял моим словам:

— До того, как вирус выпустили, мир находился на грани Третьей Мировой войны: он находился на этой грани уже больше двадцати лет, поэтому все государства были истощены, экономика находилась в худшем за всю историю двадцать первого века состоянии, а люди были измождены от высочайших налогов, лишены свободы слова и всячески ограничены в своих правах. Технический прогресс на тот момент достиг небывалых высот, но страны экономили на высоких технологиях, гарантировавших безопасное использование ресурсов, и планета медленно, но верно погружалась в Смог. Дышать было трудно, особенно в промышленных центрах, люди ходили в марлевых повязках, а кое-где — даже в респираторах. Военные конфликты между странами стали нормой, как и теракты внутри самих государств… И власти начали задумываться над созданием регулятора агрессии — биологического оружия направленного действия, способного сдерживать людей в их желании противостоять власти, — он ненадолго замолчал, предлагая мне усвоить услышанное, а затем продолжил: — То, что сейчас называют «Великим Разрушением», было тщательно подготовленным актом террористов по уничтожению всех промышленных зон, спровоцировавших в нашей стране экологическую катастрофу; серия взрывов стерла с лица земли все участки, где «режим черного неба» был введён статус постоянной угрозы — а это каждый десятый город. В это же время произошёл быстрый захват власти; как только государственный переворот был свершён, в стране началась полная анархия. Однако, длилась она не больше суток… потому как следом за захватом власти, новые правители выпустили на свет вирус под названием «Скверна».

Я молчала, глядя на Дамаса широко раскрытыми глазами, и никак не могла понять… зачем? Зачем главнокомандующий сделал это? И зачем после выпуска вируса создал исследовательские центры, в которых изучали феномен иммунитета к этому вирусу, а также — возможности использовать это в качестве оружия против заражённых?

— Зачем… — всё-таки выдавила я.

— Потому что главнокомандующий твёрдо уверен, что знает, каким должен быть Мир, — голос наёмника стал холодным, как лед.

— Более уродливой модели придумать сложно, — процедила я; а ведь он был тем, кто боролся за свободу… здесь было над чем задуматься… затем я нахмурилась, — Но что стало с остальными странами? Почему я о них ничего не слышала?

— Никто не знает. Мы не имеем контактов с внешним миром, — ровно произнёс Дамас.

Я ещё больше нахмурилась.

— Почему никто не рассказывает об этом? Ведь ты — не единственный, кто жил до Великого Разрушения!

— Со мной, как и со всеми, чей возраст превышал четырнадцать лет в момент выпуска вируса, была проведена… работа, — поискав слово, объяснил наёмник, — Главнокомандующему и тем, кто стал властителями Города, Который Выстоял, было жизненно важно стереть из голов людей память о прошлом.

— Вам как-то изменяли сознание? Но как это возможно? — недоверчиво спросила я.

— О, нет. Людей, распространявшихся о Мире До, просто убивали. Это очень действенный способ заткнуть всем рты.