Страница 27 из 32
Но сейчас любопытство оказалось сильнее, и он нырнул ещё глубже, в океан бесструктурного уже хаоса, заполняя его собой, придавая ему форму... пока не ушел так глубоко, что даже хаос не замер, точнее - не вырос так, что даже быстрейшие его броски казались теперь неподвижными глыбами. Зато здесь появились странные, словно приходящие ниоткуда голоса, настолько чуждые, что Вайми даже был рад, что не может ничего понять в них. Возможно, это были Тэйариин. Возможно - кто-то ещё... но столь чужой, что понять его... их не получалось. И этих голосов... бесконечно разных голосов здесь было бесконечно много... почти бесконечно много. Но Вайми хотел заглянуть ещё глубже... хотя уже почти перестал понимать, что же именно он видит.
Он ощутил дыхание Небытия. Реальность вокруг - та самая Реальность, в которой он жил и вне которой просто не мыслил себя, - становилась зыбкой, обманной, непрочной... и, в то же время - хищной, голодной, растворяющей любую сложность. Но и он далеко не в первый раз бывал здесь. Он придавал ей форму, - и уходил всё глубже, пока не коснулся Небытия, Т`окэ фйау, того, в чем парят все Реальности, из чего они рождаются... и в чем исчезают без следа. Пути дальше не было, - и он замер, отчаянно пытаясь понять... ощутить хотя бы что-то... но напрасно. Может быть, не Небытие, но Реальность, столь плотная, что в неё нельзя было войти? Хаос, столь хаотичный, что ничто не придаст ему форму? Все Реальности, сменяющие друг друга с невообразимой быстротой? Нет, не понять... пока. Ну что ж...
С небрежной легкостью он скользнул назад, в океан образов, купаясь в них, восстанавливая себя, восполняя... пропуская их через себя, - ещё одно не веданное там, Наверху, наслаждение. Стоило ему лишь захотеть, - и время замирало, превращая неистовый хаос в триллионы триллионов осколков разбитой в пыль мозаики. Для сознания не столь большого они всё равно остались бы хаосом... но для него эта задача была до смешного простой. Когда ты можешь собрать триллион триллионов осколков триллионом триллионов способов, это, в самом деле, не так уж и сложно. На самом деле, это совсем не сложно, ведь сложность подразумевает усилие, работу... Для него же это было радостью, - наверное, самой большой из доступных ему. Превращать Хаос в Порядок, нет, даже не так - находить Порядок, скрытый в Хаосе, наслаждаясь уже тем, как едва мелькнувший на грани сознания образ обретает глубину, вбирая в себя бессчетные, иначе обреченные навсегда остаться бессмысленными подробности...
Теперь он ощущал себя черной дырой, неотвратимо втягивающей в себя всё, что её окружает... нет, совсем не всё, а только лишь нужное - тут и сейчас. И - не уничтожающее его до исходной, изначальной бесструктурности, нет! Напротив - собирающей Сущее из исходной, изначальной бесструктурности, стягивая, сплавляя все образы в самом ядре, в том, что в обычной черной дыре было бы сингулярностью, - а здесь было точкой Творения, невыразимой для любого, кто не был им. И в ней...
Мир... целая вселенная, похожая на ту, в которой они только что были, но, в то же время - иная. Бесконечное множество историй... но здесь каждый её обитатель не выбирал себе тропу, а шел по всем тропам одновременно, сам творя времена и истории, бесконечно изменяя их так, что даже из своего вневременного бытия Вайми не мог ухватить ничего, кроме текущего мига...
Это было неизведанно и потрясающе интересно, - и, едва этот образ... замкнулся окончательно, Вайми... вошел в этот образ, наполнив его собой, своей силой - и, вместе с ним, вырвался, наконец, на поверхность Реальности, придавая ей форму - сейчас и навеки.
* * *
Вернувшись в своё тело, Лэйми замер, ошалело распахнув глаза. Он стоял на пляже в Нау-Лэй, - но перед ними всё ещё сияло море бесконечной, ослепительной белизны. Творящий Взрыв, да...
Тезка сощурился на солнце, смешно сморщив нос, - и тут же чихнул. Именно этот простой звук вернул Лэйми к реальности. Он мотнул головой и осмотрелся. Тут всё было, как обычно, - Маула и Хьютай гуляли по пляжу, что-то тихо обсуждая, Айэт просто сидел на берегу, пара других тезок - сыновья Вайми и Анмая - плескались в море, словно пара сумасшедших рыб. И всё равно, Творение не казалось ему сном. Оно было - Реальностью.
И Небытие, Призрачный Свет, Т`окэ фйау тоже был - Реальностью. Лэйми вспомнил, как боялся даже смотреть на него, - и как Вайми входил в него, пытаясь пройти насквозь. Разница между ними стала, наконец, понятна, - и Лэйми, передернувшись, вспомнил самые страшные свои сны. Сны, в которых он просыпался нагим посреди пустынной заснеженной улицы, под страшным желтым небом Сугха... в объятиях черной бесформенной твари, которая тут же оплетала его сотнями щупалец, кончавшихся зубастыми пастями, и начинала пожирать заживо. Для Вайми встреча с Т`окэ фйау была, примерно, тем же самым, - и, всё равно, он не отступал... пока не умирал в этом вот времени совсем. Смог бы он, Лэйми, поступить так же, - и не ради спасения подруги, например, тут смешно о чем-то думать, - а просто любопытства ради, чтобы рассмотреть пожирающую его тварь в деталях и подробностях? Нет, разумеется. Вот потому-то Вайми, - Творец и Создатель, а он... просто вот тут.
Тезка, очевидно, ощущал то же самое. Он прижал ладони скрещенных рук к груди и склонил голову, мучительно краснея.
- Прости меня, - сказал он, не глядя на Вайми. - Я дурак.
Вайми протянул руку и потрепал начинающего юноша за ухо - впрочем, чисто символически.
- Я прощаю тебя, Лэйми, сын Охэйо. Но впредь всё же постарайся думать, а?
- Я постараюсь, - тезка всё же взглянул на него и вдруг улыбнулся. - Правда.
- И я... - начал Лэйми, спеша присоединиться к другу, - но Ксетрайа вдруг щелкнула его по носу, оборвав фразу.
- Прости, милый, - но ты, я надеюсь, знаешь, что себя я ценю очень высоко. Я никогда не полюбила бы труса.
- Я не трус, - спокойно согласился Лэйми. - Но не быть трусом и иметь мужество - это разные вещи, знаешь...
- Не знаю, - она демонстративно зевнула. - Зато я помню, как ты отбил меня от ТЕХ, - хотя ты был один, а их - трое. И никто не мог помочь тебе. Если это не мужество, то что?
- Это другое, - Лэйми смутился. Правду говоря, в тот раз он так испугался за Ксетрайа, что совсем уже не думал о себе. А безумное бешенство выбило из него последние остатки страха. Лишь благодаря нему он и победил, и остался жить, в конечном счете. И Ксетрайа - тоже... - Так поступил бы любой настоящий парень. А войти во Тьму просто любопытства ради, - так почти никто не может.
- Ты же вошел, - сонно сообщил тезка. - Пусть вместе с отцом, всё равно... Он рассказывал мне, как ему самому было страшно, и что он никогда не решился бы, не окажись рядом тебя...
Лэйми смутился, вспомнив этот эпизод. Правду говоря, без Охэйо он вообще бы никуда не вошел...
Но он всё же вошел. И в итоге - оказался здесь...
- Ладно, люди, я домой пошел, - Вайми тоже душераздирающе зевнул. Всё же, Творение отняло у него совсем немало сил, - и даже здесь это ощущалось.
Всё ещё зевая, и мотая головой, он побрел к дому. Ахана увязалась за отцом, о чем-то его оживленно расспрашивая. Тезка вдруг плюхнулся на песок, удивленно глядя ей вслед.
- Знаешь, я ничего сейчас не хочу, - сказал он растерянно. - Ну, ничего... такого. Мне хорошо просто оттого, что она есть на свете. И она - моя. А я, - её. И всё.
- Это пройдет, - Ксетрайа хихикнула. - Уже к вечеру, я думаю.
- Я думал, что так бывает у взрослых, - обиженно сказал тезка. - Что они не думают всё время, как... ну, как это всё было и будет. А просто... ну...
- У взрослых много что бывает, - туманно сообщила Ксетрайа, тоже садясь на песок. Лэйми тут же сел рядом с ней. - В том числе и такое. Иногда. Когда сил уже совсем нет...
- Да ну тебя!.. - тезка вздохнул, и вдруг повернулся к Лэйми. - Ты не расскажешь мне... как ты встретился с отцом? Как вы вообще подружились? Ну... так вот.