Страница 26 из 32
- Черный цвет заключает в себе белый, желтый и остальные цвета. Смерть заключает в себе все существа, - так, что ли? - хмуро спросил тезка. Сейчас он был совсем не похож на себя же, рассуждающего об угнетении начинающей личности.
- Белый свет заключает в себе остальные цвета. Тоже. Иначе он не белый.
- Но не черный.
- Белый бел на черном.
- Послушайте, хватит, может быть? - сказал Лэйми. Ему вдруг показалось, что он попал на собрание какой-то масонской ложи. - Я всё равно ничего не пойму же. Вернее, наверное, я понимаю, - но это совсем мне не нравится. Ты лучше покажи, как это всё происходит.
- Это опасное желание, Лэйми, - взгляд сумрачно-синих глаз Вайми обратился на него. - Но опасное не для тебя. Ты - обладатель Фйя`о, Дополнения, хочешь ты этого или нет. Ты умножаешь любые способности, - и мои способности тоже. Я не хочу отказывать тебе. Но готов ли ты отвечать за то, что может пересечь Грань благодаря тебе?
- Отец сказал мне, что отвечает всегда тот, кто ведет, а не тот, кто дополняет, - немедленно встрял тезка.
- И перед собой тоже? - спросил Вайми. - Совесть - знаешь, штука довольно-таки жуткая, тебе ли не знать?
- Ой, да ладно, - тезка отмахнулся. - Разве ты не в силах вернуть в Небытие всё, что вышло оттуда вопреки твоей воле?
- Всё, что я замечаю. А замечаю я не всё, Лэйми, сын Охэйо. И ты видел Небытие. Закрыть его... довольно трудно.
- Да уж... - тезка поёжился, - но всё же, не сдался. Было видно, что его просто распирает любопытство. Да и самого Лэйми тоже. Увидеть настоящее Творение ему всё же очень хотелось. А уж посильно поучаствовать в нем... - Но ты не один же. Любой из нас всегда поможет тебе.
Вайми засмеялся.
- Черный цвет заключает в себе все остальные цвета, говоришь? Ну что ж... - он легко, одним движением, поднялся. - Вставайте и беритесь за руки...
* * *
Мир вокруг погас. Темнота, но темнота не абсолютная, - слабые радужные разводы. Какие-то тени, как те тени, что плавают в закрытых глазах, вспыхивали в ней, медленно плыли и угасали, - но сейчас Лэйми чувствовал всю глубину окружавшей его бесконечности. Насчет остальных своих чувств он не был уверен, - ничто не имело ни запаха, ни вкуса, ни тепла, ни, тем более, плотности. Прислушавшись, он смог уловить нечто вроде звуков, - стоны, вздохи, пощелкивания, - никто не издавал их, их порождала сама пустота. Лэйми помнил, что это - Возможности, виртуальные квантовые флуктуации вакуума, того бездонного моря, в которое они сейчас нырнули...
+ / Начинаем, - беззвучно сказал Вайми. - Лэйми, мне придется... поглотить тебя, иначе ты мало что почувствуешь. Ты станешь мной... в какой-то мере. Не знаю, сколько ты сможешь запомнить... вернувшись, - но, надеюсь, это поможет тебе... всем вам понять меня. Итак... + /
На сей раз, Лэйми смотрел в правильную сторону, - то есть, "вниз", в объемлющее пространство, и потому увидел, как оттуда, из бездны, поднимается тускло-радужная, необозримо огромная воронка. Ощущение было не самое приятное, - словно он падает в черную дыру, - и он невольно сжался. Да, Вайми был... большим. БОЛЬШИМ. Его сущность окутала Лэйми, словно океан, - словно он с размаху нырнул в горячую, соленую, пронизанную миллионом звуков воду. И...
Мир раскрылся перед ним, так, как не раскрывался ещё никогда. Он парил в бесконечности, он БЫЛ бесконечностью, - но не только. Он видел её начало. Он видел её конец. Он видел все варианты её развития. Он видел... но в этот миг он уже не был собой. Он был - Вайми.
* * *
Любопытство. Желание знать всё до самой глубины. Любовь. Ненависть. Желание творить. Яростное недовольство собой. Много что ещё. Не было, наверное, лишь страха. И жестокости. Но было... яростное стремление восполнить себя до конца. До сих пор было. Несмотря на весь пройденный путь, оно не стало слабее. Напротив. Теперь он видел, кем бы мог стать. Видел бесчисленные измерения, бесчисленные времена - пока что закрытые. Видел границы своего времени - сверху и снизу. Видел сны наяву - бессчетное множество их. Видел себя - тоже бессчетное множество. Одни были более реальны. Другие - менее. Третьи не существовали, - но он всё равно был и ими тоже. Хотя быть большинством их ему совершенно не хотелось. О других он мечтал, - отчаянно и недостижимо, как никогда не смогут мечтать те, кто никогда не видел других себя. С другими он болтал, спорил, дрался... они были и им тоже. Все они были - им. Всё же. Хотя много его всё ещё оставались вверху... или внизу, вне его взгляда. Вне сознания. Там, где жили его сны. Или кошмары. Или... тени. Он парил вне времени - и, в то же время, был в нем. Он скользил по нему - и не двигался. Он знал, что с ним случится... с каждым из них. Он не знал, кем будет этот каждый. Иногда он мог выбирать, кем станет. Иногда - нет. Иногда это не нравилось. Иногда пугало. Иногда приводило в отчаяние. Иногда он был рад, что у него просто нет выбора. Иногда это не имело значения. Он всё же двигался. Он - постепенно - становился больше. Иногда он ошибался. Иногда отступал. Иногда стирал пути, которыми шел. Иногда прокладывал новые. Иногда не видел путей. Иногда - просто спал... и видел сны... и сны... и сны... которые сами превращались в Реальность. Иногда замирал на грани между сном и реальностью - и тогда...
Слабые, едва заметные тени устремились навстречу, одновременно разгораясь, - пока он вдруг не завяз в ослепительно яростной, невообразимо сложной, бешено кипящей массе. Вайми замедлил своё скольжение в потоке Времени, и неистовый свет померк, а кипение стало замедленным, словно бы сонным. Он видел исходную структуру пространства - структуру, в которой само оно кипит, сворачивается черными дырами, торами, нитями, и в этом аду, - бесконечное множество виртуальных частиц, чудовищная, беспредельная энергия, целая бесконечность её, лишенная лишь возможности воплотиться иначе, как с его помощью, и в нереальном, обреченном на неизбежное исчезновение призраке-мире... но сейчас он смотрел вглубь... и вглубь... и вглубь, - и не видел конца. Это воистину была Бесконечность, - лестница структур уходила до бесконечности вверх, и до бесконечности вниз. Он смотрел в бесконечный зеркальный коридор самоподобного, всё более чуждого - бесконечно чуждого - хаоса. Его сущность начала отражаться в нем, умножаться, и её части стали вгрызаться в него, пожирая его, - его мысли, - заживо. Но его мысли сами были... хищными. Они тоже вгрызались, умножались, пожирали, - и он продолжал уходить вглубь вязкой зеркальной пелены, пока пустота вокруг... не расцвела. Виртуальные квантовые флуктуации, - единственная доступная ему теперь реальность, - разгорались перед ним, пространство рвала невообразимо яростная буря энергии, обреченной вечно оставаться взаперти.
Он ощущал кипящий вокруг хаос, - неведомое побуждение заставляло пустоту бурлить, перестраиваться... этот хаос совсем не был истинным, - здесь бушевал шторм структур, возможностей, самоорганизаций, мгновенно возникающих и гаснущих сознаний, похожих на его собственное и совершенно чужих. Он словно летел сквозь поток, лес беспрерывно сталкивающихся и взрывающихся смерчей ослепительного радужного пламени, и каждый его лоскуток был живым. Он слышал крики, стоны, нечто невообразимое, - невероятный, бесконечно разнообразный безумный хор...
Любой другой здесь мгновенно сошел бы с ума, или просто навсегда заблудился в этом огненно-безумном хаосе, - но Вайми уходил всё глубже. Водоворот вспышек и звуков стал столь сильным, что ему уже приходилось пробиваться сквозь эту вязкую, запутанную среду. Но именно здесь, в этом многокрасочном аду, жили его отражения, жили образы... бессчетное множество их, необозримый океан, в котором он с безмерным удовольствием купался, глядя на всё, что могло бы быть - и выбирая, собирая, разбирая... иногда с изумлением глядя на вещи, совершенно чужие и незнакомые ему... Эти мгновения были самыми густыми, сочными, вкусными, потому что, познавая эти... вещи он и восполнял себя, - и с этим ощущением не могло сравниться вообще ничто...