Магия страсти

Странно, но гораздо больше меня волновало, сколько прошло времени там. Приехал ли Эдуард утром, как обещал? При мысли о нем захотелось реветь, так его сейчас не хватало.

Но с другой стороны, отношения с ним не имели будущего. Да, я никогда его не увижу, зато теперь не умираю от хронической болезни. Я богата, молода и прекрасна, там меня ничто не держит, я - Колумб этого мира, который сулит мне много приятного и интересного.

Лииса откупорила склянку, и в комнате одуряющее запахло можжевельником. Вылила немного раствора в ладонь, добавила воды и принялась натирать меня жидким мылом. Ее руки оглаживали плечи, касались шеи, и по телу разливалась сладкая истома. Я что, способна возбудиться от легкого прикосновения? Сердце начало частить, дыхание сбилось, и я прохрипела:

- Хватит! Я сама.

Лииса шарахнулась в сторону, застыла с опущенной головой.

- Сядь на кровать и рассказывай про меня, как если бы это был другой человек. Отчасти я и так стала другой после того как вернулась оттуда.

Лииса села, поправив пышное платье, сцепила руки в замок.

- Вы, и правда, очень изменились, бэрри.

- Надеюсь, что в лучшую сторону.

- Раньше вы были злой, всех били и оскорбляли, вам это нравилось, уж простите за правду...

- Продолжай.

- Вы были умны, как и подобает богорожденным...

От удивления я чуть не поперхнулась. Чужой язык воспринимался как родной, но услышанное слово было столь нелепо, что я переспросила:

- Кем-кем я была? Богорожденной?

- Да. Есть легенда о том, что сначала в нашем справедливом мире Безымянный Спящий создал богорожденных, ну, князей, графов, там... В основном князей, в них... В вас его кровь. Потом появились остальные, так-то. Говорят, ваша бабушка вас так воспитывала - как богорожденную.

- А получилась, как часто бывает, капризная избалованная дрянь, - резюмировала я.

Лииса прыснула в кулак.

- Теперь рассказывай про Безымянного вашего Спящего. Это тут... наш бог? И почему мир - справедливый?

Служанка снова уподобилась перепуганному зверьку, заозиралась по сторонам, будто бог мог поразить меня молнией за дерзость.

- Спящий создал этот мир и остался, когда другие ушли. Он и ныне есть, просто спит в горах далеко на севере. Если поехать туда и припасть ухом к земле, то можно услышать его сердце.

- Прямо сердце? - спросила я с недоверием, Лииса кивнула.

- Я с самого севера. Да, оно бьется.

- И он прямо спит? Здоровенный такой мужик?

- К нему подойти нельзя, не знаю почему. Спросите у Арлито. А спит он в пещере, наверное. Иначе замерзнет... Хотя, может, и нет, холод ему не вредит.

- А почему мир - справедливый? - повторила я.

- Так решил Спящий. Каждый должен быть счастливым одинаково.

Какой-то эзотерический коммунизм! Я фыркнула:

- Я богатая и красивая, ты бедная и служишь мне, разве это справедливо?

Лииса улыбнулась и проговорила, видимо, заученную истину:

- Надо принимать горести с благодарностью, потому что чем сильнее боль сейчас, тем ослепительнее счастье потом. Маги, вон, многое могут и долго живут, но они заплатили за свой дар самым дорогим.

- Неужели эти законы работают?

- Всегда. Должно быть равновесие.

- А если человек счастлив, только когда убивает?

- Он нарушает заповеди, таких казнят - или стражники или Спящий. Жила тут одна ведьма в лесу, все пряталась, найти ее не могли, очень вредная была, много людей погубила. Так вот нашла ее расплата за злодеяния, умирала она страшно, от язв, и молила о смерти, но и смерть отвернулась от нее, так-то. Нельзя причинять намеренное зло безвинным...

- А виновным?

- Можно, наверное.

Снова нахлынула нереальность происходящего. Вот я сижу в ванной, в центре мироздания, втираю в кожу можжевеловое масло. Ткань пространства будто бы обтекает меня, как вода. Ну а что, я ж во сне. Какой, однако, длинный и логичный сон! Потом хоть книгу пиши "Как я жила в чужом теле". Так ведь забудутся эти чудесные, яркие эмоции и вряд ли найдутся слова, способные их передать.

На разоренной кровати мнется смущенная служанка, не может поверить в свое счастье - капризная мегера преобразилась до неузнаваемости! Справедливо? Вполне! Наверное, ей много чего хочется спросить, просто она не смеет, а вот мажик Арлито еще как посмеет, он заподозрил что-то неладное, и нужно заранее придумать правдоподобную версию, почему я так изменилась. Интересно, способен ли он распознавать ложь с помощью своих потусторонних штучек?

Служанка Лииса молчала, мялась и еле заметно улыбалась. Наконец не выдержала:

- Забавно. Я жалуюсь вам на вас.

- И правильно, говори обо мне как о другом человеке. После увиденного там я уже не стану прежней.

- И что же вы видели?

Лииса села на колени рядом с ванной и принялась натирать мои волосы, похоже, яйцом.

- Смерти нет, вот что. И каждый получает по заслугам. Кто сделал много зла, будет мучиться и не сможет заново родиться, а если родится, то будет мерзким животным.

- Как свинобрюх или слоноушатка?

- Звучит отвратительно.

- То есть, ваша душа полетела... Куда-то. И что там? - служанка напряглась, перестала меня намыливать, ее пальцы лежали на висках.

Почему бы не пофантазировать?

- Туман, силуэты зданий, тени. Ты постоянно чувствуешь... как бы это сказать. Одиночество. Ты видишь других, а они тебя - нет. Это трудно передать. Отчаянье, тоска... И больше ничего. А еще ты откуда-то знаешь, что ты здесь за то, что делала много гадостей, и никому нет дела, какого ты сословия. Да хоть король! Тут есть короли?

Ответила Лииса после секундного промедления - она переваривала услышанное:

- Прямо тут нет, у нас на севере - князья. На Изумрудах, это острова такие, - там король. Его сын должен быть на вашей свадьбе.

- Как думаешь, ее можно отменить?

Понятно, что в старину девушек отдавали замуж, не спрашивая их согласия, но оказаться в постели незнакомого мужчины мне совершенно не улыбалось. Хорошо бы до этого момента проснуться. К тому же, наверное, женщины здесь - существа бесправные, и я перейду в его распоряжение вместе с землями и прикрепленными к ним людьми.

Я обернулась. Мой вопрос ввел Лиису в замешательство, и вместо ответа она воскликнула:

- Но почему? Вам уже два года как пора замуж. Все хотят выйти за Ратона, он добрый и богатый. И красивый.

- А я страшная, да? Только честно ответь, почему? Лично мне очень нравится то, что вижу в зеркале. Или это магическая личина?

Лииса потупилась и на всякий случай отошла, принялась теребить оборки платья.

- Говори, что во мне не так. Только честно. Это очень важно, я не буду тебя наказывать, обещаю, даже если мне не понравится, что ты скажешь.

Девушка вернулась к исполнению своих обязанностей - начала лить мне на голову из деревянного черпака.

- Ваши брови и глаза... Они слишком выделяются. Даже если припудрить брови, они все равно будут торчать. И губы... эээ... слегка огромные.

И сноваее слова развеселили меня.

- Но это ведь красиво! Особенно мне нравятся мои ресницы. Хотя да, понимаю, наверное, считается неприличным иметь много волос на лице. А что делать с волосами? Судя по тебе, их не сбривают. Хоть с телом у меня все нормально, или и с ним что-то не в порядке?

Лииса залилась краской:

- Я скажу, только не наказывайте...

- Не буду.

Она покраснела еще гуще, отошла от беды подальше и изобразила на месте груди две дыни размера седьмого:

- Здесь слишком выпирает и здесь, - она хлопнула себя по попе, потом огладила талию. - А тут узко, что вот-вот переломится.

Только сейчас обратила внимание, что Лииса тоже довольно фигуристая, но утягивает грудь, бедра прячет под оборками, которые начинаются от самой шеи и скрывают талию.

- Ясно. Принято быть бревном, - вынесла вердикт я, и Лииса снова улыбнулась. - Но ведь красиво, когда формы, они нравятся мужчинам.

Девушка дернула плечом и принялась вытирать мои волосы полотенцем.