Страница 106 из 133
— Ну-ка, ну-ка, — подбоченился Игрок, — интересно послушать.
— Это приспешник Властелинов. Мерзкий ублюдок, помогающий им разрушать миры.
Игрок картинно вздохнул.
— Если доживёшь до нашей следующей встречи, тебе придётся долго извиняться, Эшк.
— Это он создал Игру, — пояснил я Репью. — Из-за него мы здесь.
Игрок устало покачал головой:
— Я не создал Игру, я её организовал. Создал всё это попавший в опалу Властелин, который слишком сильно любил этот мир. Любил, но не понимал, что и привело его к безумию. — Игрок уселся прямо в грязь, и совершенно неожиданно в его словах кроме насмешки и презрения послышалась боль: — Он изучал тайны этого мира, хотел стать полноценным богом. Другие Властелины на него плюнули — им было чем заняться, тогда их число равнялось восьмидесяти семи, а восемьдесят семь — это слишком много. Пока он познавал мир и энергию, они убивали друг друга, вели в бой огромные армии, которые рушили целые Империи.
— Вроде Гаспа.
— Вроде Гаспа, — кивнул Игрок, проводя по лицу испачканной в грязи ладонью. Лицо, тем не менее, осталось чистым. — А этот Властелин был вроде Корда... в молодые годы. Узнавая, как это мир устроен, как работает, откуда черпает силы, он наткнулся на Сердце Тьмы. Ужаснувшись той злой энергии, что питает Сердце, он лишь поверхностно изучил его, боясь, что сам запачкается. И из-за этого всё неправильно понял. Сердце Тьмы пьёт и перерабатывает тёмную энергию, а он решил, что создаёт, оскверняя Сердце Мира. И тогда он решил уничтожить Сердце Тьмы. Он был уверен, что это принесёт благо миру... что два сердца — это слишком много, ведь достаточно одного, одно сердце бьётся у каждого человека... и бога.
Но у него не хватило сил. Слишком мощным оказалось Сердце Тьмы, слишком много Корд вложил в него энергии...
— И тогда он решил отрубить его, — сказал я.
— Да. Властелин начал разрушать сосуды, перекачивающие Скверну. Так он не мог позволить Тьме пролиться на людей, он направлял потоки на себя, думая, что способен с ними справиться. Он решил, что это будет его испытанием во время становления богом. Но хлынувшая в него Тьма превратилась в Скверну, сведя самого Властелина с ума и пробудив Гаспа от сна. Гаспа устраивало происходящее. Он осквернил Изменённую Алу, изнасиловав её покоящееся тело (Корд, к сожалению, не оторвал ему член, хотя надо было бы), а после через неё начал воздействовать на жрецов, сводя их с ума и подчиняя своей воле. Жрецы начали творить всякие мерзости, пробудив остатки Культа.
Тем временем негативная энергия, которой некуда было деваться, хлынула в этот мир. Началась Третья Смута. Вы видели, что здесь происходит, поэтому о ней я рассказывать не буду.
И тогда мне пришла идея создать Игру. Я много бродил по мирам в своё время, и наткнулся на ваш, закрытый, практически отрешённый от всей Спирали, но всё же являющейся её частью. Я провёл в вашем мире достаточно времени, и не мог обратить внимания на компьютерные игры. Я должен развлекать Властелинов, а в вашем мире чего только не придумали ради развлечений...
— И тогда вы решили сыграть в людей, — зло прорычал я. — Ставочки сделали, да?
Впервые Игрок посмотрел мне в глаза. Если при первой встрече он смотрел на меня как на любопытную букашку, то сейчас интереса в его взгляде прибавилось. Ну, будто я стал любопытной собачонкой, примерно настолько. Но сейчас я видел ещё и разочарование.
— Твоя тупость меня поражает. Ты разве не знаешь, зачем вы здесь?
— Дай предположу — ради развлечения?
— Ради того, чтобы спасти мир, — сказал Репей. Башка у него всегда варила, а сейчас он ещё и был в более выгодной позиции — его разум не застилала Злоба. — Мы здесь, чтобы спасти мир, ведь это цель Игры. Убить сошедшего с ума Властелина, вычистить Скверну.
— Вот это парнишка умеет сложить два и два, хоть и сил у него кот наплакал.
— То есть Властелины развлекаются с нами ради высшей цели? — презрительно спросил я. — Думаешь, я такой идиот, чтобы в это поверить?
— Властелины развлекаются. А вот я организовал эту Игру ради спасения мира. Властелинам плевать на то, что твориться здесь, а мне — нет. Они получают развлечение, вы спасаете мир.
— О-кей, тогда причём тут мы? Ты не мог спасать мир силами только героев? Зачем тащить на смерть в чужой мир десятки тысяч человек? Или хотя бы скажи, почему из нашего мира? Я как посужу в Спирали кругом средневековье, так взяли бы средневековых вояк и магов, а не студентов и офисных работников.
— Необходимость. Героев в этом мире слишком мало. А именно вас выбрали Властелины. Им показалось забавно, что в бой вступят необученные новички. Поверь, я хотел их отговорить, но у меня не вышло.
Теперь зло взяло уже Репья, он смачно выматерился и сплюнул, едва не угодив Игроку в босую ступню.
— Ты выродок, дядя. Я только что был обеими руками за тебя, а теперь, признаюсь, сам хочу прирезать.
— Попробуй, — безразлично пожал плечами Игрок. — Но сначала дослушай. К счастью, у этого мира во время смутных времён есть средство спасения. Палачи и Судьи. Идея их создания принадлежит, конечно же, Гаспу — он задумывался о том, что судьбу мира должны решать сами люди, а не боги. И он же создал первую пару. Первой парой, как вы догадались, были Алу и Корд. Неудачной парой. Алу слушала отца, а не собственное сердце. Ну а Корд, в конце концов, её предал и сам стал богом. В принципе, это не противоречило задумке Гаспа — Алу, фактически, уничтожала мир, убивая избранных, которые должны были менять мир в лучшую сторону, а Корд решил его спасти. — Игрок некоторое время молчал, погрузившись в какие-то недобрые воспоминания, но, наконец, разлепил губы: — В этот же раз выбор Палача оказался очень странным. И ещё страннее оказалось то, что гибнущее от нехватки энергии, Сердце Тьмы тоже решило благословить его. — Игрок ещё раз посмотрел мне в глаза, на этот раз его взгляд был очень серьёзен. — На тебе лежит огромная ответственность. Ты обязан восстановить порядок.
— Или уничтожить этот ублюдочный мир, я знаю. Это всё? Если ты здесь для того, чтобы рассказывать нам охренительные истории, то с дороги, мы шли сюда не просто так.
Игрок поднялся и, как-то недоумённо взглянув на перепачканное рубище, провёл по нему руками, превратив в панцирную кольчугу и латные штаны.
— Я здесь ещё и для того, чтобы предупредить — не стоит ходить дальше. Лучше вернитесь. То, что вы там увидите, вам не понравится.
— Спасибо за совет, прям так и загорелся сходить туда, — фыркнул Репей.
— Я серьезно.
— Мы тоже, — сказал я.
— Ваш выбор, останавливать вас силой я не собираюсь. Ещё увидимся, Палач. Скорее, чем ты думаешь.
Игрок исчез. А мы пошли дальше.
Ещё на островах я видел заброшенный дом, который облюбовали овцы — они прятались там от жары или дождя. Храм Корда, второй по величине во всём мире, казалось бы, не должен был напоминать те развалины, но напоминал — от него остался лишь скелет из стен, а пол застилал такой же толстый слой испражнений.
По ту сторону храма нас ждало большой сад, пребывающий в том же плачевном состоянии, что и всё вокруг. Но была одна деталь, выделяющая это место.
Я думал, что умру от разрыва сердца. Достаточно было одного взгляда в энергетическую составляющую этого места, чтобы понять — что это.
Нет, здесь никого не распинали, не расчленяли и не жгли. Тела покоились в залитых Скверной могилах, но не разлагались. Часть могил ещё пустовала, на их дне лишь чернели лужи Скверны. Но очень скоро почти все — или все — они будут заполнены. Череда могил тянулась ровными рядами, насколько хватало глаз.
— Сколько же их тут? — пробормотал Репей.
— Пятьдесят три тысячи семьсот сорок шесть, — ответил я.
— Где-то я уже слышал эту цифру... — начал было рыжий убийца, но осёкся. — Это — могилы игроков?
— Это — место, где нас создали. И сюда мы попадаем после смерти, вне зависимости от того, как погибли. — Я спрыгнул в одну из могил и на руках вытащил тело Тёмной Матери. — Как думаешь, почему не было паники на Земле? Почему ни одна из наших девчонок не забеременела за всё это время? Потому что мы — куклы. Стерильные говорящие куклы. — Я рассмеялся. — Не они, — я кивнул в сторону шокированного увиденным Эшка, — а мы. Понимаешь? Мы долгое время думали, что настоящие только мы, потом начали признавать за настоящих местных, а на самом деле... — Я перевернул Тёмную Мать и надавил ей на диафрагму. Её тело содрогнулось, содержимое желудка упало в лужу Скверны и зашипело. — Мы копии, абсолютные копии, вплоть до ужина. Сосисок и макарон в данном случае. Нелюди здесь мы. Потому мы так легко отличаем друг друга. Потому нас считают...