Амулет колдуна

— Вот теперь поговорим, малыш! — проговорила старуха на чистом русском языке. — Как ты оказался здесь и откуда у тебя амулет Корня?

— Бабушка, вы по-русски говорите? А почему остальные что-то непонятное горланят? — Павел удивлен не меньше моего.

Я забыл про боль в загривке и вытаращил глаза на старуху.

— Тебе сейчас понятны языки всех народов на этой земле. Зовут меня старая Зара и я старшая кочевья. Так откуда у тебя амулет Корня?

— Какого Корня? Я не знаком с этим человеком. Батона знаю, с Дюпелем в одном подъезде живем, а вот Корня в глаза не видел! Меня Павлом зовут, а тот, с кем ваша киска играет, Кешка. А о каком-либо амулете, кроме того, что отдал Железер Молния, я не знаю.

— Малыш, у тебя на шее волшебная вещь великого колдуна, все свойства которого знает лишь сам Корень и несколько его приближенных. Как он у тебя оказался и откуда ты взялся на голову внучке, я никак не могу понять. Если его отдал Железер, то откуда знаешь этого старого проходимца? — бабка вновь почесала бородавку.

Мне крайне неудобно лежать под когтями и оскаленной мордой, но пока молчал — не хотел рушить беседу.

— Железер сам его отдал, но сказал, чтобы я повернул розовый луч. Вот так я и оказался в той конюшне, а другие тоже вертятся? — Павел задумчиво разглядывал амулет.

— Да, вот ты повернул красный луч и понимаешь наш язык. Если повернешь дважды, то сможешь понимать мысли того существа, на которое смотришь. Остальные лучи тоже вертятся и каждый имеет свое значение. Стоп! — гаркнула старуха. — Не спеши вертеть! Иначе такого можно наворотить, что даже демоны в пекле вспотеют. Я сама слышала от прабабки лишь про красный луч, мол, он помогает понимать языки и мысли. И еще — пока амулет на шее, ты практически неуязвим для тех, кто замыслил против тебя недоброе, хотя это не касается спутника, на нем неуязвимость не скажется. Снять амулет можно лишь добровольно, или с мертвого тела.

Старушка ласково улыбнулась на последней фразе, а Павел пропустил её мимо ушей.

— Какого спутника? Я у вас тут один появился, все пацаны дома остались, — Павел с младенчества особым умом не отличался, а сейчас и вовсе тупил по-взрослому.

— Ах, так ты один? Тогда я брошу твоего упитанного котятку в котелок, заодно и позавтракаем! Ха-ха-ха! — смех старухи напомнил карканье недовольной вороны.

— А-а-а, вы про Кешку, так он мне почти как брат, только ростом маловат, — Павел посмотрел на меня и в задумчивости крутнул пару раз красный лучик.

Знакомый холодок прошелестел по шатру, нагнул язычки костерка под котелком, всколыхнул пучки сушеных трав на брезентовых стенах.

Опаньки! Я услышал, как в моей голове зазвучал голос Павла: «Вот бы снова увидеть ту девушку. Какие у нее чудесные глаза».

«Павел, помоги-и-и!» — мысленно прокричал я. Влюбленный романтик забыл, где мы находимся, и в каком бедственном положении пребывает его друг.

Павел дернулся на табуретке, повернулся вокруг оси, но кроме присутствующих лица и морд, никого не обнаружил. «Показалось, наверное» — подумал он, и снова вызвал в памяти образ девушки. «Я вот освобожусь и так тебе покажусь, Ромео несчастный, а ну освободи меня немедленно!!!!» — пыхтя и елозя, передал ему гневные мысли. Павел удивленно посмотрел на меня, на попытки вырваться и повернулся к бабульке.

— Бабушка, Кешка просит, чтобы вы кошечку отозвали, а то ему неудобно и стыдно отчасти. Кешка-а-а! Ты можешь разговаривать? Ого! Круто! — брови Павла удивленно взлетели и застыли птичьими крыльями на лбу.

— Я же говорила, что ты повернешь два раза красный луч и сможешь прочесть мысли тех, на кого смотрел. Вот тебе и маленький сюрприз, — Зара широко улыбнулась во все свои три зуба, что дрейфовали желтыми асбергами среди темно-красных десен.

— А откуда ваша прабабушка про лучи знала? — ради приличия Павел решил на время отвлечься от мыслей о девушке.

— Почему знала? Когда последний раз видела, она все также пыхтела вонючей трубкой и гуляла со своим табором. Раньше крутила роман с одним из приближенных Корня, с Железером Молнией, вот он и проболтался как-то под одеялом. Занисса, отпусти кота! Может он отец твоих будущих детей, а ты уже показываешь характер, если спугнешь, я искать кошака не буду, — от этих слов пресс, придавивший меня к земле, исчез, но я еще две минуты не мог сдвинуться с места, ошеломленный подобной перспективой.

Отпустившая валькирия в кошачьем обличье, неожиданно взглянула на меня с неплатоническим интересом. Где мой переносной ящик с добротной железной дверцей?!! Я тут же вспрыгнул на колени к Павлу, чуть не сшиб с табуретки, зато подальше от подмигивающей кошки.

«Кешка, давай позже переговорим, сейчас узнаем, как выбраться!» — прозвучал в мозгу голос Павла. Иногда и ему приходят в голову хорошие мысли.

— Уважаемая тетя Зара, а как же вы говорите, что амулет охраняет владельца? При нас зеленоглазый старик прикончил Железера, да и меня огрели по башке и связали, — Павел пригладил мой вздыбленный загривок.

— Охранять-то он охраняет, но если его одевал враг, то амулет признает врага за своего. И никто тебя не бил, сам с лошади навернулся. Связали по моему указанию, чтобы не убежал со страху или не наделал глупостей. Расскажи-ка, как попал в наш мир и почему у тебя такая странная одежда? — спросила Зара и подкинула сухих веточек в костерок.

Дымок убегал в небольшое отверстие в потолке ровным столбиком, даже не пытался растечься по земляному полу или пробежаться по гербарию на стенах.

Пока я приходил в себя, Павел рассказал, что с нами произошло, но как только описал старика в желтом балахоне, так у старушки дернулся левый глаз и сделал попытку выкатиться и убежать, как Колобок от бабушки. Зара ловко поймала его и припечатала на место, откуда он сердито смотрел в недосягаемую даль. Больше эксцессов на протяжении всего рассказа не случалось.

— Кинжал со змейкой? Змейка кусала шар? — после Пашкиного кивка Зара нервно вскочила с места. — Эх, Железер, даже попрощаться не успели! Чего же я прабабке-то скажу?

Я не ожидал, что старые люди могут так быстро двигаться. Ее руки суетливо хватали корешки, бросали по углам и снова хватали.

— Ага, а после и вовсе разлился водой, и кинжал испарился, — Павел автоматически продолжал поглаживать мой загривок, наблюдая за заметавшейся старухой. Я не возражал, даже пару раз муркнул.

— Вы имели несчастье познакомиться с Гарионом, верховным магом нашей страны, а как вы ушли от него живыми — непонятно, — Зара собирала в холщовый мешочек небогатый провиант, два хлеба, половинку курицы пучок каких-то трав. Потом снова подняла глаза на Павла. — Уходить вам отсюда надо! Он будет вас искать, а навлекать беду на свое, и без того многострадальное, племя я не хочу. Заклинание, которым он остановил время, на самом деле выдернуло вас из бытия. Для твоих родителей время будет идти всё также, но ты не сможешь быть с ними. Хоть сто лет просиди рядом с ними и умри на их руках, они только стряхнут неведомо откуда взявшийся пепел. Скорее всего, он сделал это, чтобы незаметно уничтожить Железера, а вы каким-то образом вклинились в его волшбу. Что могу сказать — не повезло вам, либо он сможет снять заклятье, либо его смерть.

— Так может, мы подождем его, да накостыляем? Цыган много, у меня амулет есть — как-нибудь одолеем, — бодрился Павел, но я чувствовал, как подрагивала его рука.

— Не одолеете! Для этого нужно колдовские заклинания знать и волшбу разную. А вы с котом пришли из технического мира, дверь в который закрыли последние эльфы.

— Какие эльфы? Я думал, что это придуманные создания, для всяких сказок и легенд, — удивленно проговорил Павел.

— Нет, малыш, в вашем мире не осталось места для магии и «сказочные» существа перешли в этот мир. Дверь в него запечатали навсегда, чтобы рациональные люди, не верящие в магию, не прошествовали за ними. Каким-то образом Железер с Гарионом проникли в ваш мир, а теперь ты попал к нам. Вероятнее всего немало поспособствовал амулет Корня. Ну не рассиживайся, давай собирайся — тебе еще немалый путь следует проделать, чтобы оказаться подальше от цыганского племени, — старая Зара затянула завязки мешка и остановилась, огляделась по раздерганным стенам и снова засуетилась.