Номоари. Утраченный миф

Страшно было это осознавать, но именно таинственность и неизвестность, которая окружала то, что описывалось понятием моа, разжигала невероятный интерес и любопытство у Кайрин. Природная смелость и пытливый ум сделали своё дело, и под конец собрания юноша принял твёрдое решение. У него был план. И охота, которая как нельзя кстати выпадала на завтра, поможет ему этот план осуществить. Пока не прибыли чистильщики, моа неподалёку от его деревни будет существовать. И он должен увидеть это своими глазами.

Глава 2. Прикосновение к неизвестности

Обсуждение новостей затянулось. Спрашивали о конкретных общинах и деревнях, об охоте, о людях и родственниках. Наконец, Кайрин вместе с остальными покинул гостевой дом.

– Ты слышал, что он сказал? – Маури был взволнован. – Когда такое было, чтобы какой-то охотник требовал разговора со старейшиной?

– Здесь точно что-то не так, – ответил Оттар. – Если это моа, Дайнар не допустит слухов, иначе может начаться паника. Если они что-то действительно нашли, то он захочет похоронить это как можно скорее и без лишних толков. По-тихому. Пока слух о находке не превратился в новость. Тогда люди начнут бояться проклятий. И никто не захочет жить рядом с местом, где это нашли. – Оттар огляделся, чтобы убедиться, что их никто не слышит, и понизил голос. – Под угрозой целостность общины.

– А эта часть ри Сунаи очень важна, – подхватил Маури. – Из-за Уаты и фруктовых садов. Они не так уж и далеко от того места, где вышли охотники. Мы снабжаем рыбой и фруктами большую часть общины. И торговля ими приносит хороший доход.

– Но в любом случае это не наше дело, – заключил Оттар. – Для нас же будет лучше, если никто не узнает наверняка про моа – мне и тут неплохо живётся.

– Как бы там ни было, – сказал Кай, – никто скоро и не вспомнит обо всём этом. Я уверен, что эта история скоро закончится, – он посмотрел на гостевой дом. – Ладно, мне надо бежать, я ещё должен успеть написать ответ до ухода вестника.

– Удачной охоты, – Оттар похлопал друга по плечу. – Увидимся завтра.

Они распрощались, и Кайрин направился в сторону своей хижины.

Вечер был уже в самом разгаре, когда Кайрин подходил к гостевому дому. Он нёс в своих руках небольшую тонкую дощечку с нанесённым на неё мелким текстом – обычные слова о том, как он живёт, что произошло за последнее время и что слышно вокруг. Он написал о том происшествии с охотниками, но, само собой, умолчал о своих догадках и о своём намерении пойти к моа. Кайрин не исключал, что уже завтра все послания в ри Сунаи будут читать помощники старейшины перед тем, как передать адресату – особенно, если это сообщения с южных её границ. В любом случае письменное подтверждение своих намерений он оставлять не собирался: казнили, располагая и меньшими доказательствами.

Он уже собирался войти внутрь, но заметил чуть в отдалении вестника, выводящего своего коня из стойла, расположенного по левую руку от гостевого дома. Юноша развернулся и направился к нему.

– Вестник, это в первую западную, – он подошёл и протянул дощечку. – Еле успел. Уже уходишь?

Мужчина обернулся и принял послание.

– Буду там недели через две, – он откинул верх одной из сумок и убрал дощечку к остальным. – Мне нужно посетить ещё много туа. До темноты успею добраться до нижней восточной.

– Лёгкого пути, – улыбнулся Кайрин. – А всё-таки, – вестник обернулся, – какие слухи ходят про тех охотников?

Мужчина опёрся о стремя, ухватился за переднюю луку, оттолкнулся и приземлился в седло.

– Поверь, лучше держаться от них в стороне, – с этими словами он развернул лошадь и направил её рысью вдоль невысоких хижин.

Вестник мчался на всех парах, то и дело подгоняя усталую лошадь. Был уже поздний вечер. Дорогу освещал лишь мерцающий свет факелов на стенах жилых построек. Немногочисленные жители центра ри Сунаи расступались, пропуская наездника: его зелёная накидка говорила о статусе приближённого ко двору старейшины.

Остановившись возле ворот замка, он подождал, пока охрана откроет высокие тяжёлые ворота, затем вновь погнал лошадь вперёд.

Замок ри Сунаи представлялся городом внутри города. Из-за своих поистине огромных размеров он требовал постоянного внимания многих десятков человек самых разных профессий. Все эти люди в основном жили на его территории, в небольших каменных постройках среди высоких деревьев и мягкой густой травы. Широкая утоптанная тропа вела мимо этих домов, петляла, подводя вестника постепенно ко входу в просторные недра замка.

Вестник спешился и прошёл внутрь. Тут же подоспела прислуга; его лошадь взяли под уздцы и увели в стойло, а самого гостя проводили в зал ожидания. Через минуту принесли свежие фрукты и воду в глиняном кувшине. Ожидание могло занять время, однако вестника всегда старались принять как можно скорее, откладывая порой даже важные встречи. И в этот раз, едва он успел отхлебнуть из чаши, двери отворились, и в зал вошла смуглая служанка в простом белом асуте.

– Дайнар готов вас принять. Пойдёмте.

Они поднялись вверх по изогнутой деревянной лестнице, прошли до конца наполненного цветами коридора и остановились возле двойных дверей, украшенных крупной резьбой с изображением высоких гор, равнин и широкой реки, пересекающей всё это великолепие.

Служанка вошла первой, поклонилась, пропустила гостя и вышла обратно в коридор.

Комната, в которую попал вестник, была поистине великолепна. Сделав два шага по каменным ступеням, он почувствовал под ногами толстый мягкий слой рыхлой земли. Укутанная мягким светом больших факелов, она была устлана сочным ковром из густой податливой травы; здесь же, в окружении невысокого кустарника и вездесущих вьюнов, перед огромным окном, ставни которого были распахнуты настежь, возле широкого деревянного стола сидел пожилой седовласый мужчина в красном с белыми лентами асуте. Это был старейшина.

Дайнар поднял взгляд. Его жгуче-голубые глаза, казалось, видели гостя насквозь, отчего тот почувствовал себя совсем маленьким, ничтожным и незначительным, но тут же вспомнил весть, с которой прибыл. Это придало ему уверенности, и он даже расправил плечи. Хотя вестник и был по своему статусу приближен ко двору Дайнара, но самого правителя ри Сунаи он видел впервые.

– Проходи, садись.

Дайнар широким жестом указал на резной стул с высокой спинкой напротив. Вестник поклонился и прошёл по мягкому полу, оставляя за собой отчётливые следы. Когда он сел, старейшина отложил дощечку с роната и внимательно посмотрел на гостя.

– Какую весть ты принёс?

– Я прибыл из второй южной, – он взял себя в руки и теперь говорил уверенно. – Боюсь, речь пойдёт о моа.

Дайнар закрыл глаза и вздохнул.

– Продолжай.

– Трое охотников этим утром нашли место. Подробностей я не знаю, но один из них покалечен. Они хотели видеть вас. Только вам они готовы всё рассказать.

– Ты уверен, что это моа?

– Прямо никто не говорит. Но я сам видел этих людей, я пытался что-то узнать, и я уверен, что это не хищник и не что-то ещё. Люди напуганы.

– Ты везёшь с собой их письма?

– Да… я сразу же помчался сюда, письма не успел передать.

– Ты должен отдать их мне.

– Как?.. Что, все? – удивился вестник.

– Да, все.

– Зачем?.. – начал он, но осёкся.

– Вопросы ни к чему. Иона проводит тебя. Ей ты передашь письма.

Дайнар зажёг свечу, взял маленькую дощечку и разогрел её на огне. Затем вывел на её поверхности несколько слов и протянул вестнику.

– Возьми. Это награда за твой труд. Можешь выменять себе всё, что захочешь, в пределах ри Сунаи.

Вестник кивнул и взял табличку.

– Иона ждёт тебя возле дверей.

Он встал и, поклонившись ещё раз, вышел из комнаты-сада.