Цвет надежды

— Мне не хочется, — попытался воспротивиться Драко, но то ли от действия зелья, то ли от опустошенности, вызванной отступившей истерикой, под пристальным взглядом Снейпа послушно взял бутерброд. С удивлением понял, что у еды есть вкус, хотя до этого казалось, что он его не почувствует.

Пока юноша жевал бутерброд, запивая его горячим чаем, мужчины молчали. Драко понимал, что это глупо — не для завтрака же его пригласили, однако тоже молчал. Поглотив последний кусок и сделав большой глоток, он повернулся к Снейпу.

— Заставить съесть что-то еще, я так понимаю, не получится? — спросил тот.

— Я сыт, спасибо.

— Хорошо. Тогда начнем, пожалуй.

Снейп стряхнул невидимую пылинку с манжеты, откинул волосы с лица.

— На мое имя пришло письмо от твоего отца.

Драко почувствовал, что желудок нехорошо сжался. Зачем его кормили? Что за манера, сначала… Снейп чуть улыбнулся, словно угадал, о чем думал мальчик.

— Что в нем?

— Люциус хочет, чтобы ты приехал.

Драко услышал сухой смешок и не сразу понял, что издал его именно он.

— Почему он написал вам?

Юноша поднял взгляд на своего декана. Северус Снейп на миг промедлил с ответом, но именно этот миг заставил Драко понять, что его дела плохи. Очень плохи.

— Он решил, что мне удастся тебя убедить.

Зачем эти разговоры, если все понятно? Все давно было понятно, еще до его рождения. Драко закинул ногу на ногу и сцепил пальцы на колене.

— А вам удастся меня убедить?

Он чуть улыбнулся. Снейп не улыбнулся в ответ.

— Это еще не все. Я… получил два письма.

Дамблдор чуть придвинулся к столу, но Драко уловил его движение лишь краем глаза. Сам он, не отрываясь, смотрел на протянутый деканом лист пергамента. Он был сложен так, что Драко была предложена к прочтению лишь небольшая часть текста из середины письма. Но замер юноша не по этому. Он узнал почерк… матери.

Несмотря на поистине волшебное зелье, пергамент дрожал в его руке, пока он медленно вчитывался в строки, написанные знакомым почерком, отмечая про себя, что строчки неровные, точно она торопилась или волновалась.

Текст достигал сознания, только если каждое предложение Драко прочитывал по два-три раза.

«…выхода. Правда.

Ты должен сделать все, чтобы не позволить Драко уехать. Я не знаю, как они попытаются его вызвать: камин, портключ… Не знаю. Просто защити его. Ты сможешь. Я знаю.

На доме моего деда родовая защита. Перед тем, как уехать, я поставила новую. Теперь лишь Драко и тот, кого он проведет добровольно, может туда попасть. Заклинание Марисы…»

Драко все смотрел и смотрел на строчки, отгоняя непрошенную панику, а потом наконец глухо выговорил:

— Нарцисса там? В имении?

— Как видишь.

— А это не может быть… подделка?

— Нет, Драко, я проверил, — тут же отозвался Северус Снейп.

Драко резко наклонился вперед, прижав ладони к лицу. Наполовину смятое письмо так и осталось в его руках.

— Почему? — выдавил он. — Она же должна была остаться в доме деда. Ее не должно было там быть…

— У нее были причины.

— Причины? — Драко почти выкрикнул в лицо Снейпу. — Какие причины?

— Поверь, Драко. К тому же дело сделано. Поздно спрашивать, почему.

— Что за «заклинание Марисы»?

Драко по-прежнему смотрел на зельевара. Он почти забыл о существовании Дамблдора. Мир сейчас состоял из человека, которому он верил. Еще верил.

— Твое кольцо — фамильный артефакт, — Драко бросил взгляд на перстень. — С его помощью можно присматривать за тобой, начиная от местонахождения и заканчивая эмоциональным состоянием. А еще влиять на какие-то твои поступки. Через расслабленное сознание.

— Во сне? — быстро откликнулся юноша.

— Чаще всего, да. Еще с помощью зелий и дополнительных заклинаний, но сон — самый простой способ.

«А ты никогда не думал, что это может быть заклятие?»

Драко потянулся к кольцу, повертел его на пальце.

— А что с Марисой?

— Твоя мама и Мариса создали противовес. Твой медальон. Кровь матери и еще одного кровного родственника-мага. Это довольно сложное заклинание. После… гибели Марисы медальон стал сильнее. Он нейтрализует действие перстня, и тоже… присматривает за тобой. Только в ином роде. Он просто дает знать, когда тебе грозит опасность, и реагирует на твое настроение и настроение тех, кто рядом.

Драко сдержал порыв вытащить медальон из-за ворота свитера. Он и так знал досконально каждый его завиток. Поэтому он просто прижал ладонь к груди, словно благодаря кусочек серебра.

— Почему вы показали мне письмо?

Драко вновь посмотрел на бледное лицо декана. Этот человек знал его мать. Судя по тону письма, знал очень хорошо. Наверное, так, как никто другой. Нарцисса безоговорочно верила мужчине, сидящему сейчас напротив Драко, раз отдала под его защиту самое дорогое. И это уже было достаточным основанием ни о чем не спрашивать. Да Драко и сам чувствовал, что Снейп не просто преподаватель, не просто педагог, призванный заботиться о благополучии студента. Было в нем что-то еще. Драко вглядывался в знакомое лицо. Черты профессора заострились, а под глазами залегли тени. Как же он, наверное, устал.

— Я считаю, что семнадцать лет — это достаточный возраст для принятия самостоятельных решений, — помедлив, ответил Снейп.

Драко резко обернулся к Дамблдору.

— А вы? Вы так считаете?

Слишком живо в памяти всплыло бледное лицо Поттера в больничном крыле и слова об ответственности и выборе.

— Я согласен с профессором Снейпом в том, что человека сложно защищать против его воли.

Драко улыбнулся.

— Вы собрались меня защищать?

Директор просто кивнул.

— Но вы бы предпочли, чтобы я не знал о письме матери.

Директор ничего не ответил, да Драко и сам знал ответ.

— Я поеду, — вдруг произнес он.

Сказать это оказалось совсем не страшно. Волшебное зелье. Декан Слизерина невозмутимо расправил мантию, точно и не ждал другого ответа, а Дамблдор, кашлянув, проговорил:

— Драко, я не буду пытаться тебя отговорить — это бесполезно. Я просто скажу, что Хогвартс — единственное место, где мы можем обеспечить тебе полноценную защиту. Сюда не сможет проникнуть даже Волдеморт. А за его стенами может случиться все, что угодно.

— Это всего лишь отсрочка, — негромко проговорил Драко. — Сколько это даст? Полгода? Я ведь не смогу вечно жить в этих стенах.

— Все может измениться.

— Да? Как, профессор? Кто это изменит? Неужели вы так верите в своего Поттера?

Альбус Дамблдор серьезно откликнулся.

— Верю, Драко. Верю.

— В таком случае, поздравьте его от меня, если он каким-то чудом снова останется жив.

— Мне бы хотелось, чтобы ты сам его поздравил.

Драко улыбнулся.

— А я надеюсь избежать участи жать ему руку добровольно.

Дамблдор с улыбкой приподнял брови, а Драко пожал плечами.

— Извините. У меня сегодня… своеобразный юмор.

Повисла тишина. Драко смотрел на свои руки и не знал, как попрощаться, и думал, прощаться ли вообще, или же просто встать и выйти из кабинета. И если выйти, то куда? Как именно отправиться? Камины, открытые во внешний доступ, находились не везде. И еще нужно решить, что взять и…

— Взять портключ, — прервал его мысли Снейп. — Камином воспользуешься моим.

Драко удивленно оглянулся на декана. Он что, говорил вслух? Вот тебе на!

— Камином лучше воспользоваться этим, Северус, — подал голос Дамблдор.

Мужчины несколько секунд смотрели друг на друга, а потом Снейп согласно кивнул.

— И нужно сделать то, о чем мы говорили.

Драко удивленно перевел взгляд с одного мужчины на другого.

— О чем вы?

— Мы не можем отпустить тебя просто так, Драко. Слишком опасно. Для тебя и для миссис Малфой, — просто ответил директор.

Сборы не заняли и десяти минут. Дамблдор молчал, но Драко почему-то чувствовал, что директор творит заклинание. Как? Он не знал. Просто чувствовал. Словно внутри дрожала какая-то струна. Он не был знатоком древней магии и просто не знал, что человек, на которого направлено действие заклятия, непременно это чувствует.