Страница 3 из 11
Но воинственные снова закричали:
— Знает, знает!
— Все знает!
— Согласен. Может быть, он и знает об этом. Но может быть, он горько оплакивает свой промах. Но воинственные кричали:
— Пускай оплакивает свою жизнь!
— Кровная месть! Кровная месть!
И начали танец войны. Они взлетали, прогибались, словно застигнутые невидимой стрелой, падали замертво и снова поднимались, чтобы ринуться на врага. Под гром барабанов и трещоток воины свершали бесноватый танец.
— Коли его в голову! — зарокотал Человек Боя. — Коли его в печень! Коли его в сердце!
И запрыгал на согнутых ногах. И издал показательный вопль, и все разом его повторили. Тогда он простер перед собой руки и остановил танец. Он был жесток и прост. По лицу его пробежала легкая судорога, результат боевой контузии.
— Я Человек Боя. Когда придет время, я первый начну танец войны. Но чего-то я не понимаю. Может быть, я пролил слишком много вражеской крови, может быть, я стал слишком мудр… Кто-то, помнится, мне говорил… Долгоносик, да ты же мне и говорил! Когда ты натолкнулся на труп, ты увидел, что стрелы были наши. Ты даже узнал, чьи?
Долгоносик молчал.
— Ты не хочешь подвести своего друга. Это хорошо. Но тогда ты подводишь нас всех!
Долгоносик молчал.
— Говори, чьи были стрелы. Не то я скажу. Какая разница!
Долгоносик, не глядя, показал на Ушастого.
— Его стрелы
Все, разом ахнув, обернулись к Ушастому.
— А ты сидишь и молчишь, Ушастый, — укорил его Человек Боя. — А из-за тебя чуть-чуть не началась война.
— Меня сделал вдовой, мало? — в слезах воскликнула вдова. — Хочешь и других сделать вдовами?.. А ведь еще не поздно искупить свою вину. Женись на мне, я попрошу, и тебя простят.
— Ты встань, встань, Ушастый — сказал Человек Боя.
Ушастый встал.
— Да, это мои стрелы. —
Человек Боя удивился:
— За что же ты его убил?
— Я его не убивал.
— Кто же его убил?
— Не знаю!
— Он, он убил! — сквозь слезы проговорила вдова. — Пусть он женится на мне, тогда вы его простите.
— Я его не убивал! Я не мог его убить! У меня и стрел не было!
Человек Боя еще больше удивился.
— Где же были твои стрелы?
— Это позор, я знаю. Но раз меня в чем-то подозревают… Я потерял колчан во время боя со Скорпионами.
Девушки захихикали. Воинственные захохотали. Ушастый стоял, опустив голову, не глядя ни на кого.
Человек Боя обратился к нему мягко.
— Не ври, Ушастый. Может быть, я слишком много на себя беру, воображаю, что мне дают какие-то права эти рубцы и раны, но я попросту скажу: не терял ты, Ушастый, свой колчан. Хотя и мог потерять, это на тебя похоже. Но на этот раз — не терял. А припрятал стрелы в своем доме или где-нибудь неподалеку.
— Зачем мне было прятать свои стрелы?
— А затем, чтобы отвести от себя подозрение.
— Это нетрудно проверить, — сказал Глава. — Их же можно поискать и найти. Кто возьмется поискать стрелы?
— Я возьмусь!
— Я возьмусь!
— Какая разница, — рокотал Человек Боя, — пускай хотя бы Долгоносик и сходит.
— Давай, Долгоносик, поищи, — сказал Глава.
— Перерыв! Перерыв! — требовали люди. Они устали так долго сидеть.
— Перерыва не будет, — возразил Глава. — Вопрос серьезный.
Вскоре, уж очень даже скоро, вернулся Долгоносик. Он держал в руках колчан со стрелами.
— Принес, принес! — закричали дети.
— Принес, принес! — закричали женщины.
— Принес, принес! — закричали юноши.
— Принес, принес! — закричали все.
Глава сказал с сомнением:
— Быстро ты нашел.
Человек Боя усмехнулся:
— Значит, плохо было спрятано.
Глава спросил Ушастого:
— Твой колчан?
— Мой…
— Ты же говорил мне, что потерял его во время боя.
— Я его потерял…
— Долгоносик, где ты его нашел?
— За домом. Он был завален ветками.
— Ушастый, ты прятал его за домом?
— Я ничего не прятал! Я потерял его! Вдова сквозь слезы улыбнулась:
— Видите, какой бестолковый? Ему надо жениться на умной женщине. Пускай женится на мне, и тогда он больше не допустит таких поступков.
— Почему именно на тебе! — взволнованно возразила Черепашка. — Он может жениться на ком-нибудь другом!
— А ты вообще замолкни, — пресекла ее вдова. — Мала еще.
Черепашка бросилась было на вдову, но ее уняли.
— У других он не убивал мужа, а у меня убил.
— Кто его убил, еще неизвестно! — вскричал Ушастый.
— Известно, милый, известно, пророкотал Человек Боя. — Ты убил.
— А мне известно, что я не убивал. Я же лучше знаю!
— Тогда кто же, по-твоему, его убил?
— Вот в этом-то и надо разобраться! Человек Боя обвел взглядом присутствующих.
— Ну что же, давай разбираться. Будем сидеть до ночи. Кто же возьмется в этом разобраться?
Было тихо. Посвистывали птицы. Погромыхивало море. Члены совета размышляли вслух и подолгу молчали, обдумывая сказанное.
— Но ведь стрелы-то Ушастого? Он же это признает?
— Как же это могут быть его стрелы, если он не стрелял?
— Значит, он стрелял.
— Но он же говорит, что не стрелял.
— Но ведь стрелы оказались его! Тогда Ушастый поднялся.
— Если никто не хочет, я могу разобраться сам!
Глава в замешательстве проговорил:
— Как ты можешь разобраться сам, если ты сам в этом замешан?
— Я замешан, значит, я буду больше стараться.
— А что, разбирайся! — загоготал Человек Боя. — Пускай разбирается, а?
— Что же, попробуй, Ушастый, разбирайся, — согласился Глава.
— Спасибо.
Ушастый задумался, затем обратился к совету:
— Не знает, кто-либо из вас, кто убил Длинного?
Люди с готовностью ответили:
— Не знаем!
— Не знаем!
— Никто не знает? А, может быть, вы слышали какие-нибудь разговоры? Кто-нибудь грозился его убить?
— Не слышали!
— Не слышали!
Ушастый несколько упал духом.
— Значит, никто не грозился.
— У вдовы спроси, — для смеха предложил Долгоносик. — Может быть, она и убила?
— Как это, была его жена и вдруг сама убила?
— Да ведь всем известно, что он ей надоел.
— Мало ли кто кому надоел. Это еще не причина.
— А ты, спроси, спроси. Ушастый был смущен.
— Ты не обижайся, но я должен спросить. Ты не убивала своего мужа?