Страница 19 из 33
Переход к новому, постиндустриальному этапу развития приводит к принципиальным изменениям условий экономической деятельности. В первую очередь это относится к преобразованиям отраслевой структуры производства. Источниками экономического роста становятся информационные технологии, наукоемкие производства, базирующиеся на широком применении микропроцессоров и биотехнологий, приборостроение, фармацевтика, аэрокосмический сектор. Их приоритетное развитие сопровождается относительным снижением роли других секторов экономики. За последние десятилетия в ряде стран заметно снизилась доля сельского хозяйства. С 1950 по 1990 г. численность занятых в аграрном секторе уменьшилась: в Германии – с 23,2 до 3,7 %, в Италии – с 43,2 до 8,8, во Франции – с 27,8 до 5,6, в США – с 12,7 до 2,8, в Японии – с 48,3 до 7,2 %. Очевидно, возможности перераспределения трудовых ресурсов из сельского хозяйства в другие отрасли экономики на этом этапе окончательно исчерпаны (Мельянцев, 1996. С. 160, 162–163). Тот же процесс, хотя и не столь интенсивно, начался в индустриальном секторе. В развитых странах в 1973–1990 гг. промышленность теряла ежегодно примерно 0,2 % занятых (Мельянцев, 1996. С. 160). «Возник неоднозначный по своему характеру феномен деиндустриализации производства и занятости, связанный, в частности, со свертыванием традиционных отраслей, ростом безработицы среди промышленных рабочих, деградацией бывших индустриальных центров» (Мельянцев, 1996. С. 162).
Еще одной доминантой постиндустриального развития стало ресурсосбережение. Давление на экономику в этом направлении оказывало обострение глобальных экологических проблем. Резкое удорожание энергетических и сырьевых ресурсов в первой половине 70-х годов еще более ускорило кризис ресурсоемкой модели воспроизводства. Темпы снижения энергоемкости ВВП в развитых странах в 1973–1990 гг. увеличились в среднем втрое по сравнению с предшествующими десятилетиями. В Японии, США, Италии они превысили 2 % в год. Рекордсменом оказалась Япония – 2,7 % (Мельянцев, 1996. С. 155–156, 157).
Новые тенденции постиндустриального общества вступали во все более сильный конфликт с институциональной структурой зрелого индустриализма. Крупные иерархические структуры, обеспечивающие экономию на масштабах производства, создавали предпосылки эффективного управления массовым производством промышленных товаров. Поэтому для периода зрелого индустриализма характерны широкое развитие гигантских промышленных корпораций с централизованными системами управления, крупный централизованно управляемый государственный сектор в экономике многих развитых и развивающихся стран, распространение бюрократизированных, иерархических отношений на многие другие сферы общественной жизни. Совершенно другая ситуация складывается в постиндустриальном обществе. «В экономике информационного общества жесткие иерархические структуры замедляют информационные потоки – как раз тогда, когда скорость и гибкость становятся критически важными факторами» (Naisbitt, 1984. Р. 212). Отсюда – тенденции к децентрализации, большей ориентации на горизонтальные связи, что вступает в противоречие со сложившимися иерархическими институциональными структурами.
Активизирующаяся в постиндустриальный период конкуренция подрывает прежде стабильные монополистические и олигополистические структуры рынков. Этот процесс связан с несколькими обстоятельствами.
Во-первых, на мировой рынок вышли новые индустриальные страны, чье развитие ускорилось в послевоенный период. Так, экспортный прорыв иностранных, в первую очередь японских, товаров привел к тому, что американские концерны к началу 1982 г. потеряли 30 % своего внутреннего рынка автомобилей (Эглау, 1986. С. 201). А доля, например, фирмы «Ксерокс» на внутреннем рынке США под давлением японской конкуренции упала за неполные 10 лет примерно с 90 до 50 % (Эглау, 1986. С. 161).
Во-вторых, интернационализация производства привела к формированию транснациональных корпораций, широко использующих преимущества международного разделения труда. В 80-е годы новейшая модель «Дженерал моторе», например, должна была производиться в 8 странах и собираться из частей, производимых по всему миру (Стоуньер, 1986. С. 399). Транснациональные корпорации работают на мировой рынок и неизбежно вступают между собой в конкурентную борьбу, вне зависимости от того, насколько национальная политика той или иной страны благоприятствует конкуренции.
В-третьих, ускорение научно-технического прогресса в период перехода к информационному обществу постоянно порождает новые сферы конкурентной борьбы. Именно в наукоемких отраслях обновление ассортимента происходит наиболее быстро и сопровождается существенной ценовой конкуренцией. Достаточно сказать, что проникновение японских производителей на рынки наукоемкой продукции нередко вызывало снижение цен на 20–30 %.
В-четвертых, для большинства стран снизилась привлекательность протекционистской политики, которая неизбежно ограничивает доступ к новейшим достижениям научно-технического прогресса и возможность свободного обмена информацией. Импортные тарифы на готовые изделия к середине 90-х годов XX в. в среднем по развитым странам снизились до 4 %, тогда как в начале 30-х годов они составляли 32–34 %, а в 50-х – 16–18 % (Мельянцев, 1996. С. 148).
Гибкость, мобильность, быстрое приспособление к изменяющимся требованиям рынка, а также способность генерировать новые идеи и внедрять их в производство становятся важнейшими условиями конкурентоспособности и выживания. Постиндустриальное общество переживает новый всплеск того самого предпринимательского духа, который, по свидетельствам современников, практически исчез в эпоху второго кризиса. Это происходит как в рамках крупных компаний, так и вне сложившихся корпоративных структур. И в том, и в другом возрастает ценность самостоятельности и инициативы работника и одновременно его возможности самореализации.
Неудивительно, что в рамках постиндустриального общества во многих сферах возрождается жизнеспособность мелкого бизнеса. Если в 1950 г. в США было создано 93 000 новых компаний, то в начале 80-х годов их число возросло до 600 000 (Naisbitt, 1984. Р. 6). Что касается Западной Европы, то некоторые исследователи связывают сохранение ее экспортного потенциала в кризисные 70-80-е годы в первую очередь с мелким бизнесом, противопоставляя его бюрократизму и государственной зарегулированности крупного производства[57]. Именно мелкий бизнес во многих странах стал основным источником дополнительных рабочих мест, а в ряде случаев – и принципиальных научно-технических новшеств.
Очевидно, переход к постиндустриальной экономике не происходит одномоментно, а охватывает достаточно длительный период постепенного накопления изменений. Предлагаемые периодизации этого процесса очень напоминают стадии экономического роста, которые В.В. Ростоу выделял применительно к индустриальному обществу: создание предпосылок перехода к устойчивому росту, переход к устойчивому росту, движение к технологической зрелости, высокое массовое потребление. У. Дайзард, например, рассматривает движение к постиндустриальному обществу как трехстадийный процесс: становление основных экономических отраслей по производству и распределению информации (аналог перехода к устойчивому росту – индустриализации в ограниченном круге секторов экономики); расширение номенклатуры информационных услуг для других отраслей промышленности и для правительства (что можно сравнить с движением к технологической зрелости – распространением индустриализации на широкий круг отраслей); создание широкой сети информационных средств на потребительском уровне (знаменующее, как и переход к высокому массовому потреблению в эпоху индустриализма, преобразование на новом технологическом базисе не только производственной, но и потребительской сферы) (Дайзард, 1986. С. 345).
На каждом из этих этапов конфликт между новыми условиями и сложившейся институциональной структурой может выступать в различных формах и с различной интенсивностью. Тем не менее, общая логика процесса очень напоминает вызревание предпосылок кризиса ранней модернизации. Постепенно исчерпывается потенциал приспособления сложившейся в результате второго кризиса системы институтов и отношений к набирающим силу тенденциям, характерным для постиндустриального общества. Создаются условия для кризиса ранней постмодернизации. И вновь становится актуальным вопрос: способна ли сложившаяся система к эволюционной адаптации или неизбежна ее революционная ломка?
57
По мнению X. Эглау, поддержание европейского экспорта «является прежде всего заслугой тех малых и средних фирм, которые, специализируясь в большинстве случаев на сравнительно узких сегментах рынка и ориентируясь на сбыт своей продукции на рынках всего мира, в силу своих размеров не являются объектом государственного вмешательства» (Эглау, 1986. С. 224).