Страница 5 из 9
Наконец, поскольку экономическое развитие города основано на расширении экспорта (для рынков других городов) или замещении импорта (изначально купленного у других городов), Джекобе считает, что процветанию города способствуют плотные связи с другими городами. «Города, некогда отсталые, но затем действительно прошедшие весь путь экономического развития, сочетали откровенное копирование импортных товаров с импровизированными способами их производства на собственных предприятиях» [Jacobs, 1970, р. 203]. «Развитие – это процесс непрерывных импровизаций в таком экономическом контексте, который позволяет находить импровизированным решениям практическое применение. Такой контекст создается лишь экономикой городов, объединенных сетью изменчивых торговых отношений. И ничем иным» [Jacobs, 1970, р.212].
Подробно на том, какие именно условия создают креативную городскую среду, Джекобе не останавливается. Однако можно выделить признаки территорий, которые, по мнению Джекобе, обладают креативной экономикой:
• диверсификация экономики;
• основу экономики составляет малый бизнес;
• включенность в сети торговых отношений с другими городами.
1.5. Современная эволюционная теория
Теории индустриальной географии подверглись определенной критике. Взаимозависимость развития городов, необходимость взаимосвязи территорий друг с другом, встроенность городов в глобальные процессы – эти аспекты почти не учитывались в рамках теорий новой индустриальной географии, в то время как успешные примеры, на которых были основаны эти теории, скорее уникальны, чем закономерны. Альтернативная направленность исследований предполагала рассматривать глобальные сети, формирующиеся между крупными городами и агломерациями.
Исследования этого аспекта объединяются под названием современная эволюционная теория (modern evolutionary theory) [Simmie, 2001, р.30] или эволюционная модель [SIPI]. В них подчеркивается значимость встроенности местной инновационной среды в инновационную систему страны и мира.
Важно отметить два ключевых аспекта эволюционной теории. Во-первых, инновационное развитие рассматривается как процесс, зависящий от предыдущего пути развития (path-dependent process). Теория анализирует среду развития инноваций в терминах неопределенности, рутин, ограниченной рациональности [Boschma, Lambooy, 1999]. Эти характеристики могут сильно варьироваться и влиять на ход инновационного процесса. Во-вторых, в поле исследования включается влияние глобализации на развитие территорий. В современном глобализированном пространстве транснациональные корпорации формируют экономику и двигают ее вперед. Их существование меняет представление о значимости городов, регионов и даже стран. Они формируют пространственное разделение как труда, так и инновационной активности.
Оба этих направления теории по-своему пытаются ответить на вопрос, почему инновации столь неравномерно распределены среди существующих агломераций, почему одни процветают, а другие нет. Рассмотрим более подробно каждое направление.
Подход «глобальных городов» основывается на идеях позднего Шумпетера об олигополистической природе инновационного процесса. Природа и тип фирм, доминирующих в экономике города, ключевым образом определяют экономическое развитие городов. Соответственно, выигрывают те города, в которых крупные фирмы предпочитают размещать свои офисы исследований и разработок. Фирмы рассматриваются как акторы с ограниченной рациональностью, желающие снизить степень неопределенности, связанную с процессом создания инноваций.
Одним из способов преодоления этой неопределенности является решение о местоположении фирмы. В отношении крупных фирм это обычно означает, что корпоративные центры исследований и разработок располагают на территориях вблизи головных офисов, где принимаются решения и концентрируются финансовые потоки. Расположение в центральных районах вблизи аналогичных структур глобальных корпораций также необходимо для включенности в новейшие мировые тренды и идеи, поддержания важных связей.
Для глобальных корпораций обмен опытом, личные встречи и т. д. значимы так же, как и для мелких фирм, однако масштабы у них иные. Если для малого бизнеса важна пространственная близость, то для глобальных корпораций этот параметр обеспечивает расположение вблизи относительно крупного международного аэропорта, что способствует поддержанию устойчивых международных связей (значимость временной близости при невозможности достижения пространственной близости).
Современная эволюционная теория также рассматривает степень зависимости инновационности территории от предыдущего пути развития. Они пытаются определить потенциал территорий, обладающих различным историческим прошлым. Так, отмечается, что кардинально новые инновации обычно появляются в новых, ранее технологически неразвитых регионах, не обладающих «тяжелым наследием». Однако зависимость успеха от наличия или отсутствия «наследия» не столь однозначна. Мануэль Кастельс, анализируя закономерности выбора места расположения инновационных компаний, оперирует понятием инновационной среды, взяв за основу ранее описанную одноименную концепцию. Он выделяет несколько типов сред: старая среда (индустриальная) и новая (основанная на информационных технологиях). «Под инновационной средой я понимаю специфическую совокупность отношений производства и менеджмента, основанную на социальной организации, которая в целом разделяет культуру труда и инструментальные цели, направленные на генерирование нового знания, новых процессов и новых продуктов. Хотя концепция среды не обязательно включает пространственное измерение, я утверждаю, что в случае отраслей информационной технологии, по крайней мере в этом столетии, пространственная близость является необходимым материальным условием существования таких сред из-за свойств природы взаимодействий в инновационном процессе. Специфику инновационной среды определяет именно ее способность генерировать синергию, то есть добавленная стоимость получается не из кумулятивного эффекта элементов, присутствующих в среде, но из их взаимодействия. Инновационные среды являются фундаментальными источниками инновации и создания добавленной стоимости в процессе промышленного производства в информационную эпоху» [Кастельс, 2000].
По его мнению, центры «старых» инновационных сред в принципе могут трансформироваться в центры новых сред, но новые среды также появлялись и в совершенно новых местах, развитие которых было «результатом группировки специфических видов обычных факторов производства: капитала, труда и сырья, – сведенных вместе неким институциональным предпринимателем и встроенных в особую социальную организацию». Опираясь на анализ «историй успеха», он выделяет особые условия, в которых эти факторы приводят к результату:
• сырье представляет собой «новое знание, связанное со стратегически важными областями применения и производимое в крупных инновационных центрах, таких как Стэндфордский университет, Калифорнийский или Массачусетский технологические институты, в их инженерных исследовательских группах и сетях, построенных вокруг них» [Кастельс, 2000];
• труд – это концентрация большого количества высококвалифицированных ученых и инженеров из различных местных школ;
• капитал – рискованные инвестиции в проекты в сфере высоких технологий, вызванных либо военной необходимостью (расходы, связанные с обороной), либо высокими ставками венчурного капитала как сверхвознаграждения за рискованные инвестиции.
Триггеры развития – университет, оборонные заказы, сформировавшиеся социальные сети, которые обеспечивали «обмен идеями, циркуляцию рабочей силы и «перекрестное опыление» между технологической инновацией и деловым предпринимательством. Таким образом, Кастельс выделяет концентрацию человеческого капитала, формирование коммуникационных сетей, а также роль «случайных факторов» (таких как оборонный заказ) в качестве предпосылок для формирования новых инновационных сред. Кроме того, он отмечает, что эти инновационные среды создают сети взаимодействия по всему миру, вне зависимости от географической удаленности друг от друга.