Страница 28 из 71
Пока невеста Георгиоса Костаки составляла план, достойный великого полководца, Эва откровенно зевала, нажимая на педали велосипеда. За прошедший час девушка сменила несколько тренажеров, не единожды ловила на себе умоляющий взгляд Каси, но упорно делала вид, что не замечает их. Подруга выполняла все наставления женщины-инструктора и явно выбилась из сил.
Эва старалась быть неумолимой – ради счастья Каси, естественно, но при этом не могла оставаться равнодушной к усилиям страдалицы ради желания обладать сногсшибательной фигурой и завидным здоровьем. Устав наблюдать за экзекуцией, Эва незаметно выскользнула из зала. Она побывала в дамской комнате, освежила лицо, а затем ноги сами понесли ее к другому залу – в противоположном конце коридора. Там тренировались мужчины.
«Я только одним глазком», – оправдывала себя Эва, вглядываясь сквозь прозрачную дверь, отделявшую общий коридор от десятков накачанных мужских тел.
Девушку удивил тот факт, что на пляже они не производили такого неизгладимого впечатления, как в спортивном зале. Девушка предположила, что все дело в движении. Мышцы рук и ног, а также преса и бедер равномерно сокращались под разноцветной блестящей кожей, вызывая у наблюдателя странные ощущения. Хотелось двигаться в такт со всеми этими бицепсами и трицепсами. Странно, но в соседнем зале подобного порыва она не чувствовала.
«Вот бы потрогать и убедиться, что они такие же упругие и сильные, как кажутся».
От этой мысли щеки Эвы обжег румянец, что случалось с ней нечасто. Девушка и прежде с удовольствием смотрела на привлекательных мужчин, но такой, полностью захватывающий внимание интерес испытала впервые.
Особенно ей понравилась одна определенная широкоплечая спина и то, что ниже ее. Ровный загар покрывал ее обладателя от шеи до кроссовок, хотя спортивные шорты и скрывали слишком многое. Неожиданно объект ее наблюдения наклонился, и шорты поползли вниз. Эва перестала дышать и смущенно отвернулась, но любопытные глаза быстро вернулись на прежнее, будто заговоренное место – лишь для того, чтобы убедиться: спортивная форма осталась на месте, задержавшись на линии, которая свидетельствовала о том, что мужчина загорает нагишом.
Он обернулся, и захваченная врасплох Эва, словно загнанная лиса, опрометью бросилась в женский зал, бормоча: «Ну что тут такого? Я только заглянула. Ничего не трогала. То есть никого. То есть… Только бы он не заметил. А если и заметил, то… Тут же не гарем, в конце концов!»
Хели бросило в жар.
Конечно, его тело и до этого заливал пот. Регулярные тренировки приносили мужчине удовольствие и радость – несравнимые с занятиями сексом, но достаточно ощутимые. Кровь бежала быстрее, сердце бухало в груди, как молот, мышцы почти звенели от напряжения, а настроение неизменно улучшалось. Однако не в этот раз. Во всяком случае, не после того, как сквозь стекло он заметил огромные глаза Эвы.
Спиру мог сколько угодно обманывать себя, что его окатило кипящей лавой только лишь от физических упражнений, но он знал, что это не так. Мужчине вдруг стало обидно, что единственный взгляд малявки привел его в плохо контролируемое состояние. Он давно не подросток, чтобы реагировать подобным образом, а она – не девушка с обложки «Плейбоя».
Неожиданно в голову закралась мысль, что Эва могла бы там оказаться, что Хели тоже не понравилось.
Как бы там ни было, из-за нее ему необходимо срочно бежать в душ, чтобы успокоиться и не вызвать соответствующей звуковой реакции со стороны свидетелей. Спиру сомневался, что кто-то еще заметил любопытную девчонку. Надеялся на это. Обидно, что он не может разделаться с маленькой распутницей так, как она этого заслуживает. Ей снова все сойдет с рук.
Невольно представив, каким способом, точнее способами, Эва может расплатиться с ним за допущенную вольность, Хели ускорил шаги. Он не мог позволить себе подобное наказание – по двум важным причинам. Обе имеют отношение к его чести.
Холодная вода и мысли о почти брошенном на произвол бизнесе помогли снять напряжение. Хели вошел в кафенио [8] относительно спокойным и собранным. Это место было единственным в клубе, где женщины и мужчины могли насладиться обществом друг друга. В ожидании девушек Спиру заказал фраппе [9]. Горячего ему не хотелось.
Появившаяся Доркас выглядела утомленной, что не удивительно. Первое занятие с непривычки выдержит не каждый. Спиру неохотно признал, что идея Эвы оказалась разумной. Каси, то есть Доркас, нуждалась в физических нагрузках – хотя бы минимальных. Его внимание мгновенно переключилось, когда неоднократно упомянутая за последние полчаса девушка впорхнула в кафенио, словно бабочка – красивая и легкомысленная. И желанная, но недоступная.
Хели потянул через трубочку фраппе и встал, приветствуя девушек. Он усадил Доркас, в то время как неуправляемая Эва самостоятельно устроилась напротив.
Из нее никогда не получится хорошая греческая жена.
Сама мысль о ней, как о жене, испугала Хели так, что он не удержался от резкости.
– Будете что-нибудь пить или отправляемся по домам?
Глаза Эвы сузились, взгляд стал вызывающим, и Хели почти застонал с мыслью: «Началось».
– Каси, ты хочешь домой?