Страница 24 из 25
Шептала дева про себя:
«Когда б проник ты в тайну дня,
О, так ли б ты любил меня!»
Пока при брачных песнях дев
И министрелей старый Реф
Пирует свадьбу в Замке Роз, —
Король другое горе нес.
К нему доходит весть, что тот,
Кем поддержать он мнил свой род,
В своей столице мертв лежит,
При свалке уличной убит.
А между тем уж наступал
Тот день, в который обещал
Княжну он с принцем обручить.
И он в раздумьи, как тут быть,
Решился ехать к ней затем,
Чтоб вместо царских диадем
Облечь, по воле злых судеб,
Невесту в грустный, черный креп.
И вот, как скоро срок настал,
Он рано утром подъезжал
При блеске солнечном к стране,
Где он уверен был вполне
Увидеть голову того,
Кто был так страшен для него.
Он думал: «Вот она с копья
Сурово глянет на меня!»
И с этой думой, позабыв
О горе, ехал между нив
И беззаботно напевал
Какой-то древний мадригал.
Когда ж он к замку своему
Стал приближаться, вдруг ему
Послышался далекий рог,
Но удивить его не мог:
Всегда трубили в замке так,
Вдали завидя царский флаг.
Но, чу! Музыки боевой
Он ясно слышит марш живой!
Сдержав коня, внимает он,
И вдруг, как чем-то поражен,
Взывает к спутникам: «Вперед!
На встречу мне принцесса шлет
Хор министрелей, в мысли той,
Что приближается со мной
Жених; а он теперь уж труп!»
Так скачет он, покуда труб,
Литавр и флейт стал резче звук,
И озирается вокруг,
Чтоб убедиться наконец,
Как обманулся маг-мудрец,
Смутивший сердце в нем своим
Вещаньем дерзким и пустым.
И вот, близь замка, у ворот,
Где был в аллею поворот,
Он видит шествие вдали,
С каким выходят короли.
По обе стороны от них
Шли девы в платьях парчовых
И стройно пели. Шел вослед,
В одежду алую одет,
Хор министрелей; дальше ряд
Вельмож, одетых как в парад;
Затем придворные пажи
И, обнаживши палаши,
Строй латников и арьергард —
Лес целый светлых алебард.
С дурным предчувствием в груди,
Король сдержал коня в пути;
Но ни на миг не изменил,
В упорстве сердца, прежних сил.
Он думал: «Если б даже мне
Пришлось погибнуть здесь в стране,
То и тогда не изменюсь,
Пока монархом я зовусь!»
Пока стоял он недвижим,
Вдруг расступилась перед ним
Толпа. И вот, рука с рукой,
Вдоль по аллее лип густой,
В коронах, в золоте порфир,
При пеньи дев, при звуках лир,
На встречу гостю из ворот
Чета прелестная идет.
За нею много лордов шло;
Пред ней, с мечами наголо,
Несли два рыцаря седых
Хоругвь с девизом царским их.
Глядит, нахмурившись, король;
Но прежде чем успела боль
В его растерзанной груди
В негодованье перейти, —
Уж старцы с знаменем в руках
Пред ним стояли в двух шагах.
И, молча, гневен и суров,
Он кинул взор на стариков;
Потом, потупя взор, спросил:
«Кто вы? Откуда? Кто решил
Явиться вам пред королем
С таким великим торжеством?»
Ответа не было. Кругом
Все смолкли в ужасе немом.
Одна принцесса, вся дрожа
И крепко руку сжав пажа,
Решилась отвечать на то;
Но слов княжны не мог никто
Расслушать. Страшно побледнев,
Король опять спросил: «Сэр-Реф,
С неделю паж мой здесь живет, —
Не так ли?»
«Так! — ответил тот. —
И я, согласно твоему
Им привезенному письму,
Чету в день тот же обвенчал.»