Слушаю и повинуюсь

Мальчик замолк, удивлённо глядя на юношу. Амин тоже посмотрел на него и отвёл взгляд.

- Она тебя бросила? - поинтересовался, наконец, Валид.

Амин хотел промолчать. Но почему-то ответил:

- Не знаю. Может быть. Она была одной из наложниц, одной из гарема. Детей у таких забирали, - Амин помолчал и, вдруг сев, повернулся к мальчику. - А оттуда, откуда ты смотришь на людей, ты никогда не видел, как младенцев забирают? Нет? Как матери плачут, как сходят с ума? Для тебя такая любовь, может, и ничто, но.., - Амин запнулся, с удивлением понимая, что не может найти слов. В груди что-то противно сжалось, когда знакомая картинка пронзила память.

- Отчего же, - откликнулся мальчик. - Видел. И не раз. Потом они зовут меня. Идут ко мне, сбивают ноги в кровь. Лишь бы... лишь бы поймать... лишь бы... себялюбивые дуры! Им плохо - пусть и мне станет хуже, да?

- Ты не умеешь любить, - заключил Амин, снова укладываясь и отворачиваясь от мальчика.

- Нет, - тихо откликнулся Валид. - Не умею, - и принялся насвистывать какую-то тихую мелодию.

Амин слушал её, пока не уснул.

Вадд-месяц, пропутешествовав по небу, исчез под землёй, не заметив двух спящих путников в пустыне. И правда, зачем - всё равно оба скоро окажутся в его царстве...

Амин проснулся от хриплого визга. Кричал Валид, на груди у которого преспокойно ползал здоровенный скорпион.

- Убери его! У-у-убери! - выл мальчишка.

Амин только улыбнулся - Валид, ночью рассуждавший о богах, надрывается, видя обыкновенного скорпиона.

- Я-а-а тут н-не буду б-больше.., - дрожащим голосом непонятно бормотал Валид. - Н-н-не... Пойдём!

Амин, с трудом встав, позволил себя увести.

Солнце поднималось быстро, и так же быстро начиналась жара. Пот заливал глаза, щипал. Амин, пошатываясь, вяз в песке и даже не сразу заметил, как бредущий впереди мальчик неожиданно упал.

- Валид? - прохрипел юноша, наклоняясь над ним и одновременно пытаясь нашарить флягу.

Мальчик дрожал, задыхаясь на руках у юноши. Потрескавшиеся губы казались чёрными. Амин смочил их остатками воды, принялся ощупывать мальчишку. И быстро нашёл небольшую вспухшую ранку на груди - скорпионий укус.

Прижигание не помогло. Высасывать яд, похоже, было уже поздно, хоть Амин и честно попытался. Валида лихорадило, в себя он не приходил, и очень скоро начал бредить.

Амин нёс его на руках, сам не понимая, зачем. Куда он идёт - вокруг далеко-далеко одна лишь пустыня. Вечером, стоило солнцу зайти, юноша без сил рухнул на песок, мечтая о глотке воды. Её не было - на мечущегося в бреду мальчика ушли последние капли.

Ночь поднялась - беззвучная, как и всегда. Невозмутимо выехал на чёрную звёздную дорогу Вадд. Под его мёртвым светом бьющийся в судорогах мальчик сам казался видением из подземного мира. Кусая губы, Амин держал худые руки ребёнка, не давая тому поранить себя.

Месяц-Вадд равнодушно взирал на них с высоты и подгонял серебряных быков.

К рассвету Валид затих, но ещё дышал. Амин с трудом встал. Земля и небо кружились перед глазами.

Юноша медленно наклонился поднять мальчика... и упал рядом.

- Оставь... меня, - хрипло выдохнул Валид, глядя на него сквозь полуопущенные веки. - Иди... к вечеру... доберёшься... до воды.

- Откуда ты знаешь? - с трудом ворочая распухшим языком, пробормотал Амин, закрываясь от солнца. - Ты же... не... предсказатель.

- Я... соврал, - шепнул мальчик. - Иди.

Амин молча поднялся. Сделал два шага. Налетевший ветер кинул песок в лицо. Поползли барханы, и, когда юноша зачем-то оглянулся, от мальчишки на поверхности виднелась только голова - ужасно напоминая труп ребёнка из каравана.

Амин до крови закусил губу, и, слизывая солёные капли, взвалил дрожащего мальчика на плечо.

- Дурак, - шепнул Валид, закрыв глаза. - Ты... не... дойдёшь.

В полдень Амин рухнул в песок. Уложил рядом затихшего мальчишку. Голова нещадно кружилась, глаза слипались. Песок драл горло.

"Ещё чуть-чуть, - подумал Амин, закрывая глаза. - Я посплю совсем чуть-чуть... немного. А потом... пойду... дальше", - в глубине души прекрасно понимая, что больше не встанет. Но ему было уже всё равно. Сил не осталось.

Ветер гнал барханы, те наползали друг на друга, и Амину казалось, что он ныряет глубже и глубже в воду... целые реки... нет, моря воды... Вкусной, сладкой... он пьёт, захлёбывается, но всё равно пьёт, а прохладные струйки текут по подбородку на грудь, журчат, звенят так красиво, так...

- Тише, тише, - шепнул на ухо незнакомый голос. - Осторожнее.

Громадным волевым усилием, Амин оторвался от благодатного источника и открыл глаза. Перед самым носом ожившей мечтой серебрилась вода. Амин наклонил голову, желая коснуться, понять, что она реальна, но его аккуратно остановили и помогли повернуться.

- Тише, не утопись, - произнёс тот же голос.

Амин моргнул, пытаясь разобрать, что за тень нависла над ним.

- Я уже умер? - вырвалось против воли.

- Ещё нет, приятель, - усмехнулась тень. - Но был весьма близок.

Амин с трудом сел. В лунном свете тень приобрела очертания юноши-бедуина - открытое лицо, тёмные, сверкающие глаза, короткие курчавые волосы под платком-куфией... Амин, морщась, повернул голову. Верблюд обнаружился рядом - "корабль пустыни" степенно возлежал неподалёку, величественно жуя и явно от души этим занятием наслаждаясь.

- Ещё воды? - предложил бедуин, возвращая внимание юноши к себе. - Пей пока, сколько влезет.

Амин глубоко вдохнул.

- Со мной был мальчик. Что с ним? - быстро спросил он, ожидая услышать в ответ: "Умер".

- Дрыхнет, - огорошил его бедуин, указывая куда-то влево. - Живучий он у тебя, слава Вадду. Я, когда вас нашёл, он и не дышал почти. Я думал - всё, концы отдаёт. Его ещё и покусали, к тому же. Ан нет, стоило напоить - ожил. Да ты не волнуйся, я ему снадобье одно дал, к утру в себя придёт, живее всех живых будет. Раз до сих пор не помер.