Страница 5 из 32
Глава 3. Как стать богатым
А страшно было очень. К сожалению, какую бы позицию я ни занял, любая из них легко могла развалиться. Потому что, хоть я и успокаивал самого себя, мои отношения с американским законом все-таки были натянутыми. Правда, как я считал, не по моей вине.
Собственно, никого конкретно и винить было нельзя. Если вдуматься, виновато было опять-таки наше славное прошлое. В нашей солнечной советской стране все жили не просто дружно, но, главное, одинаково. Кто-то лучше, кто-то хуже, но — не слишком, так что настоящей зависти друг к другу не было. Даже хозяева жизни, партийные и прочие функционеры, хоть и имели доступ к положенным по рангу кормушкам, но тактично не демонстрировали свое личное изобилие на людях. И народ в целом это одобрял. Всех нас воспитывали в честной бедности, и поэтому мы с детства были уверены, что честно разбогатеть нельзя — надо или красть государственное добро, или брать взятки, или еще как-то нарушать закон. Эта уверенность незаметно закрепилась в сознании как четкое правило, но в чуть-чуть измененном виде: чтобы разбогатеть, нужно нарушить закон. Пока солнечная страна еще не развалилась, в подтверждение этого правила приводилось неправедное богатство жителей проклятого Запада — откуда, как не от ограбления всего остального мира оно взялось? А когда страна развалилась, смотреть на Запад стало уже не нужно — примеры успешного и безнаказанного воровства появились во множестве прямо у нас в Минске.
Оказавшись в Соединенных Штатах Америки, я, как и все, погрузился в обычную жизнь советского эмигранта. И хоть с первого дня я и моя жена стали трудиться, начиная с утреннего развоза газет, уборки чужих домов и изготовления тортов на продажу, честным американским заработком это
назвать
поприличнее
Я знал Зиновия — он почему-то обижался, когда его называли просто
Зямой
энергофак
НИИ
прибывших
вспоминали родную школу и Зиновий объяснял
Откровенно говоря, программист я был еще тот. Вся моя подготовка ограничивалась курсами по программированию, на которых я как-то отсидел три месяца по разнарядке нашего проектного института в Минске. Но года полтора тому назад в Америке состоялся всеобщий призыв в программисты под лозунгом «Ошибка-2000», если кто еще помнит
о
халява
халявы
Так вот, когда уже стало ясно, что сразу после встречи Нового 2000 года я окажусь не у дел, Зиновий позвонил мне и предложил встретиться в субботу у меня на улице Калифорния, где я тогда жил — это на северных окраинах Чикаго, там, где собственно город Чикаго переходит в пригород Скоки. Еще точнее, это рядом со знаменитой улицей Диван, которая имела все шансы стать чикагской Брайтон-Бич, если
расположившихся было на Диване русских потихоньку не потеснили
Гленвью
Чикаго
Разумеется, Зиновий был приглашен на обед, приехал, мы выпили и закусили, и он спросил у меня, знаю ли я, что в данный момент происходит на бирже, или, как он сказал, на
маркете
маркет
вложения
Уолл-Стрит
Джорнел
В такой ситуации, сказал Зиновий, не заработать на этом подъеме может только ленивый. Он сам уже кое-что вложил в
маркет
Признаться, я рассмеялся. На квартиру, хозяйство, автомобили,
мой
маркет
была
Зиновий, однако, не смеялся. Вместо этого он сказал, что одолжить двести тысяч он, конечно, не может, но может подсказать, где их взять, чтобы обернуть через биржу и получить гарантированную прибыль. Он продумал и просчитал абсолютно надежную и простую комбинацию, как именно это сделать. Но комбинация требует участия двоих, поэтому он предлагает мне вступить в долю. Доходы мы делим ровно пополам, причем никакого вступительного взноса не требуется. Более того, небольшие начальные расходы он оплатит сам. Он предлагает сотрудничество именно мне, поскольку он знает меня всю жизнь, и уверен, что обмануть его я не способен.