Страница 18 из 32
В любом случае, пора было начинать новый день и звонить Зиновию. Как-никак, у нас был свой
бизнес
Правда, была одна деталь, которая меня слегка беспокоила. В свое время, когда я открывал свой счет в «Фиделити», я решил создать дополнительный уровень защиты и сделал так, чтобы доступ к счету мог получить только мой университетский компьютер. Другими словами, при любой попытке подключения к моему личному счету компьютеры «Фиделити» проверяли адрес компьютера, требующего соединения, и разрешали соединиться только тому компьютеру, который был установлен в моем кубике. Пока я работал в университете, это было и надежно, и удобно — я ведь не мог предполагать, что буквально за несколько минут компьютер перестанет быть моим. Теперь моя непредусмотрительность оборачивалась против меня. Я не мог просто зайти в любой Интернет-центр и связаться со своим счетом в «Фиделити» — мне нужен был именно мой компьютер, точнее, не собственно компьютер, а его адрес. Это была проблема, но разрешимая — я знал, что искусный программист может, работая на одном компьютере, имитировать адрес другого компьютера. Сам я так не умел, но для Зиновия это наверняка было несложно.
Я поднялся, позавтракал и вышел на улицу. Небо было таким же безоблачным, как вчера — больше трехсот солнечных дней в году, как в Тусоне и положено. На другой стороне Парк-авеню был расположен магазинчик «7 — 11», которых в Соединенных Штатах не меньше, чем закусочных «Макдональдс». Эти магазины торгуют, как следует из названия, с семи утра до одиннадцати вечера каждый день. Между прочим, по-английски название произносится в рифму: «сéвен — илéвен». В «7 — 11» можно найти всего понемногу: кое-какие продукты, безалкогольные напитки, канцтовары, сигареты и тому подобное. Часто рядом с магазином находится бензозаправка или банкомат. Но мне нужен был телефон-автомат, который висел сбоку от входа, прямо на внешней стене магазина.
Понятно, что обычно я звонил Зиновию из дома. Но в этот раз я заколебался — а вдруг ФБР начало подслушивать мой телефон, — и решил воспользоваться автоматом. Зиновий должен был быть уже на работе, так что я позвонил прямо туда, а не к нему домой. Это отступление от правил само по себе означало сигнал тревоги и Зиновий, конечно, не мог обсуждать наши проблемы по служебному телефону. Поэтому, как только он поднял трубку, я назвал ему номер автомата, из которого звонил и попросил перезвонить. Через полминуты раздался звонок — Зиновий набрал номер со своего мобильного телефона. Слышно было хорошо, благо по Парк-авеню в этот утренний час проезжали лишь редкие автомобили, а в «7 — 11» и вообще еще никто не заходил.
Я рассказал Зиновию, что произошло со мной вчера, но, естественно, не упомянул Инку ни словом — наши семьи были в слишком близких отношениях, и жена Зиновия вполне могла что-нибудь сболтнуть Рае. Поэтому я сделал упор на то, что кто-то — неизвестно кто — засветил мой компьютер при взломе банка, и университетская полиция и ФБР подозревают меня. Однако, сказал я, мне, наверное, удастся
отвертеться
Реакция Зиновия меня, честно сказать, удивила. Все-таки это он задумал нашу операцию и даже предусмотрел, как отвечать на многие неприятные вопросы. А теперь, когда наступил действительно опасный момент, Зиновий растерялся. Вместо того
,
— Ты, — сказал он, — просто не понимаешь, что значит попасть на заметку у ФБР. Это еще хуже, чем КГБ. Ты когда-нибудь имел дело с КГБ?
— Нет, — ответил я честно, — не приходилось.
— Ну, конечно, куда тебе, — раздраженно заметил Зиновий, — такими зайчиками, как ты, КГБ не интересовался. А ко мне они однажды приставали, но, слава Богу, не надолго, видно, других дел стало много. У них ведь как было: приказ есть — они копают, приказ отменили — все, они про тебя забыли. А ФБР, если прихватит, ни за что не отцепится. А раз тебя зацепили, они и до меня могут добраться.
— Что ж мне теперь, застрелиться что ли, — огрызнулся я. — Не плачь, Зиновий, меня они еще не прихватили, а ты и вовсе далеко, чего тебе-то бояться? О наших делах им ничего не известно.
Но Зиновий по-прежнему нервничал и говорил о том, как это неудачно получилось с ФБР. Я начал постепенно понимать, что полгода назад в Чикаго Зиновий
умолчал
Как только я это понял, моей первой задачей стало оборвать стенания Зиновия и заставить его думать, а не паниковать. Я решил пойти на крайние меры.
— Зяма, — сказал я сурово, — сейчас же перестань трепать языком, как какой-нибудь шлемазл, и слушай меня. Все не так плохо, как ты думаешь.
В последний раз я называл Зиновия Зямой лет двадцать тому назад, когда мы, оба в подпитии, чуть не повздорили из-за какой-то его сокурсницы. Что же касается слова «шлемазл», которое на языке идиш означает, примерно, «
недоумок
языке
Как я и рассчитывал, моя двойная наглость ошеломила Зиновия, и он, наконец, замолчал. Воспользовавшись этим, я продолжил:
— Забудь о ФБР, давай лучше поговорим о деле. Мы ведь пока ничего не проиграли — просто не выиграли столько, сколько хотели. Понятно, что никаких операций я больше проводить не буду. Я постараюсь убраться из
Тусона
И я рассказал ему о своей проблеме с «Фиделити». Несмотря на душевное смятение, Зиновий понял меня сразу. Однако ответ его был вовсе не таким, на который я надеялся.
— Да, — сказал он, — имитировать адрес другого компьютера не очень сложно. Но, ты прости меня, Леня, я этого делать не стану. Я понимаю твою ситуацию, но и ты пойми мою. ФБР наверняка следит теперь за всеми твоими контактами — кстати, ты молодец, что звонишь из автомата. Твой счет в «Фиделити» уже тоже им известен. Теперь предположим, что я, как будто бы с твоего компьютера, связываюсь с этим счетом и что-то там делаю. Но ты ведь сам сейчас уже не можешь работать на своем компьютере, и они об этом знают! Значит, кто-то сделал это за тебя — а кто? Начинают копать и докапываются до моего настоящего адреса — это тоже не так трудно сделать. Так что ты извини, но я — пас. Я же не виноват, что ты такую
дурацкую