Страница 51 из 96
«В штатах существует трактор «Ворошиловец», ныне не выпускаемый «Коминтерн» и трактор «Сталинец‑2». О последнем я узнал в журнале «Техника молодежи… Это лучший журнал. А до этого я не знал, что это за трактор «Сталинец‑2» [9, с.56].
Можно порадоваться за любознательного командующего артиллерией самого сильного советского округа, читающего журнал «Техника молодежи» и потому находящегося в курсе новинок советской техники. Видимо любознательность Яковлева не прошла незамеченной и вскоре он заменил маршала Кулика на посту начальника ГАУ. Сейчас у нас принято костерить тогдашних генералов за низкий образовательный уровень. Но если бы наши доктора военных и исторических наук тоже читали «Технику молодежи», то не появились бы на страницах солидных изданий «38-тонные» немецкие танки. И нечего валить на переводчиков книги Мюллера — Гиллебранда и дневника Гальдера. Я тоже еще в то время читал их в том же самом переводе. Но также читал и рубрику «Наш танковый музей» в «Технике молодежи» (тогда это действительно был лучший наш журнал) и понял, о каких «38-тонных» танках идет речь. Так что «литературу для сурков» читать полезно даже академикам. И ведь неймется же докторам. Уж как В. Суворов высмеивал Анфилова с Гареевым, а открываем книгу генерал–майора, д-ра военных и кандидата исторических наук, профессора В. Н. Свищева издания 2003 г. и читаем: «По состоянию на 1 июня 1941 г. Германия имела… средних танков 35-тонных — 187, 38-тонных — 754» [14, с.154].
В разведывательных подразделениях коня сменил мотоцикл.
«Каждая танковая дивизия должна была иметь по штату 380 мотоциклов. Однако в реальности картина была другой. 35, 40, 41 ТД вообще не имели мотоциклов, в 19 и 20 ТД их было по 10 машин, в 43 ТД — 18. Общий процент укомплектованности составлял всего 1,7 от штатного. Не лучше дело обстояло и в мотодивизиях — при штатном количестве 159 мотоциклов, 213, 215 МД их совсем не имели, в 131 МД имелось 17. Процент укомплектованности составлял 3,5. К тому же имевшиеся мотоциклы порядком послужили и находились в плохом техническом состоянии. Вот свидетельство командира 43‑го разведбатальона 43‑й ТД В. С. Архипова: «К началу июня 1941 г. 43‑й разведбатальон был почти полностью сформирован. Ждали только новые мотоциклы. В мотоциклетной роте машины были старые и разных марок, да и тех очень мало, так что большая часть бойцов перевозилась на грузовиках». Это создавало большие трудности при ведении разведки и организации связи» [4].
Так везде. Все части «почти полностью сформированы», но все ждали какой–нибудь малости. Мотоциклисты ждали только мотоциклы, танкисты только танки, летчики только самолеты. Что ждали и чего дождались моряки, будет разговор особый.
С тракторами вроде ясно. Их мало и они маломощные. Мощные существуют только на страницах «Техники молодежи». Притом, генерал не может знать, сколько же на самом деле его скорость. С мотоциклами вообще беда. Но главным все же был автомобиль. Как с ними? А вот как.
«Штатная численность автопарка танковых дивизий составляла 1360 автомашин. Но их тоже не хватало, поэтому количество автомобилей колебалось от 157 в 40‑й ТД до 682 в 41‑й ТД. Средняя укомплектованность танковых дивизий 9, 19, 22 мехкорпусов составляла 27 % от штатной, а мотодивизий 24 %… Большой проблемой для командиров дивизий была нехватка автотранспорта, особенно бензовозов. К примеру, в 11, 13, 17, 20 мехкорпусах автомашин имелось всего 8–26 % от штатного». [4].
В абсолютных цифрах это выглядит так: в танковой дивизии 27 % от 1694 составляет 458, а в моторизованной 24 % от 1138 — 273 автомобиля. Вряд ли укомплектованность стрелковых дивизий автотранспортом была выше, чем танковых и моторизованных. Хотя по штату военного времени стрелковой дивизии по штату военного времени полагалось иметь 558 автомобилей. По штату мирного (мирного!) времени № 4/100 (10-тысячные), по которому содержалось подавляющее большинство дивизий приграничных округов, полагалось 414 автомобилей, то есть 75 % от штата военного времени. Сколько в реальности? Об этом можно судить по директиве № 566565 от 10 января 1941 г. о порядке укомплектования частей автотранспортом.
«Автомашинами обеспечить в порядке очередности: армейские автотранспортные части, механизированные корпуса, моторизованные соединения, танковые бригады, авиацию, артиллерию на мехтяге и конницу, при этом не допускать распыления машин по мелким частям. В первую очередь тракторами обеспечить артиллерию на мехтяге, затем мехкорпуса, танковые бригады, авиацию и остальные части. [12, с.37].
Как мы видим, стрелковых дивизий даже в списках нет. А что у немцев? А у них пехотной (не танковой, и не моторизованной) дивизии полагалось иметь 1009 автомобиля и 527 мотоциклов, и они реально были. Когда смотришь хронику, кажется что весь Вермахт катит на мотоциклах, а советских мотоциклисты как–то в кадр не попали. То есть любая немецкая пехотная дивизия была гораздо мобильнее, чем советская танковая или моторизованная. А вспомнить, что и лошадей пехотной дивизии Вермахта полагалось иметь почти вдвое больше, чем в советской стрелковой дивизии: 6358 против 3039, то Красная Армия представится как некая малоподвижная инертная масса. Причем особенно это касалось именно моторизованных частей, поскольку у них в процессе переформирования в первую очередь забирались лошади. Часто этим все переформирование и завершалось.
Вот что говорит командир 9‑го мехкорпуса генерал К. К. Рокоссовский.
«А мотопехота обеих танковых дивизий! Положенных машин у нее не было, но поскольку значилась моторизованной, не имела ни повозки, ни коня…. Основная масса войск корпуса — по существу, пехота, лишенная конского тягла, совершила в первый день 50-километровый переход. Для меня это до сих пор — пример выносливости и самоотверженности советского солдата. Но люди совсем выбились из сил. Я видел их в конце марша. Пехота была вынуждена нести на себе помимо личного снаряжения ручные и станковые пулеметы, диски и ленты к ним, 50- и 82‑миллиметровые минометы и боеприпасы. И в такую жару…» [Рокоссовский, 11, с.14].
Правда, сколько–то машин все же было. Командир 20‑й танковой дивизии из этого мехкорпуса М. Е. Катуков писал:
«Мы собрали все имеющиеся машины и начали марш. К сожалению, было их немного, поэтому пришлось перебрасывать войска перекатом. Автомобилисты выбрасывали две–три роты километров на тридцать вперед, а дальше эти роты двигались в пешем строю. Грузовики же торопились назад, чтобы подтянуть другие подразделения. Так перекат за перекатом двигались мы навстречу противнику» [Катуков, 6, с.12–13].