Страница 50 из 96
В конце 30‑х — начале 40‑х годов в Красной Армии шел бурный процесс моторизации. Конная тяга в артиллерии заменялась механической, расформировывались кавалерийские дивизии, а на смену им создавались танковые и моторизованные. К началу Великой Отечественной войны мы были впереди планеты всей, развернув 61 танковую и 31 моторизованную дивизии. Для сравнения: Германия имела к этому времени 20 танковых и 14 моторизованных, Италия — 3 танковые и 3 подвижные, Великобритания — 5 танковых, США — 2 бронетанковые, Румыния — 1 бронетанковую дивизию. Милитаристская Япония не имела таковых вовсе. Таким образом, из 140 существующих в мире танковых и моторизованных дивизий, 92 (65 %) были советскими. Кроме того, автомобильные войска РГК включали к началу войны 19 автомобильных полков, 38 автобатальонов, 2 автотранспортные роты [ИВМВ, 5, т.3, с.428]. Для сравнения: автотранспортные части Вермахта включали 3 автотранспортных полка и 1 автотранспортный батальон, а служба снабжения 33 автобатальона снабжения [Мюллер-Г., 7, с.605]. Итак, в деле моторизации Советский Союз намного оторвался от всего остального мира. Это на первый взгляд. При более пристальном рассмотрении мы тоже обнаружим отрыв, правда, совсем в другую сторону.
«В некоторых механизированных корпусах не насчитывалось и половины требуемых автомашин. Отсутствие необходимого транспорта и средств артиллерийской тяги резко снижало маневренные и особенно ударные возможности танковых и особенно моторизованных дивизий [ИВОВ, 13, т.1, с.475].
«Остро ощущалась нехватка автотранспорта, тракторов, мотоциклов. Даже снабжаемые в первую очередь корпуса западных округов имели укомплектованность по автомашинам и тракторам не более 35 % и специальным машинам — 15 — 20 %.» [2, с.28].
«Во всех наземных войсках нашего округа [Киевского особого, самого сильного — Е. Т.] больным местом были транспортные средства. Имелось не более 25–30 процентов нужного количества автомобилей и тракторов. Даже в дивизиях, находившихся у границы, их не хватало. В подавляющем большинстве мехкорпусов пехота, считавшаяся моторизованной, могла передвигаться только пешим порядком, а значительная часть дивизионной и корпусной артиллерии оказывалась неподвижной из–за отсутствия средств тяги» [Баграмян, 3, с.75].
Слова Баграмяна подтверждает оперативная сводка ЮЗФ № 9 от 26.06.1941 г.
6. Большой некомплект в тракторах, боевых и транспортных машинах, а также недостаточная обеспеченность ряда частей огнеприпасами сильно снижает боеспособность войск; это относится в первую очередь к новым формированиям стрелковых и особенно мотомеханизированных войск [19].
Начнем рассмотрение с тракторов, которые заменили лошадей в качестве средства буксировки артиллерии. Вот как обстояло дело в артиллерии РГК.
«Артиллерийские полки РГК предназначались для качественного усиления общевойсковых армий, они лучше обеспечивались средствами тяги и транспортом по сравнению с полками войсковой артиллерии. Основную часть тягачей в них составляли сельскохозяйственные тракторы. Потребность же частей в специальных артиллерийских тягачах была удовлетворена в пределах 20 %. Таким образом, в условиях ведения маневренных боевых действий они не могли реализовать в полной мере свои боевые возможности» [2, с.28].
А вот что в механизированных корпусах.
«Для буксировки артиллерийских орудий в ТД использовались: 45‑мм и 76‑мм пушек — легкие артиллерийские тягачи Т-20 «Комсомолец»; 122‑мм и 152‑мм гаубиц — средние артиллерийские тягачи «Коминтерн». Они выпускались с 1935 г. и к началу войны в РККА имелось 1712 машин этого типа. Применялись транспортные гусеничные тракторы СТЗ‑5 (СТЗ-НАТИ‑2 ТВ). Кроме них использовались транспортные трактора «Сталинец‑2», производство которых началось с конца 1940 г. В каждой танковой дивизии по штату должно было быть 84 тягача и трактора. Фактически их было гораздо меньше — к примеру в 19‑й ТД — 52, а во многих дивизиях дело обстояло еще хуже — в 41 ТД — 15, 20 ТД — 38, 35 ТД — 7, 40 ТД — 5. Процент укомплектованности тягачами танковых дивизий мехкорпусов 5‑й армии КОВО составлял 26,1 %. Кроме того, очень часто использовались и сельскохозяйственные тракторы, так как специальной техники не хватало» [4].
Заметим, что это дивизии 5‑й армии, то есть армии, которая должна была действовать на направлении главного удара. Складывается впечатление, что вроде малопригодные сельскохозяйственные тракторы применяли вместо хороших специальных. Но насколько хороши были специальные? Например, СТЗ‑5.
«Скоро в РККА СТЗ‑5 стал наиболее распространенным и доступным артиллерийским тягачем, успешно работавшим во всех климатических зонах СССР» [9, с.11].
Но вот как отзывается о наиболее распространенном и «успешно работавшем во всех климатических зонах» тракторе генерал М. Г. Хацкилевич, командир 6‑го мехкорпуса, самого оснащенного корпуса РККА.
«Мы имеем в артиллерии трактора СТЗ‑5, которые задерживают движение. Наша артиллерия, вооруженная этими тракторами, имеет небольшую подвижность и отстает от колесных машин и от танковых соединений. (Из президиума: 30 км в час). М. Г. Хацкилевич: теоретически это так, а практически он такой скорости не дает. (Из президиума: Он не тянет этой системы.) М. Г. Хацкилевич: «Да, он эту систему не тянет» [8, с.276].
Итак, теоретически одно, практически другое. Максимальная скорость СТЗ‑5 по шоссе без нагрузки: всего 21,5 км/ч, среднетехническая скорость тягача с прицепом по шоссе в составе батареи достигала 14 км/ч; в составе полка — 11 км/ч; по грунту — 10 км/ч [9, с.11–12]. Итак, ни о каких 30 км/ч даже и речи нет. Значит, наши генералы из президиума имеют иную, несколько завышенную (всего в полтора раза) информацию. Откуда они ее черпают видно со слов генерала Н. Д. Яковлева, начальника артиллерии Киевского особого военного округа.