Средиземье. Путь Майара

Единственное, что немного напрягло - Грестлинг слегка обиделся, посчитав, что я бросил и его, и его десяток, в тот самый момент, когда к нему добавили много новичков, и их всех следовало учить. А меня он как раз хотел сделать своим помощником.

Пришлось мне вытаскивать друга в трактир, накрывать стол, и начинать серьезный мужской разговор. Я рассказал, для чего вообще я пришел в этот мир, как много мне надо достичь и научиться, и какие замечательные возможности для всего этого даёт служба вестником.

Разговор получился непростым, но, в конце концов, моя аргументация и доводы отыскали дорожку до его разума.

В общем, Грес всё понял, и наши дружеские отношения такими и остались.

Следующие два месяца я ни разу не покидал Изенгард и мне, не поручали никакого задания. Объяснялось это все просто - мне надо подучиться, и сдать три экзамена - по знаниям карт, сражение на холодном оружие, и 'джигитовка'.

Экзамены я сдал. Легче всего прошло с картами, труднее всего с управлением лошади. Но я справился. А для того человека, который еще не так давно вообще впервые сел на коня, всё получилось очень даже достойно.

Первый свой выезд в качестве вестника я получил 21 июля 1996г. Мне поручили очень ответственное и чрезвычайно важное задание - отвезти письмо в Хельмову Падь, гондорскую крепость, находящуюся в дне пути от Изенгарда, в Белых горах. А на следующий день, не торопясь, но и не задерживаясь, я вернулся обратно в Изенгард.

Пусть читатель не удивляется тому, что некоторые места и географические названия Средиземья, здесь и далее, я называю не так, как они звучат в настоящее время, а так, как они звучали во времена, описанные во 'Властелине колец'. Всё это для удобства и более четкого ориентирование в этом мире. И понятное дело, Хельмова Падь получит такое название еще не скоро, а лишь через несколько веков, когда ристанийский конунг-ратоборец по имени Хельм будет держать здесь оборону. Пока же крепость носила имя Горнбург. Второе название - Агларонд, это место получило по красивым и обширным пещерам, располагающимся в толще скал. Горнбург являлась практически ровесницей Изенграрда, и также был построен древними нуменорцами.

Когда ни-будь, при удобном случае, я расскажу про Горнбург, его стены и укрепления более подробно. И поверьте, оно того стоит, ибо во многом твердыня удивительная и легендарная.

Вот именно в Горнбург и пришелся мой первый выезд. Шутки-шутками, но в Гондоре всё делали правильно. Никто не поручит новичку серьезного дела, и продолжительной поездки. И начинать приходилось с азов, с самого простого.

После, я несколько раз отвозил письма в небольшие поселки на западном тракте, в Керн, и другие охранные заставы, расположенные вдоль северных склонов Белых гор.

В то время, самое моё долгое путешествие пришлось на юго-запад, вдоль отрогов Белых гор, через реку Адорн, в область, которая называется Друвайт Йаур и расположена в месте впадения Изена в море. В тех местах также находились несколько гондорских крепостей и городков.

Так, неспешно и спокойно прошло ещё три месяца. За несколько дней до 29 сентября, перед очередным праздником 'Дня Изобилия' я всерьез задумался о своём участие в каком-либо турнире. А что, почему бы и нет? Слава мне, конечно, особо не нужна. Но вот самого себя проверить, чему я успел научиться за это время, следовало. Тем более и Грес вполне одобрил, и поддержал мою мысль.

Но человек предполагает, а Азре располагает. 28 сентября, утром меня вызвали к капитану Гростлину, который передал запечатанный пакет и огласил приказ - доставить письмо в городок Тарбад. Время пошло.

Что ж, я не особо расстроился, что мои планы подкорректировали. Мне предстояло достаточно удаленное путешествие. Тарбад находился на северо-южном тракте, на мосту через реку Гватло. Примерно семьсот километров, или около ста сорока лиг. Да и обратно не меньше. Весьма приличное расстояние, что ни говори.

Кстати, высчитывая расстояние в километрах, я делаю это для удобства читателя. Так-то, в Средиземье используют другие меры длины и расстояний. Фут (тридцать сантиметров), ярд (девяносто сантиметров), милю (1,6 километра) и лигу (3 мили, или 4,8 километра). Кому как удобно, так и считайте. Я же, хотел сначала давать все названия в метрах и километрах, но по мере нахождения в Средиземье, стал постепенно привыкать к местным мерам длины. Так что будет и так, и так.

Я получил провиант в дорогу для себя, и для Яблока, а также небольшую сумму денег на дорожные расходы. Пакет, выданный мне капитаном, я поместил в специальный кошель, намертво прикрепленный к надежному и прочному поясному ремню. Такие пояса выдавались всем гондорским вестникам по умолчанию. Если груз более - менее объёмный, как в моём случае, все вестники надежно его фиксировали. Пакет прячется в кошель, и его практически невозможно потерять, а сдернуть пояс просто так, или по ошибке не получится. Всё сделано очень добротно.

Для простых писем предусматривалась специальная цепочка, одеваемая на шею, к которой прикреплялось письмо. Она носится под одеждой.

Все эти способы перевозки важной документации отработаны в Гондоре за множество веков, и нареканий не вызывают.

Вестник головой отвечает за письмо. И это не просто красивое выражение, а суровая реальность.

Я оделся в удобную, теплую одежду, сверху - кольчугу, а на нее плащ. Легкий кожаный шлем, и сапоги до колен дополняли мой наряд. Из оружия меч, кинжал и орочий лук. Всё, я готов.

Перекусив перед дорогой, я угостил Яблоко кусочком сахара, и отправился в путь.

Яблоко, как и я, радовался дороге, ветру в ушах, и лучам солнца, которые по осеннему ласково согревали. Застоявшийся конь шел легко и весело, выгибая шею и периодически пофыркивая. Молодец, Яблоко - я потрепал коня по холке. За последние месяцы мы с ним действительно подружились. Конь мне доверял. А я все лучше и лучше умел чувствовать его состояние, настроение и даже особенности характера Яблока. Вот такая магия.

В гондорском военном наставлении установлена длина дневного, не форсированного, перехода на лошади. Он равнялся восьмидесяти километров для легкой конницы, и шестидесяти для тяжелой, в обычную погоду, при комфортной температуре, при условии полноценного суточного питания для лошади.

Кстати, я и сам удивился подобным цифрам. Раньше я считал, что на лошади можно за сутки проходить куда больше, примерно сто восемьдесят - двести километров. Такие расстояния казались мне вполне адекватными.

Ничего подобного. Человек должен находиться в нормальной физической форме после суточного перехода. А лошадь не должна умирать и хрипеть. Поэтому восемьдесят километров в день для легкой конницы, к которой гонцы как раз и относились, и не больше.

Лошадь существо нежное. И она совсем не похожа на живой мотоцикл, который можно завести, прыгнуть в седло и ехать, пока бензин не закончится, периодически поддавая 'газку' И галопом, набрав большую скорость, она пробегает всего три-четыре километра, а потом начинает уставать. Пробежит с такой скоростью еще полчаса и всё, она 'падёт' и умрёт. Как раньше говорили 'загнать лошадь'. Так что к бредням, наподобие того, как Дартаньян скакал, не останавливаясь из Лондона в Париж с подвесками, нужно относиться соответствующе.

Не верите? Почитайте инструкцию Красной Армии по условиям содержания и ухода за лошадьми, подписанную маршалом С. Буденовым. Там, кстати, цифры еще меньше.

И потянулись дни. Дорога ложилась под копыта Яблока, и исчезала за спиной. Солнце согревало мой путь. Иногда моросил дождик, пару раз начинал дуть холодный и неприятный осенний ветер.

Под вечер мы останавливались, либо в одном из постоялых дворов вдоль тракта, либо в рощице, небольшом лесочке, или просто в поле, у ручейка.

Тракт достаточно многолюдный. Здесь хватало и путников, и странников, и крестьян, двигающихся из деревни в деревню, и многих других, занятие, и социальную принадлежность которых, порою нелегко определить.