Сомниум

Теперь уже все люди удивленно и внимательно смотрели на меня. Только опасность заставила их взглянуть на мир собственными глазами.

— Так, может быть, вы вообще не существуете? Каждый из вас плод своей же фантазии! — кричал я в порыве какой-то необъяснимой ненависти.

Вдруг кто-то дотронулся до моего плеча. Слова застыли у меня на губах. Я обернулся и встретился с холодным взглядом. Глаза-пиявки. Губы незнакомца криво улыбались. Грубые морщины в уголках глаз выстраивались в четкие зигзаги. Я молча взглянул на экран. Поезд прибудет на станцию через пятнадцать секунд.

— Выходим? — спросил мужчина заговорщически, пытаясь обхватить мои плечи.

Я внезапно занес руку для правого хука, но мужчина ловко увернулся. Толпа вздохнула. Я схватил его за ворот куртки и коленом ударил в живот, резко развернулся и засадил ему ботинком в поясницу. Он упал. Вокруг началась паника. Люди с криком активировали капсулы безопасности и, оказавшись в прозрачных пузырях, столпились у дальнего выхода.

Я протиснулся между прозрачными стенками оболочек и оказался тут же подхвачен их потоком, стремящимся вырваться на волю, как кипящая магма из жерла вулкана. Поезд прибыл на станцию, и двери открылись. Мужчина пытался пробраться ко мне, но я уже был далеко от него, выплывал вместе с толпой, окруженный ею, как стадом перепуганных бизонов.

Перед глазами светилась пустынная улица. Эйрскрины теснились по обеим сторонам дороги. Я бежал среди десятков электрических солнц.

— Стой! — раздалось сзади.

Я продолжил бежать. Вдалеке вырисовывались две фигуры. Я догадался, что меня окружили, но еще несколько секунд пробежал по инерции. Те, что впереди, были пока на приличном расстоянии. Тот, что сзади, уже нагонял. Я понял, что встречи не избежать, и повернулся назад. В этот момент незнакомец навалился на меня всем своим весом. Мы упали на мокрый асфальт, вцепившись друг в друга мертвой хваткой. Я только успел наклонить голову вперед, чтобы защитить ее от удара при падении.

На его стороне было преимущество. Он так поступил, потому что уже знал, что вряд ли победит меня стоя. Противник оседлал меня и, выкинув правую руку вперед, кулаком засадил в нос. От его левого удара я уклонился, переместившись по асфальту. Я согнул ноги в коленях и, резко приподнявшись, ударил головой о его лицо. Он подался вперед и, захватив мою голову обеими руками, ударил ею об асфальт.

— И что теперь ты будешь делать? — прошипел он, плотно зажав мою голову на весу.

Мне удалось упереться ногой в его живот, и, со всей силы рванув руками, я перекинул его через себя. Ярость охватила мой рассудок и распространилась по мышцам. Забыв о том, что есть еще двое, я подскочил к распластавшемуся на земле человеку и начал избивать его ногами.

— Остановись, — донесся до меня его крик будто издалека.

Я не слушал его. Он попытался встать. Но я навалился сверху и продолжил наносить удар за ударом. Сквозь мутную пелену я различал приближающиеся голоса людей. Вдруг кто-то оглушил меня, и я упал на землю. Мир начал двоится, и свет одного из эйрскринов каким-то странным образом застлал мне глаза. Холодный синий свет струился прямо на меня. Он был бесконечен…

Я увидел свое отражение и почувствовал, как меня куда-то тащат по земле. Мне было все равно. Я купался в электрическом свете.

***

Головная боль обручем сжимала виски.

Я внезапно очнулся в своей комнате, и первое, что почувствовал, — это давящая боль. Мне не хватало воздуха, и я сделал глубокий вдох. Через несколько мгновений начало приходить осознание действительности. И оно, сперва окатив меня ледяной струей, высокой волной накрыло под своей тяжестью.

На скорости гоночных аэро мысли проносились в голове. Абсолютно не связанные друг с другом, они преследуют меня каждое утро с тех пор, как я оказался на свободе. Я не могу остановить их ход и продолжаю участвовать в бессмысленной погоне за ненужной информацией. Поворачиваюсь на другой бок, сжимаю голову руками, но поток сознания еще сильнее сжимает виски.

Блики света от пролетающих аэро изредка озаряли темноту, пробегая по стенам комнаты. Я просто лежал в темноте, изучая свою боль. Теперь я глубоко вошел в ее недра, и там, на дне, обнаружил лишь пустоту и холод. Все это время я тешил себя иллюзиями, которые наполняли мою жизнь бессмысленным смыслом. После случая в метро у меня больше не осталось сомнений. Наконец я смог признаться себе в том, что уже давно скучаю по Эль-Пасо.

Я встал. Слабость в теле сковывала движения. Я пошел в направлении окна — вместо горячего песка гладкий пол с подогревом. Я на минуту закрыл глаза; ощущение сводного падения с высоты и тишина… сквозь мутную пелену выявлялись очертания знакомых предметов, которые напоминали о постылой действительности. Состояние, близкое к обмороку, но я продолжал идти — еще несколько шагов, и я открою окно и посмотрю на восход…

В лицо повеяло утренней прохладой. Вдалеке занималась заря. Над тенью горизонта узкой розовой полосой протянулся пояс Венеры, а пепельное небо над ним застыло в нерешительности. Воздух был свеж и напряжен в ожидании восхода солнца. Я представил себя на берегу, а всего остального, что составляло городской ландшафт, нарочно попытался не заметить.

Головная боль по-прежнему сжимала в тиски. Я опустился на пол, прислонился к стене и не мог пошевелиться. Возможно, я забылся на какое-то время. В голове не промелькнуло ни одной мысли до того, как послышался знакомый голос.

— Ну и что ты натворил, Эрон?

Я открыл глаза. Передо мной стоял Тодд Макмиллан.

— Зачем ты устроил представление в метро?

— Мне тяжело, — ответил я и машинально дотронулся до лба, будто бы это могло помочь уменьшить боль. — Мне тяжело привыкнуть к новой действительности.

— Я знаю… знаю, — немного смягчившись, сказал он и, небрежно хлопнув меня по плечу, прошел в глубь комнаты. — Поэтому мы и отнеслись с уважением к твоим привычкам — позволили тебе вступить в физическую борьбу. Но ты же понимаешь, все могло произойти гораздо быстрее и безболезненнее? Раз — и ты заключен в капсулу безопасности!

Меня тут же затошнило. Какой-то безвыходностью веяло от этой действительности.

— Мы действовали по твоему сценарию для того, чтобы изучить тебя.

Я встал и снова посмотрел в распахнутое окно. Небо полыхало яркими красками, на нем разгорался пожар утренней зари. Желтое свечение на востоке расходилось в стороны оранжевыми и багряными языками пламени.

***

— Назовите ваше полное имя, пожалуйста, — сказала женщина в белой униформе. На ее столе горела надпись: «Виола Хэйз, доктор психологических наук».

Я разглядывал доктора. Рыжие, слегка вьющиеся волосы прядями спадали на молоко ее белой униформы, немного усталое лицо выражало уверенность и проницательность, упрямство читалось в пухлых губах и в ямке на подбородке.

— Как вас зовут? — повторила она.

— Эрон Уолкер, — я пристально всматривался в ее большие карие, с зеленоватым оттенком глаза.

— Ваш возраст?

— Двадцать четыре года.

Она смотрела на меня без эйрскрина, и мне это нравилось. Ее взгляд будто бы проникал в самую суть, увлекая за собой куда-то в космическую глубину.

— Вы умеете гипнотизировать? — неожиданно для самого себя услышал я собственный голос.

— Возможно, — ответила она, а на лице ее вспорхнула легкая усмешка. Я не сразу заметил, что губы не смеялись. Блеском в глазах, морщинками где-то на кончиках век создавалась иллюзия улыбки. Меня к ней тянуло.

— Ваши взгляды во многом могут отличаться от общепринятых, — вдруг серьезным тоном произнесла женщина. — Вы много лет провели в тюрьме и попали туда еще подростком. Сегодня мы встретились, чтобы лучше понять ваше внутреннее устройство: чем вы живете, что вас интересует. Приготовьтесь честно отвечать на все поставленные вопросы. Начнем?