Сомниум

Генетик протянул мне небольшой прямоугольный предмет.

— Это книга, древняя печатная книга. Один из немногих дошедших до наших дней экземпляров.

— Вы шутите? Она не из Массалис?

Он отрицательно покачал головой.

— В черный список меня! Я думала, это ретро-модификатор.

Шершавая на ощупь, с поврежденной молекулярной структурой по краям, серо-коричневая книга с маленькими выцветшими буквами. «Ромео и Джульетта». Я машинально дотронулась до букв, раздвигая пальцы и пытаясь увеличить текст. Пароля на меня нет! Не работает… Затем я нажала на надпись, но ссылка не открылась.

— Малин, она открывается по-другому, — сказал генетик и, одним пальцем приподняв верхний слой, открыл передо мной мелкий текст. Чудеса! К своему удивлению, я обнаружила, что внутри содержимое разрезано на множество тончайших слоев.

— Тут двести тридцать пять страниц. Я не могу просить вас прочитать ее всю, это непосильная работа даже для выдающихся ученых, там очень много иррационального, но пролистать и ознакомиться с некоторыми идеями для того, чтобы лучше понимать вашего будущего партнера, вам бы не мешало.

Он встал и протянул мне руку. Его рукопожатие было сухим и крепким.

— До свидания, — сказала я. — Хакли, проводи господина Макмиллана.

— До свидания, Малин, — он посмотрел на меня с надеждой и вместе с тем очень строго. Мне не понравился его взгляд.

— Хакли, как думаешь, на что можно потратить миллион мировых единиц? — спросила я, когда домовой вернулся в гостиную.

— Новый мотиватор недавно показывал солярий-пляж.

— Хакли, какой же ты умница, ты просто читаешь мои мысли! Солярий-пляж и бассейн. Бассейн — это самое дорогое, что может быть. Из-за водного кризиса я вынуждена тратить четверть своих доходов на воду. Подумай только, у меня будет бассейн, самый настоящий, и средства для его поддержания. Одна мысль об этом радует меня, как ребенка. Что бы еще ты купил?

— Аэромобиль с откидывающимся верхом цвета солнечной зари.

— Хакли, ты отлично меня узнал за это непродолжительное время.

Я визуализировала зеркало и снова всмотрелась в свое отражение. Неудивительно, что эти глаза свели с ума, а эта идеальная линия бровей помогла зафиксировать такое буйство гормонов у этого чудака. На моих губах был разлит сладкий карамельный вкус новой помады, он не смог бы от них оторваться. Конечно, я соглашусь на предложение ученых. Какое же сладкое чувство, словно клубничная жвачка с бесконечно долгим вкусом. Я мысленно купалась в будущем бассейне, представляя, как буду распоряжаться своими миллионами…

Глава 7. Капсула безопасности

Я шел по ночной улице, залитой синим светом десятков электрических солнц. С обеих сторон в застывших в воздухе эйрскринах мелькали мои отражения. Я нарочно проходил сквозь некоторые из них: изображения распадались и тут же появлялись снова за моей спиной.

Малин не выходила из головы. Какое-то странное чувство поселилось во мне, с тех пор как ее встретил — будто радостно и грустно одновременно. Она заблокировала доступ к своему профилю, и теперь я думал, как повысить проклятый рейтинг: просто попросить генетиков сделать это или накупить кучу ненужных вещей? А может, обзавестись работой?

«"Долина удовольствия" раскрывает перед Вами новый мир вкусовых ощущений. Жвачка с семьюдесятью тремя оттенками вкуса малины в одном кубике», — широкая улыбка заполнила все пространство на встречном эйрскрине, и тут же изображение сменилось на новую рекламу.

Начал моросить дождь. Капли воды, не касаясь земли, растворялись в воздухе. Мне становилось холодно. Я натянул капюшон толстовки и пошел быстрее. Изредка мне встречались прохожие с эйрскринами, заслонявшими их лица. Никак не могу привыкнуть, что тут, на воле, никто не смотрит в глаза! Люди, находясь рядом друг с другом, общаются, уставившись в свои Виртуализаторы, и выглядит это нелепо. Так и хочется ради шутки отключить их от Системы и посмотреть, как они выпутаются. Придет ли в голову кому-нибудь из них обратиться к собеседнику напрямую? Или каждый будет ожидать возобновления связи?

«Ваш рейтинг уменьшился на один процент. Наблюдается постоянная динамика снижения. За последние десять дней вы не приобрели ни одной покупки с пометкой "бесконечность"», — сообщил мой Персонализатор в полночь.

Я вышел на проспект, и он ослепил и оглушил меня, выплюнув прямо в лицо фейерверк из бешеных красок и музыки. «Кроличья нора» зазывала в увлекательный тур по лабиринтам подсознательного. Яркие, светящиеся буквы складывались в бессмысленные слова длиною в стоэтажный небоскреб. «Наследие древних» иллюстрировало четыре здания в виде ветряных мельниц, «Дом Культуры» — цветной параллелепипед, а «Безграничное счастье» — сделанный будто из стекла прозрачный куб.

Я поднял глаза вверх. Городское небо скрывалось за неоновыми прожекторами. Где-то в вышине стаями кружили бесшумные аэромобили. Мимо меня проходили люди, не отрывая глаз от эйрскринов: они безошибочно лавировали в толпе, следуя интуитивно выверенному на Виртуализаторе маршруту. Многих сопровождали домовые. Когда-то у меня тоже был такой друг…

Люди предпочитают смотреть на экран, потому что на нем можно выбрать нужный ракурс: что-то приблизить, сузить, отключить и отделить от остального. Но как страшно глядеть на этот мир широко открытыми глазами! От переизбытка информации невозможно отделить зерна от плевел. Я смешался с пестрой толпой, визуализировал свой эйрскрин и пошел на автопилоте.

Магазин под названием «Красивая пища» полон пользователей. Они маячат у меня перед экраном, загораживая проход.

«приблизить»

«Угрюмый торт», «Многоликий инжир», «Зеркальный компот».

Перед полками с товарами бегущая строка, чтобы можно было подробно ознакомиться с описаниями представленных генно-модифицированных вариаций.

Я беру бутылку воды. «Вы совершили покупку стоимостью сто мировых единиц. Транзакция успешно завершена», — слышу я на выходе из магазина. Прохожу сквозь валидатор в метро, одновременно с этим слышу женский голос: «Был произведен платеж, списание со счета составляет две мировые единицы». Так странно постоянно слышать этот голос — что-то кисло-сладкое из детства.

В вагоне достаточно свободных мест, но я остаюсь стоять в проходе. Разглядываю людей. Они куколками бабочек сидят в ряд в овальных индивидуальных ячейках. Никто не смотрит друг на друга, потому что это неинтересно. Действительность гораздо более прозаична, чем идеальный мир на экране. Они погружены в свои эйрскрины — общаются, путешествуют, смеются. Все будто связаны в единый организм. Теперь я часть его, но существую где-то в стороне.

Добро пожаловать в цифровую реальность! Потоки информации находятся в постоянном движении — они сталкиваются, закручиваясь в водоворот. Границы между правдой и вымыслом размываются. Их бледнеющие линии, перемешиваясь, теряют свои очертания, как на древних картинах импрессионистов.

Довольно! Я выключил свой экран. Перед глазами шеренгой выстроились оборотные стороны эйрскринов. За их электронными помехами я с трудом мог разглядеть лица пользователей. Я давно заметил красивую девушку и взглядом все время возвращался к ней, к ее красивой груди. И мне очень хотелось, чтобы она взглянула на меня «по-настоящему». Но этого не происходило…

— Свобода… — вдруг услышал я собственный шепот. Мне стало жарко. Я вытер пот со лба и волос. Бото-сеть из довольных пользователей… Противно мне — все до одного фальшивки! В шуршащей пелене эйрскринов я увидел, как ветер гонит волны, услышал их необузданный плеск. Слова подступили к горлу, я знал, что уже не сдержусь…

— Вы в тюрьме! — громко обрушился я, наблюдая, как, нехотя отрываясь от эйрскринов, на меня устремляются взгляды некоторых пассажиров.

— Посмотрите друг на друга! Что вы видите? — я начал переходить на крик, мое дыхание стало частым. — Правильно! Ничего вы не видите. Ноль! Пустота!