Страница 107 из 126
Это мы водоснабжение города обсуждали после того, как на одной из улочек безобразную обезьянью свару у общественного источника воды понаблюдали. Казённый раб-водонос для казённой же надобности без очереди свою амфору наполнять влез, а кругом граждане гегемоны собачатся — ага, меж собой, что характерно, кто тут стоял, а кого тут не стояло. Этот водонос свою амфору набрал, да понёс, но пока набирал — второй уже подошёл и тоже без очереди — дело-то ведь общественное, а сознательный гражданин разве не обязан общественные интересы выше своих личных ставить? Вот они и ставят — ага, сознательно, и нет ведь ни малейшей гарантии, что и третий казённый водонос вслед за вторым не подойдёт, но срутся граждане от раздражения — правильно, опять меж собой. Того и гляди, подерутся ещё! Баба рядом вообще помалкивает, а парень, успевший таки набрать свою пару амфор до подхода этих общественных и только что нагрузивший их на своего ишака — так прямо и светится от счастья, гы-гы! С точно такими же счастливыми и одухотворёнными мордами лица выходили, помнится, в прежние совдеповские времена из колбасного отдела те, кому ХВАТИЛО колбасы «за два девяносто», да и у меня разве не такая же была, когда сам в числе таких счастливчиков оказывался? Млять, и находились ведь ещё потом ностальгирующие по тем «старым добрым временам»!
Тут-то, конечно, не хватить воды не может, да и источников общественных хватает, так что и очереди за ней ни разу не совдеповские, но пока эта тоненькая струйка наполнит твою амфору — ждать умаешься. Так то даже если уже твою, а если всё ещё чужую? И ведь не первое столетие уже от этих неудобств страдают. Ладно при царях, ладно при тиранах, но теперь-то что мешает постановить на собрании, чтоб Акрокоринф водоподъёмником обеспечить и больше в очередях граждан нижнего города не томить? Но как элите не надо — для неё рабы таскают, а за мытарствами черни наблюдать по приколу, так и гегемонам не надо — нет уж, как мы себе с общественных источников воду амфорами таскаем, так пускай и эти от тех же источников зависят! Нехрен тут отделяться от сограждан! Так нам тут недалеко до дома донести, а им — вон туда, аж на Скалу! Рабам ихним, конечно, а не им самим, но один хрен «маленькому простому человечку» приятно. И таким манером обезьянник из поколения в поколение воспроизводит сам себя…
Дорогу на Скалу мы помним ещё по тому дню «смотрин», когда к тому храму Афродиты на тот Акрокоринф пёрлись. Крутая дорога и длинная, и с увесистым грузом по ней звиздюхать — удовольствие ниже среднего. Но мы-то налегке, и сегодня нам, хвала богам, не на саму Скалу. Там чисто общественный центр города, а частные дома элиты — у подножия. Ещё чуть ниже — дома богатых купцов, эдакой античной «первой гильдии», и нам как раз в один из них. Симпосион даёт крупнейший коринфский торговец винами, у которого отоваривался оптом и «наш» купец для поставок изысканного питья на пиры карфагенских олигархов. Я ведь упоминал уже, кажется, что карфагенская элита давно уже эллинизирована и в этом смысле тоже является частью эллинистического мира? Ну, он и нам приглашение туда выхлопотал, точнее — остальным нашим, потому как насчёт меня персонально ему и так намекнули, что очень ждут-с. Учитывая наше римское гражданство, неподдельное уважение с некоторых пор к Риму, а главное — отсутствие в городе как раз в эти дни римских граждан погражданистее нас, этот номер прокатил, и мы направляемся на данное культурное мероприятие всей компанией.
Дом — это мягко сказано. Я примерно с такой же ухмылочкой свой оссонобский «виллозамок» дачей называю. Вот и тут тоже эдакий домишко местечкового коринфского олигарха, рядом с которым хоромы большинства родовитых аристократов выглядели бы весьма непритязательно. Портик у входа — такой, что не только частному дворцу, но и небольшому храму вполне приличен был бы, и даже очень приличен — храм Аполлона на Акрокоринфе имеет простые дорические капители на колоннах, а тут — исключительно резные того самого вычурного коринфского стиля. А между колоннами — теми, что не у самого входа, а по бокам — статуи богов и героев. Одних Афродит среди них целых две — и голая Книдская, и одетая, но с задранным подолом Жопастая, то бишь Каллипига. Копии, конечно, но добротные, мраморные — млять, я бы пожлобился такие глыбы мрамора на таких коротконогих страхолюдин переводить! Неужели нельзя было за такие-то бешеные деньжищи нормальных длинноногих заказать? Но таков этот хвалёный греческий канон и таковы уж, видимо, все преуспевающие олигархи — им нужна общепринятая солидность, и шаг влево, шаг вправо от канона — попытка побега…
Внутреннее убранство простого олигархического домишки — вполне под стать его внешнему виду. Фрески и мозаики на стенах, занавески — вот только, что не шёлковые — видимо, не заработал ещё человек на шёлковые, статуи с картинами, декоративные вазы, резные столы и ложа с сидениями — всё роскошное, но каноническое до ломоты в зубах. И на всю эту роскошь во всём особняке приходится лишь одна книжная полка — правда, заставленная тубусами со свитками полностью. Тубус к тубусу — размер к размеру и цвет к цвету, прямо как у наших позднесовдеповскихх торгашей в те благословенные для них позднесовдеповские времена дефицитные роскошно изданные многотомники классики на полках размещались, рассортированные по формату и корешкам, чтоб покрасивее всё это выглядело, и похрен на содержимое. Что Гомер есть — это к бабке не ходи, что Платон с Аристотелем имеются — тоже можно не сомневаться, как и в паре-тройке классических поэтов и в одном-двух новомодных — надо же занятому бизнесом человеку откуда-то не слишком затасканных цитат надёргать для очередной светской беседы. Всё, что положено по канону и по принятым в социуме правилам хорошего тона — как в лучших домах.
Ну и основной костяк публики, конечно, тоже соответствующий хозяйским запросам. Деловые партнёры, «нужные» люди, знаменитости, холуи-прихлебатели — полный «джентльменский» набор. Не будь я «как бы римлянином» и не будь интереса со стороны приглашённых на симпосион знаменитых в городе гетер именно к моей персоне, а точнее — заинтересованности в том, чтобы завалить с моей помощью СЛИШКОМ уж выдающуюся выпускницу школы гетер — хрен бы и я-то, скорее всего, сюда попал, в эдакое-то «высшее» общество. Целый архонт города присутствует, вся купеческая верхушка, начальник таможни, три наставницы школы, две заезжих знаменитых гетеры, три местных коринфских, и все со своими «девочками», две важных шишки из Афин, одна — из Мегалополя, один популярный комедиограф и один не менее популярный поэт. Прямо богемная тусовка, млять, на которой я с моим хреновым греческим, откровенно говоря, как не пришей к звизде рукав…
Ну, началось всё, как водится, с торжественной части, то бишь с длинных и нудных речей, до которых и греки, как выяснилось, ничуть не менее охочи, чем римляне. Хозяин сперва архонту почтение выразил, затем шишкам из других полисов, после них — начальнику таможни и деятелям искусств, затем гетер приезжих публике представил, и судя по неподдельному восторгу означенной публики, обе оказались весьма знаменитыми, не обошёл вниманием и местных, особенно наставниц школы гетер. После них тусовке были представлены аулетриды-выпускницы, и никто не делал секрета из того, что как раз на этом симпосионе они не только стажироваться будут, но и своё выпускное испытание проходить. Естественно, эта новость вызвала живейший интерес — ведь кто конкретно будет объектом «охоты» той или иной аулетриды, никто не объявил. А потом хозяин вдруг велел «нашему» купцу представить обществу и нас, граждан дружественного Ахейскому союзу и Коринфу и стойко защищающего свободу всех эллинов Рима.
И вот тут, когда купец нас представил, как раз и подкрался звиздец — ага, почти-что незаметно. Архонту города, видимо, никто не объяснил, что мы за римские граждане и какого хрена здесь делаем, и тот, похоже, принял нас за вояк-отпускников из армии Глабриона, то бишь за участников означенной защиты эллинской свободы от варварской восточной деспотии, да ещё и за достаточно крутых, раз именно на эти дни отпуск в Коринф получили. Дело запахло нешуточными неприятностями — не сей секунд, конечно, а как слухи о симпосионе разнесутся и ушей настоящих глабрионовских вояк достигнут. Изворачиваясь ужом, я в ответной речи посетовал на то, что именно нам-то и не довелось поучаствовать в защите эллинской свободы — не всем же всё-таки Элладу защищать, верно? Должен же кто-то и диким испанским варварам культуру и цивилизацию нести? А это ведь такие дикари, что да простит нам почтенное высококультурное собрание нашу неотёсанность и скверное владение языком — ведь с кем поведёшься, от того, как известно, и наберёшься. Об Испании здешняя рафинированная публика знала всё, что и полагалось о ней знать всякому образованному греку — что находится она у самого края света, на самом же краю — только Гадес, который многие здесь на полном серьёзе полагали местом спуска в Аид, то бишь в царство мёртвых ихнее. И это, похоже, оказалось по их понятиям даже круче, чем участие в войнах с Филиппом и Антиохом — на нас глядели чуть ли не как на побывавших на том свете вроде тех же Геракла с Одиссеем и кем-то там ещё из ихних крутых и тоже там отметившихся. Сыграло тут свою роль и то, что в тот самый год, когда Фламинин после победы над Филиппом на Пелопоннесе порядок наводил и спартанского Набиса урезонивал, такая же консульская армия Катона в Испании воевала, что как бы уравнивало оба театра военных действий по значимости. О подробностях же, типа в его армии мы служили или в чьей ещё, нас никто не спрашивал, так что принцип кристальной честности мне соблюсти удалось. И при этом один хрен за героев для этой богемы сошли, кое-кто из гетер аж рты разинули, и лишь стоящая среди аулетрид Аглея улыбалась.