Воин вереска

- "Ночной мотылёк", - пробормотал бородач. - Вот знал я: непросто в тебе что-то, парень, лешак тя заешь.

Он как-то странно ссутулился в седле, став похожим на большого нахохлившегося филина. Рэлек вдруг понял, что перед ним очень немолодой человек. В чёрной бороде блеснули серебристые нити, от сощурившихся глаз разбежались сеточки сухих старческих морщин.

- Батя, - вполголоса заговорил молодой обозник, всё это время державший незнакомца под прицелом арбалета, - а ну как не настоящая...

- Цыц, дурень! - негромко, но зло огрызнулся старик. - Думай, что мелешь! Подделывать такое... нужно быть совсем без головы! Вроде тебя, недоумка! Спрячь "стрелицу" и дуй за дядьями! Ну!

Молодой обиженно засопел, но возразить не посмел, только недобро и вместе с тем опасливо глянул в сторону Рэлека. Потом арбалет его опустился, он развернул коня и медленно отъехал прочь. А старшина-бородач поморщился, точно кислого вина хлебнул, и бросил с упрёком:

- В Глет идёшь, говоришь... И надо было мне, честному человеку, голову морочить, а?

- Мне просто нужно в город, - буркнул Рэлек. Он не понимал толком, что происходит, но злость его вся утекла водой в сухой песок, оставив на душе одну лишь странную неловкость.

Чернобородый пожевал губами, раздумывая, и вздохнул.

- Садись на заднюю телегу. Довезём уж... А коль, не приведи Небо, и правда разбойнички сунутся, так хоть подсобишь... Лешак тя...

4 .

К вечеру дорога вывела к реке, неторопливой и полноводной Щедрее. Теперь до самого Глета им предстояло двигаться вдоль берега.

- До ночи успеем ещё отмахать пару лиг, - заявил Дмирт, чернобородый старшина.

- Эх, место ж удобное... - затянул было с досадой его сынок Видка, но мигом осёкся под суровым взглядом родителя. И остальные тоже возражать не стали. А Рэлеку так и вовсе было безразлично, где они встанут на привал - не ему ведь в гору вёдра с водой таскать.

И обоз начал долгий подъём на обрывистый правый берег. Впрочем, самое высокое место успели-таки перевалить, темнота застала их уже при спуске в низину.

- Там ниже - Тщерь, - пояснил Рэлеку возница - светловолосый молодой детина, носящий то ли имечко, то ли прозвище Осинко. - Как пора жаркая - ручьишко малый, а по весне - ой-ёй! Сущая морока! Ни объехать её, проклятую, ни вброд перейти. Тем годом, веришь, нет, дядька мой утоп. Троюродный. Эх, добрый был мужи-и-ик...

Рэлек слушал словоохотливого паренька вполслуха, изредка кивая невпопад. Тот не обижался, ему, видать, довольно было и того, что слушатель не велит умолкнуть, позволяя всласть потрепать языком. Изредка, впрочем, Рэлек и в самом деле прислушивался к осинкиной болтовне. Так, между делом он узнал, что Дмирт - приказчик и доверенный человек большого глетского купца Радмица, заведует лавкой в Тобурге и частенько мотается с товарами в Глет и обратно. В этот раз сопровождают его сынок Видка, двое младших двоюродных братьев и трое наёмных работников из особо надёжных и проверенных. Как-никак, груз нынче... На этом месте Осинко спохватился, что чуть не сболтнул лишнего, поперхнулся и с полчаса испуганно молчал, но потом разговорился снова. Рэлеку на секреты дмиртова груза было наплевать. Под плотными рогожами на телегах угадывались тяжелые мешки и, кажется, несколько объёмистых бочонков. Значит, что-то сыпучее везут и что-то жидкое... зерно и пиво? Вряд ли, конечно. Ради таких товаров особо секретничать никто не станет. Но ему-то, Рэлеку, что за дело до чужих мешков и бочонков? Да никакого нет дела. А раз дела нет, то и голову ломать бесполезно.

Как на привал начали располагаться, Осинко первого к реке и отправили вместе с двумя другими "надёжными и проверенными" - за водой для лошадей. скажите на милость,о в пыли? Видка с дядьями занялись самими лошадками, а Дмирт - ужином. Рэлек, подумав недолго, тоже к общему делу пристроился: разжился у обозников топором и пошёл хворост собирать для костра. После ночёвок в степи дрова добывать посреди леса - просто удовольствие, а не труд. Даже в сумерках. Чернобородый Дмирт только головой качал удивлённо, следя, как растёт неподалеку куча сухостоя.

* * *

Ясная летняя ночь. Над головой скрытый в хаосе серебристых искорок Дракон дышит невидимым пламенем в Щит Гиганта, а Огненное Колесо катится в Млечную Реку... Где-то вдалеке стрекочет лесной сверчок. Ещё дальше, за рекой, ухает с надрывом филин, поминая усопшего колдуна. А совсем рядом весело потрескивает костёр, и деревянные ложки ещё постукивают о край котла - обозники доедают кулеш. Сказать по правде, полковой кошевар "Песчаных Буйволов" стряпал кулеш получше Дмирта. Но за месяц одиночных скитаний тот вкус уже подзабылся, и эта недосоленная и недоперчённая каша с салом после вяленого мяса и сухарей показалась едва ли не слаще плодов Небесного Сада. Ел бы, кажется, и ел, до самого пригарка на дне. Однако ж набивать брюхо "под завяз" Рэлек не стал; утолил голод, поблагодарил за угощение и спрятал ложку. В еде, в питье и в женской ласке нужно знать меру. Иначе отяжелеешь, потеряешь сноровку, расслабишься... Тяжёлые, неловкие и слабые долго не живут. Это закон.

Откинувшись на расстеленный плащ, Рэлек смотрел в чёрный омут неба, пытаясь разглядеть в мерцающей холодным серебром россыпи Дракона, Щит и Огненное Колесо. Вот Эрвель, тот, кажется, знал их все. Без труда находил и увлечённо тыкал пальцем: "Смотри, Рэлек! Вон там - Великий Ковш! Им из Млечной Реки черпает Седая Росомаха, кормит своё дитя..."

- Эй, Рэлек, - позвал его кто-то негромко... нет, не Эрвель, но кто-то из ещё живущих на этом свете.

Неохотно оторвав взгляд от тысячеликих небес, он посмотрел на присевшего рядом Видку. Паренёк смотрел с опасливым любопытством. Он наверняка весь вечер копил это любопытство в себе и только теперь, после трапезы, решился дать ему волю. Даже интересно стало, о чем тот рискнёт спросить?

- Это правда, что ты ночью видишь... ну, ровно как днём?

Хороший вопрос, мальчик. И кто ж это тебе рассказал? Ишь ты, "как днём"...

Вдруг вспомнилось: в лицо лупит ураганный ветер, потоки воды хлещут по плечам, пытаются сбросить вниз с шаткой штурмовой лестницы, а вокруг в кромешной тьме лезут на стены сотни воинов с маленькими "ночными мотыльками" на щеках. Лезут молча, озаряемые лишь редкими вспышками молний...

- Брехня, - равнодушно пожал плечами Рэлек и, закусив сорванную травинку, перенёс своё внимание с Видки обратно на звёздные небеса.

- Ну да? - насупился парень. - Так-таки и брехня?

- Точно так, - отрезал Рэлек, надеясь, что любопытный сынок приказчика обидится и отстанет. Тот обиделся, но сдаваться и не подумал:

- А мне вот что-то не верится...

- А мне вот верится, - перебил его строгий отцовский бас. - А ну, охолонь, Видка! Не то я тебе за нашего гостя так отвечу, что враз про все глупости свои позабудешь! Брысь спать! В полночь разбужу караулить, с Жереком на пару!

Паренёк засопел сердито, но, как обычно, подчинился, не переча отцу. Уплёлся на брошенные под телегу одеяла - спать. Однако покою Рэлек обрадовался рано.

- Ты уж не серчай на оболтуса, - произнёс негромко Дмирт, обращаясь к нему, - мальчишка любопытен не в меру. С детства таким был. Однако ж, пора бы и ума наживать...

Тон у приказчика был просительный, и чувствовалось, что даётся он ему нелегко. Через силу даётся. Небось, даже перед богатыми покупателями так не гнёт собственную гордость. Чего ради перед ним-то, бродягой безродным, старается? Не понаслышке знаком с "мотыльками"? Боится? Чудно как-то... ему-то что бояться Рэлека в своём спокойном мирном Глете?

- Как ему двенадцать стукнуло, стал с собой брать, - продолжал говорить Дмирт, старательно не замечая, что его собеседник не только не желает делиться собственными откровениями, но и чужие слушает без охоты. - Вот уж пятый годок он каждую ездку со мной. Не больно смышлён, но это, думается, дело поправимое, наживное. Что думаешь?