Страница 26 из 37
Он покинул нас сразу после ленча, и Эмер, которая хранила обиженное ледяное молчание после сцены с кольцом, коротко заявила, что хочет ехать домой.
— Но я хотела сделать кое-какие покупки, — запротестовала Ита, однако, увидев воинственную экспрессию Эмер, разочарованно протянула: — Ну ладно, если ты уже решила, полагаю, мне придется сделать это в другой раз.
На обратном пути настроение Эмер было отнюдь не таким радужным, как перед аукционом. И когда мы высадили ее у ворот Драмберга, ее поведение было далеко от дружелюбного.
Дерри облегченно вздохнул, когда она вышла из машины:
— Ну слава богу! Я боялся, что она напросится к нам, а я уже просто не смог бы ее выносить. Мне искренне жаль Рована, если он решится-таки жениться на ней, она определенно превратит его жизнь в ад.
— Боюсь, что будет сложновато превратить жизнь Рована в ад, — сухо заметила Ита. — Он сам специализируется на этом! Кстати, вот почему он не дал Эмер носить кольцо, хотя, когда они официально объявят о помолвке, она все равно получит его.
Дерри рассмеялся:
— Может, он ждет подходящего случая — что-то типа теплой летней ночи с полной луной. Он — с охапкой роз, Эмер — в великолепном платье, и ее глаза должны сиять любовью. — И, посерьезнев, добавил: — Совершенно очевидно, что она показывает коготки. Представь — самой одаривать себя старинным обручальным кольцом посреди аукционного зала! Это выглядит не иначе как заветная мечта поскорее стать хозяйкой Рахина.
— Да ты всегда относился к ней предвзято! — задумчиво произнесла Ита, но ее голос звучал уже не столь откровенно враждебно, как бывало в подобных случаях ранее.
— Ладно, слава богу, она не наградила нас своей компанией сегодня, — заключил Дерри, когда мы въезжали на территорию Рахина. Он посмотрел на темные тучи, которые грозно собирались в небе над морем, и продолжил: — К тому же совершенно ясно, что будет неслабый шторм, так что не было бы никакой возможности отправить ее назад в Драмберг к ночи.
Теперь толстые стены замка стали казаться мне надежной крепостью. Но когда наступили сумерки, а Рован так и не вернулся, мне стало все труднее скрывать свою обеспокоенность. Я тихонечко отодвинула тяжелую штору в уютной гостиной и выглянула из окна. С неба лило как из ведра, а мощные порывы ветра безжалостно гнули деревья.
— Уж не о Роване ли ты беспокоишься? — хитро поинтересовался Дерри.
Я опустила штору и обернулась с делано равнодушным видом:
— Просто наблюдаю за штормом; в этом есть что-то дикое и первобытное. Он и пугает и восхищает, особенно такое городское создание, как я. — Но мне почему-то показалось, что Дерри не клюнул на мою отговорку.
— Это пока что тихий бриз по сравнению с тем, что начнется позже. Но не волнуйся, Рован не попадется в его ловушку. Он, скорее всего, остановился в Драмберге по дороге домой и улаживает отношения с Эмер. Должен сказать, что ему сложно поладить с ней, даже до такой степени, что он может презирать себя за слабость, но она такая женщина и это не изменить.
— Ну конечно же он, скорее всего, остановился в Драмберге, — сказала я решительно. Конечно, что ж я прежде не подумала об этом! Милые бранятся — только тешатся, я должна была это помнить. Какой же дурой я была, тревожно выглядывая в окно, когда он тем временем наверняка наслаждался объятиями Эмер, а она снова и снова примеряла кольцо Делани!
А позже, когда мы втроем сидели перед камином, а за стенами замка бушевал шторм, я вдруг почувствовала приятное ощущение дома. Ита общалась со мной очень дружелюбно, и даже язвительные комментарии Дерри, казалось, стали не такими циничными.
Позже Дерри пошел к себе, а мы с Итой остались сидеть у камина и тихонечко болтали, однако вскоре мы почувствовали усталость после долгой дороги, начали клевать носами и решили, что пора расходиться по комнатам.
Было легко забыть про шторм, когда я была с остальными, но, очутившись в своей комнате, при звуке рвущегося на крыше замка ветра и яростно разбивающихся о скалы волн я почувствовала себя жутковато.
Прежде чем забраться в постель, я подошла к окну и выглянула наружу: зеленовато-черные облака затянули луну, ставшую мутной и расплывчатой, а почерневшая намокшая листва на подъездной дорожке корчилась в каком-то причудливом мрачном танце. Неожиданно я заметила темную тень, показавшуюся неподалеку от кустов и направляющуюся прямо к дому. Мое сердце забилось от дикого страха, так как позади приближающейся высокой мощной фигуры развевались странные одежды. Затем небо окончательно потемнело и все скрылось в кромешной тьме.
Я опустила шторы и стояла дрожа, то ли от холода, то ли от приступа ледяного страха. Неужели может быть такое, что Дорин была права? Неужели я только что своими глазами видела призрак Черного Делани, который, как она утверждала, временами появлялся на подъездной дорожке?
Трясущимися руками я натянула теплый халат. Я знала, что сегодня Дорин останется ночевать в замке, отчасти из-за разбушевавшегося шторма, а отчасти чтобы встретить Рована, когда он вернется, и как следует накормить его. Я решила спуститься на кухню и попросить ее сделать кофе и, может, взять какую-нибудь книгу. Несомненно, к тому времени моя смехотворная паника относительно привидения уляжется. Неужели это я только что в страхе пряталась за шкаф и трусливо бегу на кухню?!
Дорин, как я и ожидала, была на кухне. Она мирно сидела около печки в кресле-качалке, положив полные руки на подлокотники, около нее стояло блюдце. Помещение наполнял восхитительный запах свежего кофе.
Она удивленно взглянула на меня, оторвавшись от носка, который штопала:
— Что случилось, мисс Никола, что привело вас так поздно на кухню… Да вы белая как мел! — Она обрезала нитку, аккуратно воткнула иголку в специальную подушечку и отложила носок. — По вашему виду можно подумать, что вы встретили привидение — не менее чем Черного Делани, — добавила она со смешком. — И когда только люди будут мне верить, вместо того чтобы обвинять меня в выдумках.
— Наверное, виноват шум бушующего моря и зловещее завывание ветра, — уклончиво произнесла я. Я могла представить ее реакцию, если бы я заявила ей, что только что видела призрак Черного Делани!
— Ох, вы со временем привыкнете, — со знанием дела сказала Дорин и немного обеспокоенно взглянула на часы. — Не могу представить, что это мистер Рован так задержался, обычно он никогда не задерживается так надолго.
Ее слова возобновили все мои прежние страхи относительно Рована. А вдруг он попал в какую-нибудь жуткую аварию и лежит раненый где-нибудь посреди холодной пустынной дороги? Я даже вздрогнула от такого предчувствия, и Дорин поднялась со своего места, воскликнув:
— Да вы дрожите от холода! Чашечка горячего кофе живо согреет и вернет вас к жизни. — Она сняла с плиты кофейник и налила в чашку ароматного кофе. — Кладите сахар и, если хотите, сливки, дорогая, — заботливо предложила она. — И устраивайтесь вот тут, поближе к огню, вам нужно согреться.
Мы сидели в приятной тишине, пока я пила кофе, и Дорин удовлетворенно кивнула, когда моя чашка опустела и я поставила ее на стол. Когда я уже собиралась уходить, она вдруг сказала:
— Не беспокойтесь за мистера Рована. Он всегда вернется домой живым и невредимым, за него не стоит бояться.
Я пошла в гостиную, где раньше заметила несколько журналов, оставленных Итой в кресле. Свет от тлеющих углей в камине наполнял комнату каким-то слегка сумрачным рубиновым оттенком, толстая овечья шкура перед камином так и манила понежить на ней ноги. Я взяла из кресла парочку журналов и огляделась. Мне вдруг пришло на ум, что вот тут, прямо перед камином, и можно будет дождаться возвращения Рована, а когда я услышу, как он войдет, то быстренько незаметно отправлюсь к себе, уверенная, что он цел и невредим.
Как раз в этот момент мои размышления были нарушены каким-то движением в комнате, с испуганным вскриком я выронила журналы и резко обернулась. Крупный мужчина с элегантной небрежностью развалился в одном из глубоких кресел, скрытых в темноте.