Цветы в стекле

Чем дальше они отъезжали от станции, тем больше девушка погружалась в уныние. Бесспорно, Энтон мил, воздух свеж, не то что в Лендвере, но разве это может заменить прежнюю жизнь? Деревенька, мимо которой проходил их путь, не имела ничего общего с пасторальными пейзажами с календарей и открыток. Одноэтажные домишки с соломенными крышами, поначалу принятые Флёр за сараи, выглядели ветхими и грязными. Во дворе, не огороженном даже самым захудалым забором, чумазый малыш вместе с курами с упоением что-то ковырял в земле. Рядом находились, видимо, родители и в не самых лучших для детских ушей выражениях спорили о судьбе переставшей давать молоко коровы.

- Не переживайте, наш дом совсем не такой, - сказал Энтон, давя на тормоз, явно ожидая подвоха от глубокой лужи посередине дороги.

Было бы неплохо, если бы его слова оказались правдивыми. Флёр внутренне содрогалась, представляя, что ей придётся убирать за свиньями или хватать руками коровье вымя. Лучше бы её приставили к леди личной горничной, знакомо и не так уж противно.

- У хозяев есть дочери?

- Надеюсь, я вас не сильно расстрою, если скажу, что у хозяев вообще нет детей?

- Да нет. Я не очень хорошо лажу с детьми.

- Наверное, потому что вам попадались очень непослушные дети.

Флёр молча приняла завуалированный комплимент и вновь вернулась к тревожным мыслям. Хоть бы хозяйка не была вредной старухой или чем-то вроде этого. Не все старые женщины способны терпеть рядом с собой привлекательных девушек. А об их вечных болячках и причудах аж думать тошно.

Энтон посигналил клаксоном, разгоняя пару ленивых гусей. Где-то бдительно залаяла собака.

- Здесь так... некрасиво, - Флёр прижала к себе сумку, как бы защищая её от нападения тех же гусей. - Я в детстве была в деревне у тётки, но там было гораздо лучше. Повсюду клумбы с цветами, дорожки из песка. В честь моего приезда дядя Монти даже качели мне в саду повесил.

И не так сильно воняло навозом. Правда, девушкам нежелательно произносить это слух, чтобы не прослыть деревенщиной.

- Согласен, здесь отвратительные условия. Как видите, мири, деревни бывают разными. В этой живут очень бедные люди. Они фактически нищие, но убогое хозяйство хотя бы напоминает им о том, что они свободные люди. А свобода всегда лучше тюрьмы или работного дома.

- Не понимаю, как можно нанимать прислугу и при этом жить рядом с этим!

- А здесь местность тихая. Далеко от суеты. Многие богачи строят и покупают себе усадьбы в престижных областях, считая, что становятся ближе к природе, а на самом деле получают город в миниатюре. Соседей же вокруг много. Никакого отдыха, то балы, то чаепития, то совместные завтраки.

Флёр тихонько захихикала.

- Здесь очень спокойно, - как ни в чём не бывало продолжал Энтон. - Никто ведь не хочет селиться рядом с "Первой надеждой".

Упоминание одной из самых печально известных психбольниц напрочь отбило желание хихикать. Кошмар, неужели есть в этом мире что-то похуже грязных коров?!

- Мы... мы же не туда едем?

- Простите, я не хотел вас пугать. Конечно, не туда.

С облегчением выдохнув, Флёр стала наглаживать потёртые края ридикюля.

- Название какое-то странное. Не знаете почему?

Чего-чего, а её любопытства хватило бы на десять кошек.

- Наверное, это пошло от выражения "последняя надежда". Если есть последняя, то должна быть и первая. Мири, вам правда нравится эта тема для разговора?

- Не особо, - уступила Флёр, уловив напряжение в его голосе. - Можете выбрать любую, какая вам больше по душе. Я такая болтушка, не люблю долго молчать.

- Вы квитарийка?

Девушку не смутил столь крутой поворот. Не слишком неожиданный вопрос, из-за насыщенного фиалкового цвета глаз многие принимали Флёр за представительницу другой нации. Она безмерно гордилась этой особенностью и часто подмечала, глядя в зеркало, как её глаза замечательно подходят к тёмно-каштановым локонам. Остальные части собственного тела, будь то круглые мягкие мочки ушей или нежно-розовые пятки, так же приводили Флёр в состояние, близкое к блаженству.

- Нет, я аландрийка. У папы в роду были квитарийцы, только он сам не может точно сказать, в каком поколении. Он вообще плохо разбирается в родственных связях, никак не может запомнить, кто кем ему приходится. В прошлом году мы ездили на свадьбу к дальним родственникам, я думала, мама прямо там его прибьёт.

За незатейливой беседой время пролетело незаметно. Автомобиль остановился на заднем дворе старенького, но симпатичного особняка из жёлтого камня. Первый этаж почти целиком был окутан плющом. Других шедевров садового искусства здесь не наблюдалось, но Флёр была рада и одичалому газону с плющом. Зелень в любом случае лучше грязи и луж. Поправив на плече сумку, она уверенно пошла за Энтоном ко входу для прислуги.

На кухне разыгрывалась сцена личного характера, участников действия было двое. Очень худой молодой человек не старше тридцати лет, с острыми чертами лица и не менее острыми локтями. Зачёсанные назад русые с рыжинкой волосы придавали ему интеллигентный вид, а вот наручные часы с большим циферблатом и обмотанным несколько раз вокруг запястья ремешком, наоборот, комичный. Его на все лады распекала дородная тётка, по возрасту годящаяся ему в матери. Не замолкая ни на секунду, она прижимала к его лицу мокрое полотенце.

- Послушайте меня, мир! Я вам уже много раз говорила, хоть в этот услышьте меня, наконец! Вам надо больше отдыхать и меньше работать. Гулять в саду, спать после обеда, а вы!.. Работаете, не разгибаясь, дышите всякой дрянью!

Энтон с грохотом опустил на пол чемодан.

- Что случилось, Карл?

Карл забрал у женщины смятое полотенце и, расстелив его на столе, принялся аккуратно складывать. Под правым глазом у него темнел свежий синяк.

- Пчела, - коротко ответил он и, поморщившись, приложил облагороженное полотенце к больному месту.

- Не хотел бы я встретиться с этой пчелой. Удар у неё будь здоров.

- Я пришёл попить, а тут она. У меня тут же в глазах потемнело, я стал падать и ударился. По-моему, об стол.

- Бедняга, - посочувствовал Энтон. - Пожалуйста, будь осторожней. Тебе Фред говорил, чтобы ты садился, когда в глазах темнеет. С высоты своего роста ты просто расшибёшься.

Карл отмахнулся от суетившейся над ним тётки.

- Я помнил об этом. Не успел... Здравствуйте, мири. Вы новая горничная?

Сообразив, что о её существовании всё-таки вспомнили, Флёр поздоровалась и сделала книксен.

- Флёр очень храбрая девушка. Если бы не она, меня бы сбил поезд.

От удивления Карл даже полотенце от лица убрал.

- Что? Как так получилось?

- Не хочу знать подробности, - перебила его тётка, которая нравилась Флёр всё меньше. - Мир Энтон, а вам надо быть внимательней и прекратить витать в облаках. Реальная жизнь не такая, как в ваших книжках. В ней есть и поезда, и пчёлы.

Мир? Флёр самой чуть снова не стало дурно. Она-то думала, что Энтон слуга. Выходит, это и есть её работодатель. Или Карл, ну очень фамильярно они друг с другом общаются.

Идея купить обратный билет была не такой уж плохой.

Всякая настороженность исчезла без следа. К чему волнения, если и так всё понятно? Мир Энтон и мир Карл - люди творческие, поэтому им простительны невинные выходки. Конечно, попадание под поезд невинной выходкой не назовёшь, но Флёр была по своей природе отходчива и, если уж начистоту, немного забывчива. Как же повезло оказаться под одной крышей с такими интересными личностями! Энтон не какой-то там слуга, как она раньше думала, а самый настоящий писатель. Интересно, что же он пишет? Лишь бы не книжки о поиске смысла жизни, они же такие скучные. Надо быть последним занудой, чтобы читать подобную чушь и уж тем более писать. Нет, Энтон, то есть мир Энтон, славный, вряд ли его произведения плохие. Было бы просто замечательно, если бы у него было что-нибудь про любовь. И чтоб там были жаркие страсти, погони, похищения и, конечно же, красавцы, спасающие героинь от всяческих напастей. А мир Карл - художник. Вот бы глянуть на его работы хоть глазочком. Человек, который до потери сознания боится пчёлок, не может рисовать гадость вроде картин нынче модного сообщества художников "Реалисты". Флёр как-то раз угораздило попасть на их выставку, и полотна вроде "Смерть обезноженного солдата", "Должник вешается" и "Нищие дети хоронят мать" отбили всякое желание ближе знакомиться с современным изобразительным искусством. Вероятно, мир Карл творит загородом, потому что пишет пасторальные пейзажи.