Остенландия

познакомились. И начался очень необременительный роман, словно по договоренности

без выяснений отношений, рефлексий о прошлых удачах и неудачах и тому подобного.

Так продолжалось целых пять месяцев.

Но однажды она отметила, какой неприятный у него смех – словно храпит и

фыркает одновременно. Да какая ерунда! Как можно в любимом человеке обращать

внимание на такие мелочи?

Тем не менее однажды ночью она проснулась, словно от хорошего пинка и внятно

сказала себе – мистер Дарси никогда бы не позволил себе храпеть.

Теперь она ходила через парк совсем другой дорожкой.

День двадцать первый

В самый последний день Джейн не захотелось спускаться к завтраку. Все утро она сама

рассеянно-лениво укладывала-перекладывала свои вещички, отказавшись от услуг

горничной.

То и дело подходила к окну, рассеянно поглядывая на притихший осенний парк, в

задумчивости нацарапала расческой на подоконнике – Кэтрин Хитклиф, подумав,

добавила – и Джейн.

Когда же наконец спустилась вниз, дом показался ей каким-то притихшим, неопрятным и

затхлым, словно с похмелья. Столовая для завтраков пуста, столы завалены неубранными

тарелками с остатками еды, на шкафах подносы со скрюченными и подсохшими уже

бутербродами. В бальной зале по углам обрывки, мусор, на подоконниках бокалы из-под

пунша.

В гостиной смирно-чинно в одиночестве читал полковник Эндрюс. Она не стала мешать

ему. А выйти и пройтись напоследок по парку она заставить себя не смогла. Вдруг ее

сердце не перенесет разлуки? И потом, там прохаживаются под ручку, тихо беседуя, мисс

Хартрайт с капитаном Истом. Не хотелось им мешать.

Она повернула обратно, и в коридоре столкнулась с мисс Чарминг.

– Уезжаете, значит? Ну, чиаааооо! Я останусь еще на денек – очень хочется посмотреть на

тех, кто нам на смену приедет. И надо им внушить, что на моего полковника нечего и

рассчитывать!

– Ну так прощайте, Лиззи, душечка моя, – и Джейн чмокнула ее в щечку.

– Знаете, они ведь настоящие. Верно говорю, как дважды-два. Обычно все спрашивают

перед отъездом, вот я и говорю как в подарок, на прощание, чтобы не очень удивлялись.

– Неужели? Спасибо…

Джейн совсем была сбита с толку. Кто и в чем настоящий?

Проходя через библиотеку, она заметила в уголке знакомую неподвижную фигуру.

Заслышав ее шаги, он оторвал взгляд от книги. Пришлось и ей остановиться.

– О, мистер Нобли. Доброе утро.

– Вы не спускались к завтраку.

– Гуляла в парке. И прощалась со старым славным домом.

– Весьма новым, вообще-то. Построен в 1809-м.

Господи, неужто ему охота продолжать эту игру. Ей хотелось схватить его и встряхнуть

как следует – может, тогда проснется в нем живой человек?

Но сказала:

– Раз уж мы встретились, вам лично мое спасибо за прекрасные каникулы. Может, и жаль, что не окончилось все по-другому.

Мистер Нобли гневно передернул плечами, сердито сверкнув глазами. Что, продолжает

играть роль оскорбленного и отвергнутого? Или это проявление унижения его актерской

гордости? Или она бессовестно лишила его существенной финансовой премии, раз он не

преуспел с помолвкой?

– Очень приятно было познакомиться, мисс Эрствайл. Нам будет вас очень не хватать.

– Неужели… Я все хотела спросить – а у мистера Нобли есть имя?

– Уильям. Знаете, вы первая, кто захотел это знать.

За сим ничего не последовало, потому что подали к подъезду экипаж, и Джейн, а следом и

Амелия в последний раз вышли на крыльцо, сопровождаемые бравым полковником

Эндрюсом и капитаном Истом, бросающим выразительные взгляды на мисс Хартрайт.

Они прошли между рядами прислуги, сели в карету и тронулись в обратный путь,

синхронно помахивая ручками безутешно проливающей слезы тетушке Сафронии и ее

живописно дрожащему на ветру белому платочку. Мистер Нобли даже не потрудился

выйти на крыльцо.

А то, что Мартина не видать среди слуг, даже к лучшему. В аэропорту она поменяет билет, и вечером встретится с ним в одном замечательном уютном баре.

Не успела карета свернуть за угол, как из дома вышли двое мужчин – и один толстяк,

представьте себе, явно в костюмчике с плеча бедняги мистера Темплтона! Второй же был

очередной, весьма свежий кавалер для новых барышень. Что же, игра продолжается,

уехала она отсюда, или еще нет.

Амелия сняла шляпку и в восторге сжала руку Джейн:

– Ах, как было здорово! Лучше всех прочих каникул! А я была здесь уже четыре раза, –

заговорила она на чистейшем американском наречии.

– Так вы не англичанка?

– Нет, нет, просто я после первого приезда сюда стала заниматься с репетитором. Тот

первый раз – это был просто кошмар! Но занятия очень помогли, и я теперь словно

родилась заново, в той эпохе. Если мы живем рядом – могу рекомендовать вам этого

чудодея. Поверьте, вы не пожалеете.

– О нет, спасибо, я больше не приеду сюда.

– Почему же? Ваш муж считает, что это чересчур дорого? Мужчины не прочь иметь

милую женушку, но у них нет ни сил, ни желания делать ее счастливой. Пусть тогда

раскошеливаются. Если же будет упрямиться, могу дать в помощь моих адвоката и

психотерапевта. Я дам вам их карточки.

Джейн даже немного отпрянула в сторону. Она посмотрела на соседку, словно увидела ее

впервые. Заметила чуть отросшие за три недели у корней темные, а не блондинистые

волосы.

– Вообще-то я не…

– А вы видели, как мы с капитаном Истом встретились тогда, в первый раз? Если честно, я

не знала заранее, что это будет тот же актер, что и год назад. Вообще-то я сама

напросилась в коттедж, в прошлый раз в доме были такие ужасные две девицы, что я их с

трудом выносила. Но, пока не появился Джордж, мне было там просто скучно. Но он

такой… Я бы не отказалась запереться с ним на ночь в отеле, даже с риском оказаться

потом на бобах – то есть на алиментах, ну, ты меня понимаешь! Надеюсь, мы с ним

встретимся здесь через год, впрочем, если и нет, они с мисс Хартрайт уже обручились, так

что дело сделано! Могу попробовать что-то другое, в духе Лиззи Беннет, например. А как

мистер Нобли? Хорошо целуется, да? Он не в моем вкусе, но тебе подходит – и знаешь,

это он придумал разыграть дело так, словно тот сотовый – это мой. Чтобы тебя не

отправили отсюда. Он был здесь в прошлый раз, и я даже начала было влюбляться в него, но тут появился неотразимый Джордж Ист. Правда, наш роман кончился разрывом, но и в

этом есть своя прелесть, это придает игре особую остроту. Ну, вот мы и прибыли! Знаешь, так жаль всякий раз уезжать, но если честно, я уже умираю как хочу к массажисту.

И Амелия, выскочив из кареты, впорхнула в тот же самый трактир «Белый Олень-или-

Осел», а Джейн еще минуту сидела неподвижно, под успокоительное покачивание кареты.

Значит, Амелия ничем не отличается от мисс Чарминг. И актеры, конечно, думали о ней

так же. Но все позади… все.

Сейчас она выйдет, переоденется в свои одежки, а потом встретится с Мартином (и

больше никаких Дарси!). Вся такая новая и раскрепощенная. И-эх!

Итак, все атрибуты бывшей мисс Эрствайл отправлены в шкафы миссис Уоттлзбрук

(воркующей напоследок с образцовой гостьей Амелией), и даже дивное, почти

подвенечное платье повешено в шкаф без малейшего колебания. Прежняя Джейн

проливала бы слезы сожаления, воображая себя перед алтарем, рядом с Мартином… но

теперь это совсем другая Джейн. И это здорово.

Куда лучше вспомнить ощущение плотно облегающих джинсов и свободной рубашки, под

которыми только бюстгальтер и трусики – и никаких корсетов. Немного странно и уже

непривычно, но как же удобно – например, можно вот так вскинуть ногу выше головы,