Сказочница

Король кивнул, а я решила продолжить, но Кир меня еще раз перебил и закончил вместо меня и совершенно не то, что я собиралась произнести:

— Я потом нашел ее по зеркальному отражению. И уже утром вернул назад.

Все интереснее и интереснее. А вот пятнадцать минут назад у себя в спальне, про правду и только правду, кто говорил? Молчу и только глазами хлопаю, а Кир шлет яростные флюиды. Тяжело вздыхаю и перевожу взгляд с короля на окно за его спиной.

Перевожу взгляд и каменею, застываю молчаливым изваянием и, кажется, даже забываю вдохнуть. Потому что в окно снаружи смотрит черный дракон. На его морде широкая золотая полоса, шипы и глаза. Не черные, как мне вчера — вчера? Это только вчера было? — показалось, а изумрудные, точно такие же, как у…

Не успеваю додумать, потому что король тянется за какой-то пироженкой, я бросаю на Кира испуганный взгляд, а тот только палец к губам прижимает. И взгляд бешеный. И кулаком дракону грозит. Кулаком. ДРАКОНУ!! У меня от удивления, наверное, глаза в два раза увеличились, потому что их величество, отведав сладенького, поймали мой безумный взгляд, уставились на искрящегося весельем ящера и поинтересовались:

— Куда ты смотришь?

Он издевается? Не похоже…

— В окно.

— И что там?

Не издевается. Неужели не видит? Все-таки шизофрения?

— Лето, — я пожала плечами, — птички летают.

Король встал и, не отрывая от меня подозрительного взгляда, прошел к окну.

— Птички?

Он сейчас стоял прямо напротив дракона. И он его не видел.

— Ну, ладно, пусть… — их величество отвернулись от окна и обратили свое внимание на мою скромную персону, а я услышала, как Кир за моей спиной шумно вздохнул. Убью его! Что здесь происходит?

— Ну, что же, раз Кир тебе уже все объяснил, — я возмущенно открыла рот, и сразу получила еще один толчок в спину, — можешь приступать к свои обязанностям…

Обязанностям?

— От своего права, как я понимаю, ты не собираешься отказываться? — это уже Киру.

— Я пока еще в своем уме.

— И даже в пользу короля?

О чем они говорят? Чувствую, что левый глаз начинает нервно дергаться. А их величество липко посмотрели на мою шелковую рубашечку, и я трусливо подумала об оставленном в спальне Кира одеяле. Хотя от такого взгляда за одеялком-то не спрячешься…

Кир ничего не ответил и только голову упрямо наклонил и добавил:

— Полагаю, уже поздно что-то менять.

— Даже так? — король заложил руки за спину, отчего его живот основательно выдвинулся вперед. — Ну, что ж, кто я такой, чтобы спорить с традициями. Договор предков — это мило, но озаботься, прошу, соблюдением всех обычаев. И про браслеты не забудь. — В первую очередь.

— И вопрос проживания…

— Я уже распорядился перенести мои вещи в семейное крыло замка. Кристина в совершеннейшем восторге.

Король жевал губы и смотрел на нас недовольно. А мне, откровенно говоря, было плевать на его недовольство. Я просто кипела от негодования. Что здесь происходит?! Чувствую себя трехлеткой, присутствующей на семейном совете.

— Свободны! — король неожиданно махнул рукой и отвернулся. А Кир схватил меня в охапку и едва ли не бегом выскочил из цветочно-кондитерской комнаты.

Глава третья, в которой находятся ответы

То-то, у меня такое ощущение, что мы больше не в Канзасе…

Дороти «Волшебник страны Оз»

Библиотека выглядела как воплощение всех моих мечтаний и даже больше. Светлая, огромная, с широкими подоконниками, мягкими креслами и камином. И стеллажами, уходящими бесконечными лестницами к потолку, бездонному, как небо. И полками, плотно уставленными пузатыми томиками. И пахло типографской краской, бумагой и пылью — библиотекой.

Я пряталась за тяжелой шторой на одном из подоконников. В теории, я скрывалась от Кира, потому что злость на него была сильнее меня. Потому что очень хотелось его ударить. И заплакать яростными и безысходными слезами. В теории вина Кира передо мной была бесспорной и очевидной. На практике же получалось, что спрятаться от себя невозможно, а злиться на него у меня нет причин. И все случившееся произошло вообще без чьего-либо вмешательства. Стечение обстоятельств. Судьба.

Кир пытался убедить меня в том, что все замечательно, что мне невероятно повезло, а я чувствовала, что попала в ловушку.

Он стоял за шторой и молчал. И я слышала, как он переминается с ноги на ногу, но выбираться не собиралась.

— Мира… — в сотый, наверное, раз позвал он, а я в сотый же раз промолчала.

— Ну, правда, сказочница, хватит прятаться. Я виноват только в том, что забыл предупредить тебя про дракона. Я извинился же…

Извинился он.

— Прости, сказочница, но ты была вся розовая, и голая, и в моей постели, и так забавно смущалась, и у меня отказали мозги…

Возможно, он считает это извинением, я — нет. Молчу, потому что не знаю, что на это ответить.

— Меня можно понять, — объясняет Кир, не замечая моего недовольства, — я настолько привык к тому, что кроме меня дракона почти никто не видит, что уже и забыл о том, что существуют люди, подобные тебе.

Даже не верится, что всего несколько часов назад я жила обычной жизнью примитивной переводчицы в одном из бесконечного множества миров. То есть вчера я об этом бесконечном множестве знала только в теории фэнтезийной литературы. То, что было сказкой вчера, сегодня оказалось реальностью. И все мои фантазии, вранье мое бесконечное, как выяснилось, не от богатого воображения и плохого воспитания, а в силу моих природных особенностей. Потому что я сказочница, блин.

— Мира…

— Уйди.

После аудиенции у короля Кир-таки снизошел до объяснений и ответов на мои вопросы. Он снисходительно улыбался и пожимал плечами:

— Ну, конечно, ты меня не выдумала, — вещал он. — Просто ты меня увидела. Это одна из уникальных способностей сказочниц. Вы умеете видеть сквозь границы миров, все, что вы рассказываете — не вымысел, а другая правда, поэтому вам и верят всегда… почти всегда, — и улыбнулся нагло. — А еще вы умеете открывать двери между реальностями. Не всегда. Изредка, когда миры оказываются соседними, или стены между ними слишком тонки, или вам удается проникнуть в мир не через дверь, а через окно, через каминную трубу или черный ход… Ты увидела меня и попала в мой мир. Я не знаю, как это происходит, почему из всего множества миров твое подсознание выбрало этот. Ты могла увидеть эльфов, гномов, орков или вампиров… Или мир, где сказочниц сжигают на костре. Или мир, где и в помине никто не слышал о других реальностях. Понимаешь, путешествовать между мирами — это просто, как выйти на прогулку перед обедом. Просто открываешь дверь, делаешь шаг — и все. Но это возможно только при наличии этой самой двери. Когда же ее нет, остается только биться головой о стену. Стен нет только для драконов. Для них, на самом деле, и множества миров тоже нет, а есть один, но бесконечно множественный, они живут во всех мирах одновременно и сразу. Ты поймешь. Ты научишься. Просто твой мир оказался одним из не открытых, — утешал меня Кир. — Ты первооткрыватель. Первооткрывателям всегда и во все времена приходилось несладко. Я понимаю, это сложно, тебе теперь заново надо переписывать свои мироощущения. Просто прими на веру. Это случилось.

Кир уговаривал меня вылезти из-за шторы, а я думала не о том, что он рассказывал о других мирах, не о реальностях гномов, эльфов и оборотней. И не о том, что он обещал мне путешествие в сказку и миллиард захватывающих открытий.

— Как я вернусь домой? — спросила я, остановив его поток совсем уж нереальных обещаний.

И Кир поджал губы и отвел глаза.

— Никак.

— В смысле? Ты же сказал, что я сделала дверь между моим и твоим миром. И что теперь мне просто надо научиться эти двери открывать.

— Понимаешь, миров такое множество, а сказочниц, которые умеют создавать двери так мало… Я могу пройти в любую дверь, если она есть в любом из миров… Но я не смогу сделать ничего. Если окажусь в тупике… Некоторые двери ломаются и закрываются навсегда… Мира, я не могу отпустить тебя домой. Не сейчас, когда… — он тряхнул головой и тяжело вздохнул. — Сейчас у тебя бы и не вышло… Я мог бы сказать, что отпущу тебя потом, когда ты всему научишься, но это было бы неправдой…