Страница 45 из 65
КорольВсе хмуришься от туч тяжелых скорби?ГамлетО, нет – стою я слишком близко к солнцу.КоролеваБрось думы мрачные, мой милый Гамлет,И радостно взгляни на этот трон!Не вечно же искать, потупив взоры,Во прахе схороненного отца.Ведь это все так просто и обычно:Все умирает, в вечность переходит.ГамлетДа, королева, это просто…КоролеваЧто жеТебе все это кажется так странным?ГамлетМне кажется? нет, так оно и есть.Я никакого «кажется» не знаю.Ни черный плащ мой, матушка, ни траурТоржественный, ни эти вздохи сердца,Ни слез потоки, ни унылый видЛица – ничто из этих знаков горяПонятия не даст вам обо мне.Ведь это все сыграть весьма нетрудно,И это все казаться тоже будет.В душе есть то, что выше знаков скорбиИ всех условно-траурных одежд.КорольПрекрасный и похвальный скорби долгВполне присущ твоей натуре, Гамлет.Но вспомни: ведь и твой отец лишилсяКогда-то своего отца, которыйПохоронил и своего отца.Сын об отце грустить обязан, – ноВсечасно плакать, быть упорно-дикимВ своей печали – недостойно мужаИ знаменует непокорство небу,Строптивый дух, расшатанную волю,Неразвитой и неспособный ум.Зачем с упрямством детским приниматьТак близко к сердцу то, что неизбежно,Что так обыкновенно и так просто?Стыдись! ведь это грех пред небесами,Грех пред усопшим, грех перед природой,Безумие! Мирился дух людскойОт самой первой смерти на землеДо трупа охладевшего сегодня:«Да, – так должно быть!» Я прошу: отбросьВсе эти вздохи; на меня смотриКак на отца. Пусть знает мир, что тыИз всех ближайший к нашему престолу,Что мною ты любим такой любовью,Какою любит лишь отец нежнейшийРодного сына. Ты желаешь сноваПоехать в Виттенберг и вновь учиться?Но это несогласно нашим мыслям.Тебя мы просим – здесь у нас остаться,На радость нам, на утешенье взорам,Наследник наш, племянник наш и сын!КоролеваНе заставляй и мать просить напрасно:Останься, Гамлет, в Виттенберг не езди!ГамлетПо мере сил я вам послушен буду.КорольОтвет почтительный и славный! БудьЗдесь, с нами, в Дании. Ну, королева,Пойдемте. Гамлета ответ прямойИ честный – радостью наполнил сердце.И пусть сегодня каждый тост заздравный,Предложенный на пире королем,До облаков несется с громом пушек,А облака отгрянут гром. Идемте!
Трубы. Все, кроме Гамлета, уходят.
ГамлетО, если б плоть здоровая мояРастаяла, рассеялась росою…О, почему нам запретил ТворецСамоубийство? Боже мой! О Боже!Как гнусно, вяло, плоско и бесплодноМне кажется все на земле. Мир – гадок.Какой-то дикий сад, – где зарослоВсе сорною травой, где зло и грубостьОдни царят. Вот до чего дошло!Два месяца, как умер он… Нет, меньше,Не два, а меньше. Доблестный король!Феб, по сравненью с этим фавном! – СтрастноОн мать мою любил, – он ветеркуНе позволял лица ее касаться!О, небо и земля! Зачем опятьЯ вспоминаю? А ее любовьВсе с каждым днем росла… И вдруг чрез месяц…Не надо думать! О, непостоянство –Вот имя женщин. Как – короткий месяц?Не износились башмаки, в которыхОна за гробом бедного отца,Как Ниобея, шла в слезах… О Боже –И неразумный зверь грустил бы дольше…Она за дядей замужем, за братомОтца, похожим на него, как яПохож на Геркулеса. Через месяц!Притворных слез еще следы осталисьВ ее глазах – она супруга дяди!Какой позор: на грех кровосмешеньяСамой спешить! Чего же ждать в грядущем?Скорби, душа, но все сноси безмолвно!Входят Горацио, Марцелл и Бернардо.
ГорациоИмею честь явиться, принц.ГамлетЯ радВас видеть… Как, Горацио? Ты это?ГорациоОн самый, принц, всегдашний ваш слуга.ГамлетСкажи «мой добрый друг», – и я тебеОтвечу тем же. Ты не в Виттенберге? –Марцелл!МарцеллПринц!ГамлетЯ очень рад тебе! Бернардо, здравствуй! –Серьезно: ты зачем сюда приехал?ГорациоЛень на меня напала, принц.