Страница 55 из 55
Что за нещастіе? (вскричал он) Я не говорю и не делаю нынешняго дня ничего, кроме глупостей. Но между тем кажется мне, что я разсуждаю основательно. О! я довольно полагаюсь на мой разум. Позволяет ли благоразуміе, чтоб я склонился на предложеніе волшебницыно? Какое дурачество! возможноль! разве Доброгнева не полновластно господствует над моим сердцем?
В недоуменіи, быв мучим страстью собственною, и приводимый в отчаяніе Циклоидиною, не ведая, что начать, сошел он в сад, не помышляя о том. Скоро приведен он был в изумленіе, послышав, что в ближнем леску явственно произносят его имя. Он побежал в ту сторону; увидел на липовой ветьви прекрасную белочку, и приближался к ней. Белочка безпрестанно кликав его по имяни, прыгала с дерева на дерево до тех пор, как завела его в густоту леса. Тогда дала она себя поимать без сопротивленія. Остроил восхищен был тем, что поимал столь прекраснаго зверка. Могу ли я тебе чем служить? (сказал он, поглаживая ее рукою) говори, белочка друг мой? чего ты хочешь? — Вразумить тебя ( отвечала она ему); твои часы и кольцо ясно припоминали тебе, что ты глупец; я хочу научить тебя, не взирая на то, что я только зверок. — Таковое намереніе (сказал изумленной Остроил) не очень вежливо, но я готов слушать; я не люблю лести, и имею нужду в советах: нередко и скоты бывают, кои научают человека. — Изрядно! когда так (говорила белка!), ты думаешь благоразсудно, и во весь день лучшаго еще не говорил. Ты находишься в великом замешательстве: волшебница тебя любит, какое нещастіе! ты обожаешь Доброгневу; малая тень неверности возмущает твою душу. Тонкость таковой нежности удивительна, жаль лишь того, что нет в ней общаго смысла. — По чему бы это? (подхватил Остроил) могу ли я вдруг любить Циклоиду и Доброгневу? Для тебя непонятно. — Выслушай (сказала белка!), я уверена, что ты влюблен в Царицу Трантараранскую, нежность твоя может довести тебя на престол, и я согласна, что любовь, приносящая хотя на один день царствованіе, гораздо благоразумнее той, которая не приносит во всю жизнь. Но сія твоя полезная страсть может ли мешать тебе выслушивать предложенія волшебницы? Поступай с нею так, как поступают во всем свете, то есть люби по необходимости для пользы своей. Нет в том сомненію, что глупость, оказываемая в сопротивленіи женщине, учиняет ее врагом опасным, и нежнейшая любовь в ея сердце превращается тогда в ненависть непримиримую; рано или наздно учинится оныя жертвою.
Тонкомысліе делает много щастливых, но всего больше дураков — По чести ... (подхватил простосердечный Остроил) не осердись белочка, друг мой, ты разсуждаешь как скотинка. — Скажи лучше (перебила она), как человек, знающій свет. В оном не есть в существе то, что таковым нам быть кажется. — Я верю (подхватил Остроил); но как можно жить с женщиною, которую не любишь? — Прекрасной вопрос! (сказала белка!) Разве ты любил Амаранту? Разве имел страсть к Анемоне? — Согласен (отвечал Остроиле, котораго сей довод вразумил в некоторой части его сомненія); я не любил ни той ни другой, но обстоятельство очень различное. Волшебница требует любви, и следственно вещи невозможной. Тебе нельзя не разуметь; потому что ты все знаешь — Но научайся ты, которой ничего не знаешь, что волшебница в состояніи удержать тебя здесь на всю жизнь, естьли ты не будешь соответствовать ея нежности; между тем Доброгнева должна будет необходимо избрать себе супруга; и когда она выдeт за муж, к чему нужна будет твоя любовь? Не останется тебе надежды, по законам Трантараранским; тaм Царицы во всю жизнь любят своих супругов. Что последует с тобою, естьли ты и после того, остaнешься с своими чувствованіями? сопротивленіе твое еще больше воспалит желанія волшебницыны. Препятствія не удерживают особ великих; они лишь раздражают их и делают упрямее: одна сія вещь может придать им ложной вид постoянства. Где сила и вольность безполезны, или опасны, позволяется без зазренія совести упoтреблять хитрость. Поверь мне: покорись обстоятельствам, дай действовать волшебницыну легкомыслію. Тебе не чего бояться, между нами сказано, ты скоро наскучишь ей по некоторому обстоятельству. — Но могу ли я (сказал Остроил), почувствовашiй всю силу последняго слова), могу ли я иметь требованія на прекрасную Доброгневу, естьли покорюсь волшебнице? Могу ли говорить, что ее люблю, когда между тем. — Вот еще глупость! (говорила белка) какая нужда до таких мелочей? Волшебницы требуют действія, а слова считaют за ничто. — Тем хуже, белочка, друг мой (отвечал нежной Остроил) я так хладнокровен. — Это правда, вот главной твой порок (сказала белка); хладнокровие с волшебницею! Старайся. ежели можно, быть живее; это нужно. Ты молод, волшебница прекрасна; надобно преодолеть препятствія, противящіяся любви твоей; нет другаго способу. Помышляй скорее выходить из замешательства; ты всегда останешься с правом на Доброгневу. Похожденія твои в сем замке не будут иметь опаснаго. Успокойся сколько можно; я обнадеживаю тебя белочьею честью. — Сказав ему таковое нравоученіе, она изчезла. —
Окончаніе сей сказки будет в третьей части.
Избор очень развеселен был сею сказкою; но не взирая на то, хотел учинить на оную некоторыя примечанія, естьлиб не помешал тому случившійся при том Славомір. Ваше Величество! сказал он, чрез примечанія свои хотите сіе время препровожденіе ваше учинить полезным. Конечно; слушать повести, или сказки без всякаго намеренія предосудительно человеческому разуму; но извлекать из того полезное и нравоучительное, есть должность онаго. Я сам хотел истребовать позволенія вашего, учинить мои собственныя примечанія на сказку Уклонову, но не прежде конца оныя; без чего не можно заключить о намереніи сочинителевом. — Ты очень изрядно играешь дядьку, сказал Избор усмехнувшись; но чтоб не зайти в дальніе разговоры, я согласен представлять твоего ученика. — Сказав сіе, он удалился; Славомір почесал в голове, и пошел не переменяя своего заключенія быть к нему усердну.
Конец II части.