Страница 58 из 73
Внезапно в помещении стало тесно, так как в зал ввалился с десяток мужчин в камуфляжной форме, вооружённых автоматами. Между ними протиснулся длинный и худой мужчина в пальто и лисьей шапке и направился к столику Кежая. Он без спроса сел на стул и налил себе водки в стакан, который легко опрокинул в горло, даже не занюхивая.
- Я слушаю тебя, Кежай, - сказал он, выпучив на атамана водянистые глаза.
- Лодарев, ты на зеках наживаешься, сука, а не заплатил за прошлый месяц, - спокойно сказал Кежай, не обращая внимания на людей с оружием. Взглянув на наглого Лодарева, он добавил: - За каждый день пеня два процента.
-Ты, Кежай, не залупайся, за мной Масковская зона стоит, а ты, мурран, знай своё место, - сказал Лодарев, встал из-за стола и пошёл к двери, бросив на ходу одному мордатому бугаю с автоматом: - Вирясов, разберись!
Вирясов передёрнул затвор и с мерзкой улыбкой нацелил автомат на Кежая. Неожиданно для всех, Илья выбросил руку и Вирясов, объятый огнём, завопил не своим голосом. Остальные бойцы не успели поднять автоматы, так как они вырвались из рук и упали на землю перед столиком Кежая. Лодарев, поражённый больше всех, застыл на месте, опасаясь, что его тоже зажгут. Кто-то догадался набросить на Вирясова какую-то мешковину и тот упал на пол, потеряв сознание. Кежай поднялся, подошёл к Лодареву и металлическим голосом произнёс:
- За это заплатишь вдвойне! Завтра!
Они вышли на улицу и прошли несколько шагов. Кежай обернулся к Илье, идущим за ним, и произнёс:
- А ты молодец!
Илья знал, что он молодец, только не понимал, кто забрал оружие у бойцов Лодарева, так как точно знал, что сам этого не делал.
***
Не договорившись ни о чём, Лилит ушла к себе домой, а Людмила разговорилась с родителями, так как давно их не видела. Маргина задержала Морти, которая жила у Лилит, чтобы более детально описать то, что она видела на Перии, и рассказать ей о брате Деземине и сестре Эрзимии.
- Эрземия? Так её зовут? - переспросила Морти.
- Да, - подтвердила Маргина и с улыбкой сообщила: - Тебя там называют Мортиземия.
Морти прошептала про себя несколько раз своё новое-старое имя, но не определила своего отношения к нему.
- Почему ты покинула Перию? - спросила её Маргина, но Морти неуверенно ответила: - Я не помню тот периода времени.
- Мне кажется, что это связано с Сатземином, - сказала Маргина, а Морти от её слов неожиданно затряслась. Маргина прижала её к себе и успокоила: - Не бойся, твой брат, Деземин, заключил Сатземина в яйцо.
- В какое яйцо? - не поняла Морти и Маргина объяснила: - В каменное, чтобы не брыкался.
Она посмотрела Марти прямо в глаза и тихо её спросила: - Мотя, ты мне доверяешь?
Морти ей кивнула, а Маргина попросила: - Тогда пусти меня в свои глифомы, я узнаю правду и помогу тебе и твоей сестре, так как ваша тайна, как мне кажется, общая.
- Я тебя пущу, - после некоторых раздумий сказала Морти и попросила: - Только я не хочу погружаться в своё прошлое.
- Договорились, - сказала Маргина и запустила свои симпоты в глифомы Морти.
"Мортиземию разбудил чей-то весёлый смех, и она поднялась, чтобы узнать, не вернулся ли отец, Кеерземин, так как она давно его не видела. На улице ещё был день и есть время поиграть с отцом. Когда подошла ближе к залу, то расслышала, что голос принадлежит Сатземину и нахмурилась. Ей не нравилось, что он ежедневно посещает их и приводит своего сына, противного Урземина. Деземин, её брат, и Урземин уходят вместе на речку, где строят крепости и лодки, разыгрывая сражения, а Мортиземии приходится сидеть одной, так как мальчишки не берут её в свои игры.
Она подошла поближе, надеясь на то, что отец вернулся, но в зале слышались голоса Сатземина и Аирземии, её матери. Заглянув в зал, она слышала их голоса, но не видела. Прислушавшись, её поразили слова, так как мама с восторженными ахами говорила: - Ещё, Сатземин, ещё!
Сатземин рычал что-то в ответ, а Мортиземия, ничего не понимая, обошла диван и увидела, что они совокупляются. Она понимала, что происходить, но не могла этого принять, и только стояла, разинув рот, не зная, что сказать. Сатземин натужно выкрикнул, изгибаясь всем телом, а голая мать обхватила его руками и прижимала к себе. Мортиземия увидела, как бычьи глаза Сатземина уставились на неё, а сам он по-прежнему с громким криком совокуплялся с матерью.
Мортиземия не могла этого видеть и бросилась в сад, а ей вслед неслись стоны Аирземии. Она затаилась в кустах недалеко от берега, не смея возвращаться домой. Ра спрятался за горизонтом, и наступили сумерки. Мортиземия решила, что лучше уйти в свою комнату и там дождаться отца. Стоило ей пройти несколько шагов, как она наткнулась на Сатземина.
- Попалась! - зловеще произнёс он, и тут Мортиземия услышала голос Урземина, идущего от берега в сторону дома. Ему что-то отвечал Деземин.
- Будешь за мной подглядывать, я расправлюсь с тобой и твоим отцом! - грозно произнёс Сатземин и оттолкнул её в кусты, а сам пошёл на голос Урземина. Мортиземия стремглав понеслась подальше от дома, преследуемая страхом, более сильным, чем страх темноты и одиночества. Она знала, что по её лицу отец определит, что что-то случилось, и её придётся всё рассказать. Об этом обязательно узнает Сатземин и убьёт её и отца. Чтобы её не смогли найти, она заглушила все мысли и захлопнулась в дименсиальный кокон.
Над собой она заметила стаю чаек, несущихся в сторону мыса Пасть, поэтому подпрыгнула и унеслась в небо, распавшись на десяток вновь появившихся чаек. Таким способом её никто не заметит, и она осторожно бросила взгляд вниз. Дом остался сзади, а впереди поднимались обрывистые склоны гор Головы. Так называлась это неуютная местность, весьма похожая с высоты на голову крокодила. Вершины гор белели шапками снега, сползая по крутым склонам ледниками и разбиваясь на многочисленные ручейки, бегущие к Первичному океану. Мортиземия собиралась затеряться в этих суровых местах, надеясь на то, что здесь её никто искать не будет.
Чайки легко преодолели горную цепь и вырвались к побережью, направляясь к самому дальнему мысу Нос. Мортиземия не стала лететь с ними, а повернула свою стаю в то место, где у настоящего крокодила находились зубы. К её неудовольствию данное место тоже казалось негостеприимным и открытым, поэтому она опустилась ниже. Зубы, как и настоящие, оказались огромными провалами до воды, а на его отвесных стенках вряд ли какая птица осмелиться свить гнездо. Мортиземия направила своих чаек туда, где должна была быть глотка и увидела, что Боохземин, сооружая этот остров, словно в насмешку, сделал отверстие, уходящее глубоко внутрь. Мортиземия не стала собираться, а летела дальше в тёмную каменную глотку, пока не заметила, что огромный каменный туннель расходится в две стороны.
Она опустила свою стаю вниз и собралась в человеческую фигуру, хотя этому месту больше подходил вид какого-нибудь страшного чудовища. Стенки туннеля, ощупанные симпотами, оказались гладкими, словно их кто-то специально шлифовал. Вокруг царила кромешная темнота, но Мортиземии свет не нужен, так же, как и тепло, о котором здесь мечтать не приходилось. Главное достоинство этого места - отсутствие кого-либо и тишина, позволяющая погрузиться в себя или посещать свои миры, сосредоточившись на перстне с Вселенными.
Мортиземия ещё раз проверила свою дименсиальную сеточку, чтобы та не фонила, и пошла вправо. Ей долго пришлось идти по прямому и круглому каналу, пока он не стал раздваиваться. Мортиземия снова свернула вправо и долго шла, наблюдая, как в разные стороны отходят ответвления. Свернув в один туннель, Мортиземия опять увидела кучу ответвления и нырнула в первый попавший. Идти было можно, но если поднять руки, то они доставали до потолка. Через некоторое время Мортиземия оказалась в большой камере с шарообразными углублениями по всей поверхности.