Страница 21 из 37
– Я это и делаю, Лок. Но, каждый видит луну по-своему. Я это помню, а ты – забыл. Но в том, что все правильно сделал сегодня, ты убедишься скоро, и потому не забудешь.
***
– Честно сказать, – пожал руку Сошенко, – я ждал Вас, Андрей говорил. Значит, было все так. В ноябре ко мне подъезжают ГАИ и сообщают, что к нам, на Москву, идет автобус, госномер такой-то, в котором через границу, скрытно, перевозятся деньги в валюте. «Нычка» внизу, в багажнике, в ведре с запчастями, гайками, прочей мазутной мелочью и накрыты тряпкой. «Информация точная, – говорят, – свой человек сообщил. Но мы-то что сделать можем? Мы ничего им вменить не можем: деньги везут в ведре – это не нарушение. А вот вывоз – другое дело! Но это парафия ваша». Все было так. Мы проверили, деньги нашли. Оформили.
– Водители не «упирались»?
– Нет. Не особо. Сказали: «Не наше!». И нам было видно – не их. Переписка к деньгам, была на вьетнамском. Мы объяснили: поскольку вы перевозчики, мы изымаем у вас. Они спорить не стали.
– Сколько везли?
– Одиннадцать с половиной в долларах США. Мы досмотрели автобус уже после их декларации. По полторы разрешенных, задекларированы. А остальные семь мы изъяли.
– Дату не помните?
– Четвертого ноября.
– Спасибо, – сказал Потемкин. Он уже понял, где лежит то, что они с Локом ищут.
Зачем приходил Потемкин?
– Да! – отозвался Цупов и перевернул документ, над которым работал. В дверь стучали.
– Добрый день, Николай Георгиевич!
– Надо же! – удивился Цупов, – Действительно добрый, – поднялся, подал гостю руку. – Просто так заглянул, Потемкин? Попутно?
– Попутно, товарищ полковник. Выходной. Чего бы ни заглянуть?
– «Попутно». А по пути к кому? – полюбопытствовал Цупов.
– К Лахновскому.
– Боже! Зачем?
– Узнать перспективы совместной работы.
Полковник хмыкнул…
–Вы же сами клиентов в «Тантал» подогнали? Другие за ними, гуськом. Я Вам за них благодарен.
– А я вот о них и подумал. Опер, даже если он взводный – он все-таки опер! Вот, – веер из трех фотографий, раскрыл и придвинул Потемкину Цупов. Штриховой фоторобот налетчиков. – Поможешь? – спросил он.
– Распыляться? – не глянув, спросил Потемкин, – Товарищ полковник, с Буйновым не хочется спорить.
– Буйнов? Кто такой?
– Вы не ошиблись – это певец. «Лучше уж никак, вместо как-нибудь!» Розыском больше не занимаюсь.
– Всегда говорил – ты философ.
– Ну, да, – улыбнулся Потемкин, – я помню. Только мою философию другим словом называли…
– Да, бог с ним! В слове не форма важна, а суть!
– Так вот, все – правда: я выходной, еду к Лахновскому, а попутно – к Вам. Единственное, в чем бы полюбопытствовал – если реальный след наших людей в эпизоде у аэропорта? Сотрудников я имею в виду…
– Реального нет.
Потемкин вздохнул облегченно, как показалось полковнику, и полковник пожаловался на трудности дела:
– Потерпевшие, в силу языковых различий, не понимают нас. А также боятся, и не доверяют нам. Водители, все что могли, рассказали. А если они с нападавшими в связке – подельников не опознают, так ведь?
– Должно быть так, – согласился Потемкин.
– Так все же, – внимательно посмотрел в глаза Цупов, – считаешь, что могут быть в наших рядах перевертыши, способные на преступление?
– Оборотни, – уточнил Потемкин.
Цупов видел работу мысли – глаза выдавали Потемкина. Хотел что-то сказать, но подумал и не сказал…
– Но, говоришь, за клиентов мне благодарен. Так отзовись мне, по существу. Ты для них свой: язык знаешь, в стране у них был: Разговори их по-людски, без протокола. Всем нужно одно – раскрыть! А ты – рядовым пешеходом, мимо? Да ты не такой, Потемкин!
– Не такой, – согласился Потемкин, – четыре-пять фраз могу сказать с первой попытки, а остальные – дай бог бы, с пятой. Трудный язык, ну какой же я свой, если понять мой вьетнамский мучительно трудно?
– Значит, помочь нам не хочешь?
– Пока что нечем, товарищ полковник. Разрешите проститься?
«Чего приходил?» – попрощавшись, подумал полковник. Вернулся к работе, и замер, на пару секунд – фотороботов не было. Не то, чтобы всех, но из трех комплектов, осталось два.
– Владимир Иванович, – вызвал он заместителя, – выясни, как можно быстро: водители по эпизоду с вьетнамцами – с кем они «ходят» сейчас? С теми же, с группой Лока? С охраной «Тантала»? Четко – «Да» или «Нет»! Задача ясна?
Полковник не верил, что обошлось без своих, но вера или невера в сыскной практике не принимаются. Только в Америке, где-то еще – где есть суд присяжных.
«Потемкин, – подумал он, и улыбнулся, – ты что же, опять на медведя с кайлом?»
Это было. В сибирском Братске, когда поступал в ППС Потемкин, инспектор по кадрам направил запрос в Якутию – по месту прежнего жительства кандидата. Установка, рапорт и характеристики – все, чин чином, пришло. Но кто-то из честных сотрудников леспромхоза, в котором работал когда-то Потемкин, прислал, как в письме пояснил, «для исчерпывающей точности характеристики», вырезку из газеты о капитане Топтыгине. Героем, понятно, был кто… Районный корреспондент рассказал о том, что герой, глухой и холодной осенней ночью, спровоцировав экипаж буксира, организовал охоту на плывущего зверя. Удар кайлом в лоб медведя привел к тому, что зверь поднялся на палубу, всех загнал в кубрик. И гнал по реке Лене катер до тех пор, пока, у родной деревушки пленников, не посадил судно на камень и не утопил его. Все живы, но катер – вдребезги. Леспромхозу тем самым был нанесен серьезный материальный ущерб.
Может быть, кадровики посмеялись, но в органы МВД старшина Потемкин был принят. А с переводом последнего в Харьков, в пакет документов вложили и вырезку. Пожелали улыбки коллегам – украинским кадровикам.
В том, что Владимир Иванович, выяснив все, скажет «Да», Цупов не сомневался. Одно задевало: «Ну, неужели я так похож на нормального, предпенсионного и наивного чиновника, а, Потемкин?»
Конкретные перспективы Потемкина
Всего в полстопы, да и то лишь одной ногой, ступил на порог посетитель, как секретарь, бригадирским голосом, осадил:
– Не приемный день!
Посетитель полной стопой ступил через порог и вошел в глубь приемной:
– Передайте: Потемкин к Альфреду Петровичу!
– М-м… Потемкин, – включив микрофонную кнопку, сказал секретарь.
– А чего мычишь? Приглашай!
– Пожалуйста, – открыл секретарь дверь из тяжелого дуба. Два посетителя вышли оттуда, Потемкин вошел.
Лахновский поднялся на встречу, подал руку. Таков, в рамках нынешней этики, старый обычай – в открытых руках двух сторон, нет оружия.
– Что ж, – пригласил к столу Лахновский, – надеюсь, что времени мы не потратим напрасно.
– Надеюсь, – согласился Потемкин.
– А как, кстати, со временем? Вы не спешите?
«Птицын, – подумал Потемкин, – уже намекнул на мои выходные. Этот же, наверняка, звонил…»
– Слава богу, сегодня я не спешу.
– Какой кофе предпочитаете?
– На Ваш вкус.
– А на Ваш?
– Зеленый вьетнамский чай.
– Вам повезло. У нас это есть.
Лахновский сделал распоряжение секретарю, и полюбопытствовал у Потемкина:
– Предложите свой регламент? Я соглашусь, потому, что Вы мой гость.
– Инициатива Ваша, – ответил Потемкин, – значит Вы думали больше, чем я. Логично?
– Логично.
– И картину в деталях сложили, обосновали доводы, после чего пришли к нам…
Лахновский кивнул.
– Так разворачивайте картину и перейдем прямо к делу.
– Да, – согласился Лахновский и, как завел пластинку, уверенно, четко, стал зачитывать доводы, – Мы понимаем нелегкое материальное положение милиции и ее сотрудников. Сотрудничество по договору с вами, существенно поправит материальное положение и материально-техническую базу «Тантала». Это первое. Второе и очень важное: взвод, о котором мы говорим, будет независим от госбюджета, который давно и надолго, пуст. А люди, в достойных условиях – и работать будут достойно. Так?