Страница 17 из 24
Во дворе все трое спешились и отдали коней подоспевшим конюхам. Мрак с благожелательным любопытством спокойно ушел с некусаными еще пареньками.
В холле что-то звенело, кто-то кричал и ругался. Не зло, просто от того, что терпение иногда лопается, как мыльный пузырь.
-Лизетта! Сколько раз я тебе говорила - не смей трогать мои хрустальные вазы!!! Я кому говорила, что протираю их сама! И внутри и снаружи! - раскраснелась от гнева полная миловидная женщина, уперев руки в бока.
-Мне говорили, да,- поникла бледная некрасивая девушка, вся такая жалкая и нескладная,- Я забыла.
-Забыла!! Я тебе о моих вазах по десять раз в день твержу, а ты забыла?!- возмущенно воскликнула женщина, и набрала в легкие побольше воздуха, чтобы высказать наконец глупой девице все, что она о ней думает, но увидела вошедших и поперхнулась воздухом.
-Лиззи, иди скорей отсюда,- шикнула на служанку Фел. Та с благодарностью кивнула и исчезла из холла.
-Мама, зачем ты так сильно нервничаешь,- укорил женщину Фаб, он налил из графина в стакан воды и подал ей,- Тебе же доктор Ральс запретил так напрягаться.
-Ох, милый, посмотри, что эта глупая Лиззи сделала с моей любимой вазой,- почти со слезами на глазах указала она на осколки. Они лежали на паркете и являли миру остатки былого великолепия.
-О, мамочка, это же последняя ваза Януаров,- возмутилась Фелис, но продолжать не стала, зная по опыту, что от этого матери станет только хуже. А Фаб тут же продолжил забалтывать мать.
-Мама, познакомься, это наша хорошая подруга Белла. Она учится с нами в Горном университете, только на первом курсе.
-О, здравствуй, дорогая,- женщина уже улыбалась, хорошее настроение возвращалось к ней так же стремительно, как и уходило,- Зови меня Фаниция. Я мать этих оболтусов.
-Приятно познакомиться,- улыбнулась Белла. Фаниция ей понравилась, и теперь было понятно, от кого из родителей близнецы унаследовали свои веснушки и рыжие волосы. Эри Фани была пухлым рыжим солнышком, что сияло всем и всегда, иногда, правда, сжигая кого-нибудь ненароком в гневе, как сегодня досталось бедной Лиззи.
Потом близнецы устроили ей экскурсию по дому. Показали дедушкину лабораторию, где тот занимался алхимией - пытался найти рецепт, как свинец превратить в золото. Отцовский кабинет, полный разнообразного оружия - обаятельный мужчина в годах с удовольствием поведал нежданной слушательнице пару армейский баек и рассказал о висящем на стенах оружии. Потом прозвучал гонг и все поспешили в столовую - настало время обеда.
Семья Ферта Белле очень понравилась. Кроме дедушки и родителей, за столом присутствовали две младшие двоюродные племянницы Фани, старая тетушка, запойный дядюшка, и старушка-нянечка. Она жила в семье на полном довольствии как родная, уже не прислуживая по причине глубокой старости.
Они все были такие открытые, такие обаятельные. Смеялись, шутили. А потом мать близнецов спросила:
-Что вы будете делать после обеда? Дальше покажете нашей гостье дом? Или мы все вместе чинно будем пить чай в малой гостиной?
-Мы пойдем к Эмис,- тихо сказала Фел,- Мы обещали ее показать Белле.
За столом стало тихо, даже эмоции и чувства куда-то спрятались. Всех сидящих окутала незримая печаль. Больше за обедом никто не шутил и не смеялся.
Анфилады комнат казались бесконечными, а близнецы открывали все новые и новые двери. Белле показали галерею предков, что должна быть в любом уважающем себя доме. Причем здесь оказались предки двух линий - Ферта по линии матери, и Фонц по линии отца. Почему оказалось так? Имение отца сгорело много лет назад, он тогда был еще маленьким. Родственники погибли в огне, а он смог выпрыгнуть через окно своей спальни на третьем этаже. Сломал руку и ребра, но не издавал ни звука, скрываясь в кустах у ворот в имение. Оттуда уже выходили довольные разбойники, что пришли грабить богатый дом. Всех их запомнил маленький мальчик, а так же услышал самое важное. Разбойников подослал лучший друг отца, маркиз Ровель. Много лет назад он был одним из претендентов на руку его матери, но горячая красавица отказала блудливому маркизу. С тех пор маркиз лелеял план мести. И осуществил ее жестоко и подло.
Наслаждался он обретенным душевным покоем недолго. Выживший мальчик добрался до соседей, Ферта. Там жила его единственная подружка, смешливая Фани. Она немедленно показала мальчика домашнему магу-лекарю, затем разбудила родителей и поставила перед фактом - другу надо помочь. Мальчика вылечили, сохранив в тайне, что он выжил в страшном пожаре. Семья Ферта через подставных лиц потихоньку скупила все, что было награблено в доме Фонц. Фани лично вывесила в галерее чудом найденные портреты предков Фонц. И год за годом маленькие мстители разоряли вероломного маркиза Ровель. Это была длинная, но увлекательная история со вполне ожидаемым финалом. Маркиз Ровель сошел с ума от обуревавших его днем и ночью призраков. Под названием совесть. Фани Ферта и Март Фонц поженились. Март вошел в род своей жены по двум причинам. Первое - она была единственная наследница древнего почитаемого рода. Второе - от его рода остался только он сам. Нет ни земель, ни дома, ни семейных сокровищ. И как ни убеждала его Фани, что лишь он сам и есть свой род, он не желал ее слушать. Его дети будут только Ферта, но они будут знать, что достойный род Фонц был в числе их предков.
Белла сразу увидела темные двери, словно занавешенные паутиной. В конце коридора было темно, лишь ручки дверей поблескивали в лунном свете, что лился в застекленные окна. Близнецы смолкли и направились туда, где чувствовалась многолетняя печаль.
Фаб достал большой резной ключ и вставил в замочную скважину. Повернул, открыл дверь и вошел. За ним Фел, потом Белла.
В просторной комнате было темно. Фел взмахнула рукой, резко выдохнув древнее слово, и сразу зажглись десятки свечей в витых подсвечниках. Близнецы расступились, показывая подруге то, о чем больно говорить.
На широкой кровати под балдахином покоилась девушка. На лице ее лежала печать смерти, что уже не за порогом. Но самое страшное было в другом. Из ее тела шли толстые черные нити, они свисали с кровати на пол, тянулись по полу, и уходили в стены. Черные нити свивались в толстые жгуты, пульсировали жуткой жизнью, и явно тянули остатки энергии из бессознательной девушки.
-Это Эмис,- с трудом сдерживая слезы, сказала Фел,- Наша старшая сестра. А все остальное- это ее болезнь, черная мора, проклятье некромантов.
-Эмис училась в Цитадели. В первые же каникулы она приехала домой и осталась здесь навсегда.
-Она умерла?- с тревогой спросила Белла.
-Нет. Но она и не жива. От черной моры лекарства нет. Поможет только чудо.
Белла подошла поближе. Черные нити медленно сокращались, в такт дыхания спящей девушки. По ним иногда пробегало багровое пламя, исчезавшее в стенах. Жгуты оказались толстыми- они разветвлялись на десятки более тонких, и так до бесконечности. Все тело Эмис опутывала сеть этих жгутов, начинаясь под кожей.
-Что это за заклинание? Кто его произнес и зачем?- Белла знала, что бередит незаживающую рану, но остаться безучастной к этой беде и в неведении она не могла.
-Это проклятье может наложить только некромант. Никто не знает, почему. В исполнении других магов оно просто не работает. Черную мору раньше насылали, когда хотели, чтобы жертва сполна помучилась перед смертью, которая наступает через несколько лет,- Фаб устало прислонился спиной к двери, она была единственным местом, куда не пустили свои корни ужасные жгуты-нити.
-Или, чтобы сошла с ума от горя семья жертвы,- негромко произнесла Фелис. Она подошла поближе к телу сестры, провела рукой по воздуху над ее щекой, не решаясь дотронуться вживую.
-Мы так и не выяснили, кто это сделал,- поделился Фабиан,- Эмис всегда была такой доброй, всех жалела и защищала. У нас в доме никогда не переводились зверушки и птички. Сестра их умудрялась находить даже в гостях. Не представляю, кто мог ее так страшно проклясть.